Дин Кунц - Эшли Белл

С возможностью дышать вернулась способность двигать мускулами и озлобленная решимость. Она приподняла правую ногу, опершись ступней и каблуком о крошащуюся штукатурку, и напрягла лодыжку и бедро. Хотя ее зажало между стеной и зверем, Биби смогла ударить коленом между его ног. Точно по яйцам, как она надеялась, попасть не удалось, но нападающий застонал и ослабил хватку. Биби оттолкнулась от стены на полшага и скользнула вбок.

Мужчина махнул рукой и ударил ее кулаком по голове. От удара у нее зазвенело в ушах. Хотя звезд она не увидела, концентрические круги тьмы замельтешили у нее перед глазами. Комната закружилась. Девушка, споткнувшись, пошатнулась и упала на одно колено. Нападающий ударил ее ногой в спину. Биби растянулась лицом вниз. Почти полная беспомощность перед жестокой силой и дикой целеустремленностью врага не только испугала, но и унизила ее. Упав на колени, мужчина грубо перевернул ее на спину. Он с легкостью отбил удары ее кулаков, а затем ухватил одной рукой за горло и сжал достаточно сильно, чтобы дать понять: если захочет, он сможет удавить ее таким образом.

Биби вновь видела его лицо. На него падали тени, но все же девушка смогла различить демоническую и безжалостную решимость, а также извращенное желание, сверкающее во взгляде его зеленых глаз. Нескладное, сильно широкое, словно морда бычка, лицо. В то же время было в его внешности что-то от рептилии. Казалось, из каждой поры его тела сочится ядовитый гной, в котором вымачивается его мозг. Рука нападающего сжимала шею Биби. Лицо бледной луной нависло сверху.

– Я могу тебя трахнуть, а потом убить… или сначала убить, – промолвил он. – Но, если ты заставишь меня тебя убить и я не смогу насладиться тобой живой, я буду убивать тебя очень медленно и больно. Тебе покажется, что ты умираешь целую вечность…

С губ Биби сорвалось проклятие. Он поднял вверх свой левый кулак, огромный, словно кувалда, и прошипел:

– Повтори еще раз, сука.

Первый удар сломает ей нос и опустится на один глаз, раздробив кость. Второй рассечет губы, выбьет зубы и раздробит челюсть. После этого ни один пластический хирург в мире не вернет ей прежний вид, если она, конечно, останется в живых. Для этого чудовища секс и насилие – развлечения, равные по желательности. Когда она ничего не сказала, нападавший опустил кулак, не ударив, а стальными пальцами правой руки сильнее сжал ее нежную кожу на горле.

– Хочешь еще раз это сказать? Хочешь меня обматерить, тупая мымра?

– Нет, – выдавила она из себя.

Он спросил, быстро или медленно она хочет умереть.

– Быстро, – ответила Биби, подразумевая тем самым, что она не будет сопротивляться изнасилованию в обмен на минимальное милосердие с его стороны.

– Терезин, – произнес враг, – расставил повсюду, куда ты можешь заявиться, по человеку. Мне повезло. Ему ты не нужна. Терезин хочет просто убить тебя, но я сперва повеселюсь. А потом я буду веселиться с той маленькой сучкой, что станет его подарком на день рождения.

Он отпустил горло Биби, но ударил ее тыльной стороной ладони по лицу. Этот удар был всего лишь свидетельством его силы и превосходства. Нападавший хотел отбить у нее охоту к сопротивлению, немного оглушить, оставить неподвижной, чтобы беспрепятственно действовать. Он возвышался над ней, расположив колени по обе стороны от ее тела, но пока не наваливался. Он расстегивал пряжку на своем ремне. Биби смотрела на него с видом слабой покорности. Когда она скрестила руки у себя на груди, он рассмеялся низким голосом над этим проявлением девичьей стеснительности. Воспоминание о его языке у нее во рту вызвало всплеск отвращения. Занятый молнией-змейкой на своих джинсах мужчина не заметил, как ее правая рука скользнула под блейзер. Он не видел, что ее пальцы залезают во внутренний карман. Гладкая и холодная рукоятка выкидного ножа «Сейнт-Круа» легла в ладонь Биби. Большой палец коснулся кнопки. Девушка вытащила оружие из-под куртки. Семь дюймов острого как бритва лезвия выскочили, целясь в насильника.

Его джинсы уже повисли на бедрах. Обеими руками он полез к трусам, чтобы поскорее освободиться от одежды. В его глазах светилось безумное желание. Они округлились, когда ее рука резко метнулась в его сторону. Смертоносное лезвие он заметил за мгновение до того, как почувствовал его в себе. Ткань рубашки оказалась не прочнее бумаги, а его тело не тверже сливочного масла. Нож вошел по самую рукоятку. Его рука сомкнулась на ее, желая вытащить лезвие так, чтобы рана оказалась не слишком серьезной, но Биби провернула лезвие, прежде чем выдернуть. Образовалась еще одна рана поперек первой. А затем она ударила врага еще раз мимо его бесполезно хватающих воздух пальцев руки́, вогнала нож по рукоятку и выдернула. Приподнявшись, девушка сбросила с себя нападающего. Тот упал справа от Биби. Она отползла от него.

В пылу борьбы, под ударами, ощущая всю свою беспомощность, Биби сохраняла хладнокровие и сделала все необходимое настолько хорошо, насколько могла. Но теперь ее охватил страх. В мозгу роились десятки картин того, что он с ней мог бы сделать, после чего оставил бы умирать в этой комнате, в детстве служившей ей спальней.

У него должен был быть пистолет. Просто грубое животное возомнило, будто ему не понадобится оружие. Он получал удовольствие от того, что может показать свою силу, и это сделало его уязвимым. Пистолет, скорее всего, под курткой… На нем есть куртка? Или в кобуре на лодыжке. Сейчас он потянется за оружием.

Биби схватила фонарик и осветила лучом пол. Она заметила свой «Зиг-Зауэр». Он лежал в дальнем углу возле стенного шкафа. Чтобы добраться до него, надо будет обойти незадачливого насильника.

Мужик с трудом приподнялся на полу. Настоящий медведь. Толстая жилистая шея. Такую сложно было бы засунуть в петлю при повешении. Несмотря на холод ночи, куртки на нем не было… Или он оставил ее в другой комнате, прежде чем начать подкрадываться к Биби. Джинсы и залитая кровью гавайская рубашка. Руки, накачанные тысячами часов, проведенных в тренажерном зале.

Быстро, но осторожно, сморщиваясь от боли во всем теле, Биби обошла его стороной. Она вновь завладела оружием, радуясь, что Пэкс настоял на том, чтобы обучить ее стрельбе.

Варвар теперь сидел. Он снова полез к себе под рубашку. Без сомнения, кобура была пристегнута ремнем сзади у него на спине. Затраченные усилия напрягли его израненные внутренности. Он старался подавить рвущийся из груди стон боли. Оказалось, незадачливый насильник не в состоянии даже немного повернуть верхней частью своего туловища, чтобы добраться до оружия. Его лицо блестело от пота. В глазах застыла ненависть.

Биби хотелось поскорее отсюда сбежать, но надо было остаться до конца. Положив фонарик на пол, она нацелила пистолет на ублюдка и застыла на достаточном отдалении, чтобы он не смог до нее дотянуться. Оружие девушка сжимала обеими руками, но пистолет предательски дергался, не наводясь на мишень. Казалось, «Зиг-Зауэр» живет собственной жизнью. Даже в своей агонии варвар заметил, как пистолет дрожит в ее руках, и сделал выводы. Любое проявление слабости – лишь повод к насилию, поэтому Биби уняла дрожь.