Дина Хапаева - Занимательная смерть. Развлечения эпохи постгуманизма

Постоянный страх за свою жизнь парализует Гарри и мешает ему в ежедневных занятиях и учебе: он ни на минуту не перестает ждать, «что в любой момент в школу ворвется Волан-де-Морт» с намерением его убить [635] См. например: 1/339 и 4/224. . Он связывает эти приливы страха с приступами головной боли [636] «Его охватил приступ ужаса, он проснулся… Или причиной была боль в шраме?» (4/17). . Нет нужды напоминать читателю, что Гарри страдает хроническими головными болями, о которых часто говорится, что они причиняют ему неимоверные мучения [637] Среди множества примеров см.: 1/71, 1/341. . По мере развития сюжета знаменитый шрам Гарри беспокоит его все чаще и чаще, пока наконец дело не доходит до затяжных мигреней. В то время как он трактует свои головные боли как знак приближающейся опасности [638] См., например: 4/605 и 4/633. и отказывается признавать, что он может быть просто болен, автор предупреждает читателей о заблуждении Гарри, заставляя его друзей советовать ему обратиться за медицинской помощью [639] Например: 1/341. . Повествование показывает, как страх вызывает у него, помимо головных болей, и другие симптомы: шрам у него «болит», самого его «познабливает» и «лихорадит» [640] 5/502, среди множества упоминаний. . И читателю впору заподозрить, что Гарри испытывает все это не просто потому, что он расстроен. Вдобавок Гарри всюду видит опасность и пугается самых обычных вещей. Поначалу может показаться, что воплощение зла Волан-де-Морт — единственный, кого он боится. Но это совсем не так. Например, он болезненно реагирует на холодное приветствие одного из его учителей. Сначала он воспринимает это всего лишь как банальную неприязнь, но вскоре приходит к убеждению, что Снегг спит и видит, как бы спровадить его на тот свет. В какой-то момент у него даже появляется уверенность, что Снегг намерен его отравить, и это вполне сообразуется с его главным убеждением, что учитель по приготовлению зелий интригует против него, чтобы «[с ним] покончить», о чем он «в лихорадочном возбуждении» сообщает Рону [641] 1/337–338, 4/439. . Поразительно еще одно из его полупараноидальных убеждений: увидев на улице черную собаку, он делает вывод, что, по всей вероятности, за ним пришел темный колдун [642] 3/73, 142, 146. . Впоследствии он узнает, что этот оборотень — его крестный отец, который появляется то в виде черного пса, то в виде горящего полена в камине, — необычные магические трюки, трудно отличимые от галлюцинаций. Причем эти галлюцинации по мере развития сюжета становятся все более частыми и тяжелыми. Особенно красноречива сцена в конце книги «Узник Азкабана», в которой Гарри принимает себя за своего покойного отца [643] 3/541. .

История Гарри Поттера начинается, когда он вдруг узнает, что стал богатым и знаменитым, а его спасение означает, что настал критический момент для спасения его тайной вселенной, его колдовского мира. Узнав о своем новом положении, он поначалу этому не верит, ему кажется, что его нежданная слава совершенно незаслуженна [644] 1/87, 94. Критики часто считают это неожиданное открытие ключом к объяснению успеха Поттерианы, на том основании, что каждый подросток в какой-то момент ощущал свою отчужденность от родной семьи, задавался вопросом, кто его «настоящие» родители, и надеялся, что они какие-то особенные. Желание однажды утром проснуться богатым и знаменитым вполне обычно. Этот мотив Золушки на разные лады перепевался в литературе несчетное количество раз, но так бурно еще никогда не приветствовался. . Впрочем, он довольно быстро обретает некоторую уверенность в своих необычайных магических способностях и возможностях. К своему изумлению, он обнаруживает, что умеет летать (по крайней мере, на помеле) и накладывать магические заклинания. Также он вскоре узнает, что его уникальное положение в этом заново открытом мире, полном волшебства, таит в себе угрозу его жизни и эта угроза исходит от Темного Лорда Волан-де-Морта. Он допускает, что цель у этого абсолютного Зла одна — убить его, чтобы вернуть себе власть и утвердить свое господство. По мере развития сюжета Гарри освобождается от прошлых сомнений в своих уникальных способностях и в своей миссии и становится чрезвычайно самоуверенным.

Гарри с самого начала отрицает свою человеческую идентичность. Он не желает быть обычным мальчиком [645] Как говорится в повествовании, Гарри мечтал о том, чтобы «какой-нибудь его родственник, далекий и неизвестный» забрал его от Дурслей (1/39–40). . Его не вполне удовлетворяет даже новое амплуа — амплуа волшебника. Он по-прежнему хочет быть «кем-нибудь другим, кем угодно», только не самим собой [646] 5/779. Как мы увидим далее, Гарри также можно заподозрить в том, что он в какой-то степени обладает опытом Волан-де-Морта, о чем Дамблдор говорит так: «Он показал свое отвращение ко всему, что сближает его с другими людьми, делает его обыкновенным. Уже тогда он стремился быть другим, отдельным от всех, знаменитостью» (6/285). . Друзья считают, что он любит « изображать из себя героя », и он прекрасно это осознает [647] 5/778. . Он приходит к убеждению, что самый факт его существования является чудом и что мир поделен на тех, кто хочет его защитить (и принять в Орден Феникса, тайное общество, чья текущая цель — оградить Гарри от Волан-де-Морта с его Пожирателями Смерти), и тех, кто хочет его убить и готов ради этого вступить в союз с Волан-де-Мортом. Цепь этих открытий вполне может вызвать повышенное беспокойство о психическом здоровье Гарри: все это похоже на первые симптомы шизофрении.

Вскоре мы узнаём, что, по убеждению Гарри, в нем одновременно существует несколько разных личностей плюс змей. Действительно ли Волан-де-Морт и Гарри — это два отдельных персонажа? Автор настаивает, что Гарри и сам в этом не уверен: «Это он — Гарри, Гарри, не Волан-де-Морт», также Гарри знает, что они с Волан-де-Мортом одно целое и что оба они — самые могущественные волшебники в мире [648] 7/300. См. также: «Реддл сказал, что я похож на него…» (2/460). . Гарри с первых дней жизни обречен делить с Волан-де-Мортом одну душу на двоих — с тех самых пор, когда в него вселилась частица души Темного Лорда [649] 7/579. . В главе «Кинг-Кросс» книги «Дары Смерти» читателю дается подтверждение, что Гарри и Волан-де-Морт — одно целое, что их судьбы переплетены теснее, чем «судьбы какой-либо другой пары колдунов», и что «их жизни неразделимы» [650] Кольман Нортон, исследующий Поттериану в свете психоанализа, отмечает в статье «Гарри Поттер под прицелом коуча»: «Так, Волан-де-Морт вполне определенно является частью Гарри! Именно попытки Гарри посмотреть в лицо своим внутренним демонам и его стремление к интеграции формируют главный сюжет этой истории» (Putting Harry Potter on the Couch // Clinical Child Psychology and Psychiatry. 2006. no. 11 (October). Р. 579–589: «Так, Волан-де-Морт вполне определенно является частью Гарри! Именно попытки Гарри посмотреть в лицо своим внутренним демонам и его стремление к интеграции формируют главный сюжет этой истории» (Р. 583). Однако Нортон не рассматривает Волан-де-Морта как плод галлюцинаций или какого-либо психического расстройства Гарри (Р. 584). . В ряде случаев нам сообщают, что Гарри ощущает в себе Волан-де-Морта и что Волан-де-Морт говорит устами Гарри и разделяет его «мысли и чувства» [651] «Голос Гарри был высок, отчетлив» (7/244); «Гарри смеялся» (5/687). Другие примеры см. в главке «Убийца ли Гарри?». . Во время галлюцинаций Гарри чаще других голосов слышит голос Волан-де-Морта, и этот голос сливается с его собственным внутренним голосом. Мало того, о Волан-де-Морте сказано, что он приходился Гарри «одновременно родней и смертельным врагом» [652] 7/600. .