Юрий Вафин - Говорит Вафин [litres]

3. Ебаться взапой. Сейчас как: высчитываю лунный график ебатуры, завожу таймер. Когда он звучит, беру с шифоньера специальный колокольчик и издаю команду, пока не придет специально обученная женщина и не поебётся по указанным мною графику и траектории.

4. Молчать при неграх. Теперь стараюсь словами продекламировать русское радушие, из окна маршрутки широкими жестами демонстрирую поля, проспекты и промзоны. Приглашаю пройтись по Зарядъю, погрустить подле Москвы-реки. Негры черпают из меня утешение душевной тоски, телесную тоску пущай утоляют в Африке.

5. Тут могла бы быть реклама какого-нибудь Нескафе там. Написал бы: бодрость утра – пей Нескафе. Получил бы 300 000 на социальную карточку Сбербанка, приоделся б, женщине своей Красную площадь показал, в ЦУМ бы сводил, сам стейка отведал.

6. Отыскивать о зимнюю пору на дорогах лед, припорошенный снегом, расчищать и ловко скользить по нему на одних подошвах, как Ягудин нахуй. Оставляю сие занятие пострелятам, что несутся со школы вприпрыжку с сижкой за ушком.

7. Копить пустые сигаретные пачки и пивные банки. Раньше коллекция была – любо-дорого, мог от полу до потолка башню из пачек собрать – фундамент из крепких, а эндшпиль из легких делался. Слева – раковые заболевания, справа – импотенция. По диагонали просто перекособоченные ёбла страшные.

– ЗДАРОВА ЦЕЗАРЬ) – ЗДАРОВ МУЖИКИ, КУДА ИДЕТЕ?)

– НА СМЕРТЬ (– БЛЯ) ЖЕСТКО(

Раз люди любят фоткать love story, то я стану первым фотографом death story.

Начнем с начала – первая сигарета. Далее пачка.

Алкоголь. Печень. Больничка. Я буду тыкать объективом в анализы под мортемную музычку, фотографировать врача, который зашел сказать в палату, что клиент скоро станет готовенькый.

Когда чувачок будет помирать, я буду рядом. Зафоткаю его гримасы, врачей скорой, диагноз, морг, кладбище, похороны, кутью – всё вот это.

Стоить будет дорого и рядовому гражданину будет недоступно.

Презираю тех, кто пишет в отзывах: «Большие порции! Можно заказывать одно блюдо на двоих!»

Неведомо, где водятся люди со столь мизерными желудками и птичьими ротиками. Обманутому мне приходится заказывать два на одного. От чего я впадаю в ажитацию, нервничаю и заказываю еще.

После ужина велю подать табаку, рому и в совершенно дурном настроении покидаю заведение. Денег спущено с бюджет бурунди, а сыт лишь едва.

Вот за такие ложные отзывы хорошо бы как-то административным образом за жабры брать. Написала баба в Форсквеар: «Очень вкусно, крем-суп – лучший!!», А крем-суп не лучший. Ну вечером к бабе стучат двое: «Проедемте».

Мигом охотников писать ересь поубавится.

Все тактично обходят тему кастрации котов. С понтом, это что-то такое житейское, необходимое, рутинное, как когти ему подрезать.

Ау! Человеку яйца отрезают ржавым ножом фашисты-доктора! Берут кошачьи яйчишки-шарики левой рукой, а правой как серпом – под ноль. Кровища хлестает, вся операционная в оставшейся сперме, кот надрывается, хирург осатанел, хочет и хуй отрезать тому – в раж вошел.

А какова причина-то? «Чтобы не ебался». Вот это здорово сформулировано!

Вам что, жалко, что ли? Пускай ебутся хоть в рот, хоть в жопу, это же коты, у них больше ничего и нет – ни Интернета, ни путешествий, ни саморазвития, ни игр близзард там никаких. Тоталитаристы хуевы, Сталины самые настоящие!

Некоторые еще фарисействуют: мол, так коту лучше, здоровее будет. Ну по той же логике можно руки всем нам поотрубать – курить нечем будет, заебись же программа здравоохранения!

Лет через 200 в учебниках истории напишут: это событие было еще до отмены кастрации, в дикие и темные времена.

Вы знаете, молодой человек, мы тоже теперь науке-то обучены. Были валенки, да все вышли.

Интернет-портал Википедия вам знаком? Так что своим дипломом врача можете не щеголять. Кончились ваши времена. Теперь мы все ученые. Спасибо сети Интернет!

Дальше сына буду лечить я. Традиционную американскую медицину в вашем лице мы испробовали. Теперь отдадим должное нашему исконному травничеству. У нас рядом село Богородово, там бабушки хорошо шепчут над скорбными. Одного ваши аппаратом Илизарова изуродовали как гуинплена, а бабушки шесть дней над ним шептали, спать не ложимшися, – и выходили. Теперь за мячом бегает резвее прочих, будущий Головин растет! Попутно подшиваем к делу гомеопатию. Тетку мою двумя пилюлями с того света вытащили.

Что ж, содой будем лечиться. ГМО из рациона выметем начисто. Кто такие ассуры, знаете? Кто изобрел картошку, от которой в венах застывает… Мы вас вообще зря в 95-м послушались, вся хворь от прививок ваших в Сашеньку нашего и пробралась. Не прячьте глазки, эскулап, это вы его ртутью по ротшильдовским программам накачали! Не знали? А я не обвиняю, просто информация для заметки.

Древние не глупее вас были – и лечили почти все болезни, а рак вообще только в последние 30 лет появился – его Горбачев вместе с перестройкой занес к нам, как колорадского жука.

Прощайте, врач. Надеюсь, больше не свидимся. Покудова в наших полях растет иван-чай и зверобой, нам с вами разговаривать не о чем.

Наряжать людей в промоутерские костюмы банана или хот-дога – это какая-то хитрая форма социального остракизма.

Ведь приходят на такую работу нихуя не актеры, которым свойственно потешаться над ригидной толпой.

Человек в костюме почти всегда остро страдает от своего положения.

И наряжают так самых донных горожан, вроде как поучая остальных: «Вот, сына, будешь математику плохо учить, наденут тебя в костюм использованной прокладки и пустят по проспекту Бабурина за 150 рублей в час».

Прямо такое никто не проговаривает, но это подразумевается.

Каждый раз, увидав промоутера в костюме, я невольно ускоряю свой шаг.

Мне нужно идти еще быстрее.

Мне нужно бежать. Я должен состояться.

Только успех спасет меня от костюма.

Пускай в костюм нарядят тебя, а не меня.

Черный квадрат Малевича – это символ эпохи авангарда.

Символ же нашей эпохи – это «по ебалу». Представляю такую выставку. Стоят около Дома культуры мужчины в пальто с разбитыми лицами и восторгаются: «Уважил художник! Провел инсталляцию как полагается! Отвадил от постмодерна навеки!»