Вадим Живов - Двойник

— Так включите, — вежливо попросил Тольц.

Домашний номер Берга не отвечал. В офисе трубку взяла секретарша.

— Наума Берга, пожалуйста, это его друг из Москвы, — произнес Тольц по-английски и тут же перешел на русский. — А когда будет?.. Понятно. Передайте ему, что мы прилетели и хотим срочно с ним встретиться… Как?.. Минутку! —Тольц прикрыл ладонью мембрану. — Мистер Берг очень занят, у него много неотложных дел. Мистер Берг послезавтра улетает в Гонконг. Мистер Берг сможет встретиться с нами через две недели, после возвращения из Гонконга. Мистер Берг желает нам приятно провести время в Торонто.

— Сучий потрох! — взревел Иван и отобрал трубку у Тольца. — Слушай меня внимательно, крошка. Передай своему шефу, что у него сейчас есть только одно неотложное дело — мы. И если он будет вилять, никаких дел у него больше не будет. Вообще! Мы прилетели не шутки шутить! Все запомнила? Так и передай!

Он швырнул трубку на рычаги и хмуро кивнул:

— Пошли отсюда!

— Куда? — поинтересовался Герман.

— В «Хилтон»!

— Ты уверен, что в Торонто есть «Хилтон»?

— «Хилтоны» есть везде! И свободные номера в них есть всегда! Если, конечно, то, что я об этих делах читал, не полная туфта!

На улице, пока ждали заказанное по телефону такси, Герман оглядел убогие дома и присыпанные снегом мусорные баки.

— Похоже на Долгопрудный, — заметил он. — Не в лучшей его части. Стоило ли уезжать из Москвы, чтобы жить на помойке?

— Долгопрудный — понятие не географическое, — отозвался Тольц. — Если по своему душевному складу человек склонен жить на помойке, он устроит ее где угодно.

Подкатило такси. Высунулся водитель, лениво поинтересовался:

— Куда, землячки?

— В «Хилтон», — распорядился Кузнецов.

Водила мгновенно выскочил из машины и услужливо открыл заднюю дверцу:

— Господа, прошу!

То, что Иван читал о «Хилтоне», сети международных отелей для миллионеров, соответствовало действительности. «Хилтон» в Торонто был, и свободные номера в нем были. Они сняли однокомнатные сьюты каждый по четыреста долларов в сутки и заплатили наличными.В конце концов они и есть миллионеры.

В этом, впрочем, Герман был уже совсем не уверен.

Утром секретарша Берга сообщила, что патрон выкроил время из своего чрезвычайно плотного графика и встретится с ними за ланчем в ресторане «Метрополь» в русском квартале на углу Steelsавеню и Bathurst street.

Еще не видя Берга и не зная о нем ничего, кроме того что рассказал Ян Тольц, Герман уже составил о нем достаточно полное представление. Главным в нем было определение «скользкий». С такими типами, вороватыми завмагами и цеховиками, он не раз сталкивался во время своей службы в УБХСС. Чаще всего это были евреи, но русских, татар, армян и грузин тоже хватало. Роднила их изворотливость, заставлявшая следователей быть постоянно настороже. Они могли нагло отрицать очевидное и тут же чистосердечно, на голубом глазу, признавались в преступлениях, которых не совершали, в расчете на то, что это поможет их адвокатам развалить дело в суде. На допросы они являлись в дорогих костюмах, чисто выбритыми, в свежих рубашках с галстуками, благоухающими одеколоном «Шипр». И почему-то всегда сильно потели, всегда одинаково. Уже по одному запаху пота, едкостью напоминающему львиный понос, Герман понимал, что перед ним человек, которому есть что скрывать, и что его вопросы попадают в самые болевые точки.

К ресторану «Метрополь» Берг подъехал на «датцуне», за рулем которого был давешний юноша, но держался так, будто это не японская развалюха, а как минимум лимузин «Бентли"Он оказался невысоким, грузным, как бы приплюснутым своим весом к земле. Ему было, как и Тольцу, лет пятьдесят пять, но мешки под глазами и обвисшие щеки на тяжелом лице делали его много старше. Черный котелок и дорогое черное кашемировое пальто были призваны позиционировать в нем крупного бизнесмена, однако пальто выглядело так, будто его купили на вырост, а котелок на обширной лысине, напротив, давно стал ему маловат. Тольца он дружески, хоть и несколько покровительственно, обнял, а на Германа и Ивана посмотрел с любопытством, как бы не понимая, что у его старого друга общего с этими до неприличия молодыми людьми.

— Мои партнеры, — представил их Ян. — Господин Ермаков. Господин Кузнецов.

— Очень приятно, юноши, очень приятно, рад приветствовать вас в Канаде,

— заулыбался Берг, пожимая им руки. — Вы чувствуете, какой здесь воздух? Это воздух свободы! Я дышу им уже пять лет и все не могу надышаться. Нет, не могу! И, наверное, не надышусь никогда!

Ничего особенного в воздухе Герман не услышал. Пахло талым снегом и парфюмом от свежевыбритых бульдожьих щек Берга.

И чуть-чуть, еле заметно — львиным говном.

— Прошу, — гостеприимно показал Берг на вход в ресторан и озабоченно посмотрел на часы, демонстрируя свою занятость и сами часы — золотой «роллекс» с золотым браслетом, — Мои друзья из Москвы, — отрекомендовал он спутников хозяину ресторана, маленькому лысому еврею, похожему на французского комика де Фюнеса.

— Шалом, шалом, — заулыбался де Фюнес. — Ваш стол, мистер Берг. Может быть, господа желают в отдельный кабинет?

— Нет-нет, спасибо, — отказался Берг, располагаясь за столом в углу ресторана, похожего своим убранством на привокзальный буфет — Ланч, на мой счет, — бросил он подоспевшему официанту.

— И сто пятьдесят виски, — распорядился Кузнецов. — Льда не надо.

— У нас не принято пить виски за ланчем, — недовольно заметил Берг.

— У вас не принято, вы и не пейте, — буркнул Иван.

— Итак, друзья мои, чему обязан удовольствию вас видеть? — спросил Берг, проводив официанта хмурым взглядом. — Ваш приезд для меня полная неожиданность, хоть и приятная. К сожалению, не смогу уделить вам много времени. Завтра в тринадцать у меня самолет в Гонконг, я встречаюсь с крупным поставщиком. А дел перед отлетом, как вы сами понимаете…

— Брось, Наум, ты прекрасно знаешь, зачем мы прилетели, — перебил Тольц. — Ты заблокировал наши обувные контракты. Поэтому мы здесь.

— Вы опять за свое! Я же все объяснил! Я нашел поставщика, который продаст миллион кассет не по два доллара, а по полтора! Даже меньше, я его удавлю. Миллион штук! Шутите? Какая может быть обувь?

— Мы прилетели не для того, чтобы обсуждать наши планы, — напомнил Герман.

— А чтобы получить наши бабки, — подтвердил Иван.

— Они это серьезно? — удивился Берг, обращаясь к Тольцу.

— Боюсь, что да.

— Ага, понятно. Понятно-понятно! Хотите выкинуть меня из бизнеса? Вам мало того, что я уродуюсь за три процента? Они имеют миллионы, а я имею жалкие три процента! Так им и этого мало!

— Не кричи, — попросил Тольц. — На нас обращают внимание.