Чак Паланик - Бойцовский клуб (перевод А.Амзина)

Добавлено какое-то количество комментариев.

Тайлер взял меня на работу официантом, а теперь Тайлер пихает в мой рот пистолет и говорит, — первый шаг к вечной жизни заключается в том, что тебе надо умереть. Вообще-то мы с Тайлером довольно долгое время были лучшими друзьями. Люди всегда спрашивают, знал ли я о Тайлере Дердене.

Ствол пистолета упирается в заднюю стенку моей глотки, и Тайлер говорит: — На самом деле мы не умираем.

Своим языком я могу нащупать дырочки глушителя, которые мы просверлили в стволе пушки. Большая часть шума от выстрела — это шум от расширения газов плюс небольшой хлопок пули при преодолении звукового барьера. Она очень быстро движется.

Чтобы изготовить глушитель, вам нужно просверлить дырочки в стволе пистолета, множество дырочек. Это позволит газам беспрепятственно выйти и снизит скорость пули до скорости звука.

Ты неправильно просверлил дырочки, и тогда тебе просто оторвёт руку взрывом.

— Это не всамделишная смерть, — говорит Тайлер. — Мы станем легендой. Мы никогда не состаримся.

Я отпихиваю языком ствол к щеке, и говорю, Тайлер, ты думаешь о вампирах.

Здания, на крыше которого мы стоим, не будет через десять минут. Вы берёте 98-процентную концентрированную дымящую азотную кислоту и добавляете три части серной кислоты. Сделайте это на ледяной бане. Добавьте глицерин — капля за каплей, при помощи пипетки. У вас получился нитроглицерин.

Я знаю это, потому что Тайлер знает это.

Смешайте нитроглицерин с опилками, и вы получите отличный пластит. Многие ребята смешивают свой нитроглицерин с хлопком и добавляют в качестве сульфата горькую соль. Это тоже сработает. А некоторые используют смесь парафина с нитроглицерином. Парафин никогда, ни разу у меня не срабатывал.

Итак, Тайлер и я стоим на самой верхушке Паркер-Моррис билдинг с пистолетом, застрявшим у меня во рту, и слышим звон разбитого стекла. Посмотрим за ограждение. Это облачный день, даже на такой верхотуре. Это самое высокое в мире здание, и на такой высоте всегда дует холодный ветер. Здесь, наверху, так тихо, что вам кажется, что вы одна из обезьян-космонавтов. Вы делаете ту простую работу, которую натренированы делать.

Потяни за рычаг.

Нажми на кнопку.

Ты ничего из этого не понимаешь, и затем просто умрёшь.

Сверху, с уровня сто девяносто первого этажа, вы смотрите за край крыши, и улица внизу, кажется, пестрит, она похожа на лохматый ковёр, сотканный из стоящих и глядящих вверх людей. Бьющееся стекло — это окно прямо под нами. Ветер налетает со стороны постройки, и мы видим конторский шкаф, огромный, как чёрный рефрижератор, прямо под нами — конторский шкаф с шестью отделениями вылетает прямо перед фасадом, похожим на скалу, и падает, медленно вращаясь, падает, становясь меньше, падает, растворяясь в густой толпе.

Где-то, ста девяносто одним этажом ниже нас, обезьяны-космонавты из Озорного Комитета проекта «Разгром» постепенно доходят до ручки, уничтожая всё, что напоминает о старой истории.

Слушайте, старая поговорка, та, где говорится, что ты всегда убиваешь того, кого любишь, так вот, она работает и в обратную сторону.

С пистолетом, застрявшим во рту, со стволом меж зубов ты можешь изъясняться только гласными.

Наши последние десять минут.

Ещё одно окно разлетается вдребезги, и осколки сверкают, будто стая белых журавлей, а затем появляется стол тёмного дерева, выталкиваемый Озорным комитетом — дюйм за дюймом наружу, пока он не наклоняется, не скользит вниз, и, кувыркаясь в воздухе, не демонстрирует магический полёт вещи, исчезающей в толпе.

Паркер-Моррис билдинг не будет здесь через девять минут. Вы берёте достаточно желеобразной взрывчатки и, нанеся её на опоры фундамента всего, чего угодно, вы можете обвалить любую постройку в мире. Вам только надо набить её мешками с песком, чтобы взрыв разрушил именно колонны, а не вышел на ближайшую подземную парковку вокруг опор.

Этот рецепт вы не найдёте ни в одной книжке.

Три способа изготовить напалм:

Во-первых, вы можете смешать равные части бензина и замороженного концентрированного апельсинового сока; Во-вторых, вы можете смешать равные части бензина и диетической колы; В-третьих, вы можете растворять сухой измельчённый кошачий кал в бензине, пока смесь не загустеет.

Спросите меня, как изготовить нервно-паралитический газ. О, все эти сумасшедшие автомобильные бомбы.

Девять минут.

Паркер-Моррис билдинг рухнет, вся эта сотня и девяносто один этаж, медленно, будто дерево, падающее в лесу. Строевой лес. Ты можешь обрушить всё, что угодно. Кажется странным думать, что место, где мы сейчас стоим, станет всего лишь точкой в небе.

Тайлер и я на краю крыши, пушка у меня во рту, и я неожиданно задумываюсь о том, насколько чист ствол.

Мы полностью забываем обо всех этих убийствах и самоубийствах Тайлера, потому что видим ещё один шкаф, слетающий по стенке постройки, и ящички открываются у него на полпути, оттуда потоки восходящего воздуха вырывают стопки белой бумаги, их подхватывает и уносит ветер.

Восемь минут.

Затем — дым, дым начинает сочиться из разбитых окон. Команда по уничтожению подорвёт инициирующий заряд примерно через восемь минут. Инициирующий заряд разнесёт всё остальное, опоры фундамента будут размолоты в пыль, и серии фотографий Паркер-Моррис билдинг войдут во все учебники по истории.

Пять снимков, разделённых временными интервалами. Вот здесь здание стоит. Вторая фотография — здание наклонено под углом в 80 градусов. Затем семьдесят градусов. На четвёртой здание наклонено под углом в 45 градусов, скелет начинает сдавать, и башня образует небольшую арку. И последний снимок, башня, сто девяносто один этаж, обрушивается на национальный музей, который и является настоящей целью Тайлера.

— Это теперь наш мир, наш мир, — говорит Тайлер. — и все эти древние люди мертвы.

Ежели б я знал, как это остановить… Я бы остановил, умер и попал бы в рай.

Семь минут.

На верхушке Паркер-Моррис билдинг с пушкой Тайлера во рту. Пока столы, шкафы и компьютеры пикируют вниз на толпу вокруг постройки, и дым ползёт вверх из разбитых окон, и команда по уничтожению тремя кварталами ниже глядит на часы, я знаю всё: пистолет, анархия и взрыв — они на самом деле из-за Марлы Сингер.

Шесть минут.

У нас получилось нечто вроде треугольника. Я хочу Тайлера. Тайлер хочет Марлу. Марла хочет меня.

Я не хочу Марлу, и Тайлер не хочет меня. Больше и вообще. Это не похоже на любовь и заботу. Это скорее вопрос владения и собственности.

Без Марлы у Тайлера вообще ничего не было бы.

Пять минут.

Может, мы станем легендой, может, нет. Нет, говорю я, хотя…стоп.