Ирвин Уэлш - Клей

В общем, сидели мы там, обоссывались от смеха, одна шутка шла за другой. Мы с Терри, когда раздухаримся, можем хоть для «Монти Пайтона» сценарии писать. После третьей пинты я позвонил домой и сказал маме, чтоб она оставила мне поужинать и что я приду попозже. Сказал, что перекусил в «Звездах». Она ничего не сказала, но я понял, что она не слишком довольна. Когда я вернулся, к нам подошел какой-то мужик. Терри заставил меня покраснеть, сказав, что это дядя Мэгги, и представив меня как «близкого друга» его племянницы.

– Только никому ни слова! – изобразил он того чувака из «Монти Пайтона», пихая меня локтем и драматически подмигивая.

Хитрый гад, этот Терри, он ее оттарабасил, а меня подставляет! Хотя Алека это, похоже, мало волнует. Он вроде под мухой.

Кружки пошли одна за другой, я раскраснелся, голова отяжелела. Когда я встал, бармен улыбнулся, типа, заметил, что я надрался. Когда мы вышли из паба, на свежем воздухе я прихуел немного. Помню, как по дороге я пел «Славные сердца», а Терри – «Слава „Хибз“», каждый свое. Потом не помню ничего.

Утром я проснулся на Терриной кровати, на покрывале, одетый, слава яйцам, дома у его мамы.

В голове у меня будто сверлом шуруют – это Терри храпит. Я поднял голову и увидел его кудряшки. Он лежал здесь же на кровати, валетом. Его ноги прямо у меня под носом, они особо не пахнут, но вся комната загазована его пердежом. Проснулся я со стояком, может, оттого, что хотелось ссать, а может, из-за странного сна про Сабрину, и Люси, и Мэгги. Во всяком случае, не оттого, что спал я в одной кровати с этим упырем!

Послышались шаги по лестнице, и в комнату вошла Террина мама с чашкой чая в каждой руке. Я притворился, что сплю, и услышал только спертое, как от удушья, дыхание и безумное клацанье чашек о блюдца.

– Боже мой, чего это вы объелись… – Она поставила чай на тумбочку. – В ванной черт-те что натворили, пришлось убирать. Это никуда не годится, Терри, просто никуда не годится.

– Отвянь, ради бога… – простонал Терри.

Открыв глаза, я увидел в дверях Террину маму. Она наморщила нос и обмахивалась рукой.

– Здрасьте, миссис Лоусон… то есть миссис Ульрих.

– Твои родители волнуются, где ты, Карл Юарт. Я позвонила от соседей и сказала, что ты у нас. Я обещала позаботиться, чтоб ты позавтракал и отправился в школу. Что до этого, – она указала на Терри, – пора вставать на работу. Ты опаздываешь! Грузовик уедет без тебя.

– Да, да, да… – простонал Терри вслед удаляющейся миссис Ульрих.

Я почесал коки. Встал и прокрался в ванную, прикрывая затвердевший, не дай бог, кто-нибудь засечет меня в коридоре. В тубзике я долго ссал, причем перец пришлось как следует пригнуть, чтоб не нассать на пол, который пах блевантином и моющим средством. Вернулся, а Терри опять заснул, ленивая сука. Да уж, любит чувак на массу придавить.

Я спустился в гостиную. На стуле сидит Террина мама, курит.

– Ну вот, миссис Ульрих, – говорю.

Она ничего не ответила, только кивнула.

– Опять вечерок удался? – послышался голос.

Я подскочил – не заметил Вальтера, отчима Терри, он сидел в углу, читал «Дейли рекорд». Терри с ним не ладит, но мне кажется, он вполне. Меня прикалывает, как он говорит с немецким акцентом на смеси привычного шотландского диалекта и расфуфыренного формального английского. Терри беднягу просто ненавидит.

– Ну да, мистер Ульрих…

Тут входит Терри. Видать, заволновался, что мы станем говорить о нем, что мы наверняка б и сделали, не заявись он. Прошел мимо матери, зашел в кухню, открыл холодильник, достал бутылку молока и приложился к горлышку.

– Терри, – закричала мама, – возьми стакан! – Она в отвращении закачала головой, а потом спросила, будет ли он яйца с сосисками.

– Да, – ответил Терри.

– Тебе то же, Карл?

– Отлично, миссис Ульрих, – сказал я и скроил доброжелательную такую улыбочку, но она осталась без ответа.

– Мама просила тебя зайти домой перед школой, – предупредила она.

Я подхихикиваю, еще поддатый с вечера. Бухали в «Улье»! Я и Терри! Напились!

Видно, что Террина мама недовольна и готовится что-то высказать. Вся такая напряженная. Атмосфера накалилась, это чувствуется за версту. Когда уже будет казаться, что ты проскочил, ее наверняка прорвет. Так делают все мамы. У моей особенно хорошо получается. Думаешь, что удастся улизнуть без капанья на мозг, и вдруг бах! Тебя отправляют в гребаный нокаут! Вот тебя и надули. И все равно мама – лучший друг на всю жизнь. Терри, должно быть, жутко не по себе, оттого что какой-то чувак сидит там, где должен быть его настоящей отец. Я б, наверно, помер.

– Какого грохоту вы ночью наделали, – сказала Терри миссис Ульрих. – Весь дом разбудили своим ором чертовым.

– Да, – сказал Терри.

– Мистер Дживонс из соседней квартиры барабанил в стену!

– Я ему ебло-то начищу, сучаре, – негромко сказал Терри.

– Что? – Она выскочила из кухни, как черт из табакерки.

– Ниче.

– Это никуда не годится, Терри! – сказала миссис Ульрих и вернулась на кухню.

– Понеслось! – рявкнул Терри.

Не любит Терри, когда ему капают на мозг, а кто любит, но и его можно понять, нам и так тут не по себе. Хочется немного оклематься. Ее затея вставить Терри, когда у него гости, – большая ошибка. Терри так вцепился в ручки кресла, что пальцы побелели.

Его мама снова вынырнула из кухни:

– Это не ночлежка, Терри! Это наш дом!

Терри огляделся, ошарашенный, как будто не поверил:

– Ни хуя себе домик!

Миссис Ульрих выбежала из кухни, руки в боки. Терри, должно быть, привык к этому, он всегда так себя ведет. Да, а я еще действительно как следует бухой. Забавно, что, когда набухиваешься, сам процесс не запоминаешь, зато всплывают какие-то детали.

– Мы хотим всего лишь покоя, я и твой отчим… – Она повернулась к фрицу: – Вальтер…

– Оставь их, Эллис, они просто безумцы, – сказал тот.

– Да заткнитесь вы и дайте наконец покоя, – закричал Терри, выглядывая из-за газеты, – у меня голова раскалывается, на фиг!

Она повернулась и заголосила.

– Ты с кем разговариваешь! – И тыкнула пальцем себе в грудь. – Ты с матерью разговариваешь!

Она уже почти умоляла, как будто хотела объяснить, что она имеет в виду, и он по-своему понял, но она, конечно, не права – ставить его в такое положение перед друзьями. Я посмотрел на него и кивнул на маму, типа, чтоб он не вписывался.

Надо отдать ему должное, Терри и не собирался.

– Да заткнись ты, одно и то же…

Мама Терри замерла и так и стояла, типа, она в шоке. Жесткая она у него, конечно. А в голову мне опять прокралась мыслишка. Я посмотрел на Вальтера и подумал, выдает ли он Терриной маме хоть по праздникам. И еще подумал, вписался бы я с Терриной мамой или как. Может, да, а может, нет, во всяком случае, я бы хотел посмотреть на нее за работой, просто чтобы увидеть, что она делает, когда ее жарят. Она снова исчезла в кухне.