Чак Паланик - Бойцовский клуб (пер. В. Завгородний)

С высоты пятнадцати этажей всё это падало, сгорая и разбиваясь, на соседские машины.

В это время я двигался на запад, спал со скоростью 0,83 Маха [43]или 455 миль [44]в час. ФБР пыталось разминировать мой багаж в Вашингтоне.

Девять из десяти, сказал охранник, что вибрировала электробритва.

Это была моя беспроводная электробритва.

В других случаях — это вибратор.

Мне это сказал охранник. Это было в моём пункте прибытия. Без багажа, который я должен был бы на такси привезти домой, чтобы обнаружить обгоревшие обрывки своих фланелевых рубашек на земле.

Представь, сказал охранник, что такое по прибытии сказать пассажирке, что её вибратор задержал багаж на восточном берегу. Иногда это — мужчина. Политика авиакомпании — не упоминать собственника в случаях с вибратором. Использовать безличные фразы. «Вибратор». Никогда — «ваш вибратор».

Никогда не говорить, что «ваш вибратор включился». Вибратор спонтанно активировался и создал чрезвычайную ситуацию, которая потребовала эвакуации вашего багажа.

Шёл дождь, когда я проснулся перед встречей в Стэплтоне.

Шёл дождь, когда я проснулся при подлёте к дому.

Стюардесса попросила нас проверить, не оставили ли мы личных вещей на сиденьях. Затем назвала моё имя. Мне следовало встретиться с представителем авиакомпании у ворот.

Я перевёл часы на три часа назад, и было по-прежнему заполночь.

У ворот меня ждал представитель авиакомпании, и с ним — охранник. Они ждали, чтобы сказать: ха-ха, твоя электробритва задержала твой багаж в Вашингтоне.

Охранник называл багажных рабочих «кидалами». Потом он называл их «сумочниками». Он сказал, что могло быть хуже — это ведь, по крайней мере, не вибратор. Затем — наверно, потому что мы оба мужчины, и это был час ночи, — он решил меня развеселить. Он спросил, знаю ли я, как на авиажаргоне называется стюардесса.

«Воздушная подушка».

Похоже было, что парень носит униформу пилота, белую рубашку с маленькими эполетами и голубой галстук.

Мой багаж был «разминирован» и прибудет на следующий день.

Охранник узнал моё имя и адрес, и телефонный номер, и потом он спросил меня, чем отличается рубка пилотов от презерватива [45].

В презерватив можно всунуть только один член.

Я поехал домой на последние десять долларов.

Местная полиция тоже задавала много вопросов.

Моя электробритва, которая не была бомбой, была всё ещё в трех часовых зонах от меня.

Что-то, что было бомбой, причем большой бомбой, разнесло вдребезги мои кофейные столики «Njurunda» в форме лимонно-зеленого «инь» и оранжевого «ян», которые составлялись в круг. Ну, теперь они уже были разделены навечно.

Мой диванный гарнитур «Haparanda» с оранжевыми покрывалами, дизайн Erika Pekkari, теперь превратился в хлам.

Я не был единственным рабом инстинкта гнездовья. Люди, которых я знаю, которые раньше сидели в туалете с порнографией, теперь сидят в туалете с каталогами мебели «IKEA».

У нас у всех одинаковые кресла «Johanneshov» в зелёную полоску. Моё загорелось и упало с пятнадцатого этажа в фонтан.

У нас у всех одинаковые бумажные лампы «Rislampa/Har» из проволоки и экологически безопасной неотбеленной бумаги. Мои превратились в конфетти.

Все это время, проведённое в туалете.

Набор ножей «Alle». Нержавеющая сталь. Подходят для посудомоечной машины.

Напольные часы «Vild» из гальванизированной стали — о, мне такие нужны.

Полки «Klipsk» — о, да.

Коробки для шляп «Hemlig». Да.

Улица у моего дома была усеяна обрывками и осколками всего этого.

Покрывала «Mommala», дизайн — Tomas Harila. Доступны следующие расцветки: «орхид», «фуксия», «кобальт», «эбони», «джет», «яичная скорлупа» или «вереск».

Вся моя жизнь ушла на то, чтобы купить это.

Мои столики «Kalix» со специальным лаком, практически не требующим ухода.

Мои составные столы «Steg».

Ты покупаешь мебель. Ты говоришь себе, это последний диван, который мне понадобится в жизни. Покупаешь диван. И на несколько лет ты удовлетворён. Что бы там не произошло, диван у тебя есть.

Потом — правильный набор тарелок.

Потом — совершенная кровать.

Шторы. Ковры.

Потом ты попадаешь в ловушку собственного любимого гнёздышка. Вещи, которыми ты владеешь, начинают владеть тобой.

Пока я не вернулся из аэропорта.

Швейцар выходит из тени, чтобы сказать, что произошел несчастный случай. Полиция была здесь и задавала много вопросов.

Полиция считает, что это мог быть газ. Может быть, погас пилотный огонёк на водонагревателе, или горелка была неплотно закрыта, пропуская газ. Газ поднимался к потолку, и газ заполнял квартиру от потолка до пола в каждой комнате. Тысяча семьсот квадратных футов с высокими потолками. Газ должен был заполнить каждую комнату. Когда все комнаты были заполнены до самого пола, включился компрессор в основании холодильника.

Детонация.

Окна от пола до потолка в алюминиевых рамах вылетели, и диваны и лампы и тарелки и горящие простыни и школьные альбомы и дипломы и телефон выброшены взрывом. Всё вылетело с пятнадцатого этажа в языке пламени.

Нет, только не мой холодильник! Я собрал целые полки разных сортов горчицы, от каменно-твёрдой до традиционной английской. У меня было четырнадцать приправ к салату с разными вкусами и без содержания жиров. Семь сортов каперсов.

Да, знаю, знаю. Дом полон приправ, а еды — никакой.

Швейцар прочищает нос, и что-то громко шлёпается в его носовой платок, как бейсбольный мяч в перчатку.

Вы можете подняться на пятнадцатый этаж, говорит швейцар, но никто не имеет права входить в квартиру. Распоряжение полиции.

Полиция спрашивала, была ли у меня бывшая подружка, которая могла бы хотеть сделать это. Или может быть, у меня есть враги, имеющие доступ к динамиту.

Туда незачем подниматься, говорит швейцар. Остались только бетонные стены.

Полиция не исключает поджог. Никто не чувствовал запаха газа.

Швейцар поднимает бровь. Этот парень проводил время, флиртуя с медсестрами и няньками, которые работали на верхнем этаже и ожидали в вестибюле, пока их развезут по домам. Три года я живу здесь, и три года швейцар сидит и читает свой «Ellery Queen» [46]каждый вечер, когда я перекладываю из руки в руку сумки и пакеты, чтобы открыть дверь и войти.

Швейцар поднимает бровь и рассказывает, как некоторые люди уезжают в длительную поездку и оставляют горящую свечу, длинную горящую свечу посреди большой лужи бензина. Так поступают люди с финансовыми трудностями. Люди, которые ищут выхода.

Я прошу воспользоваться телефоном в вестибюле.

Многие молодые люди пытаются произвести впечатление на мир, покупая слишком много вещей, говорит швейцар.

Я звоню Тайлеру.