Юрий Власов - Огненный крест. Бывшие

Разум лишь тогда принесет человечеству счастье освобождения от нищеты, горя и всяческих злодейств, когда будет воспринимать мир и людское только через нравственные категории, и не формально, а природно, из потребности.

Душа не хочет немая идти…

Не может быть душа ременным придатком экономики. Душа — всегда самое важное, она — смысл и цель бытия. Материальную значимость ее стараются не замечать то ли по невежеству, то ли по умыслу, то ли по развращенности. Ведь душа неуловима, ее не измеришь, не взвесишь… Зато она отлично (но не всегда надежно) ограждается тюремными решетками и карающими приговорами — «презрением трудящихся».

Это точно: под каждым могильным холмиком не прах человека, а душа.

Самые мудрые социальные учения не способны ни освободить человека, ни тем более принести счастье, ибо в основе они несправедливые, безнадежно несправедливые, так как унижают человеческое в людях ради своего господства. Все эти учения пренебрегают самым важным — миром человека, его душой и чувствами, без которых человек ничем не отличается от животного. Ибо разум вообще не есть привилегия только человеческого рода. Разумом в той или иной степени наделены и животные. Отличие человека от животного в том, что человек может иметь душу, способен ее иметь, в большинстве случаев не имея ее. Ни разум, с его рационалистическим подходом к миру, ни социальные учения (плоды все того же разума) не способны решить исторических задач человечества: устройство бытия без насилия и голода.

До сих пор за человеком, от чьего бы имени он ни действовал, следует смерть, разрушение, умирание природы, разномастная пошлость, всяческие унижения и низости, в том числе низведение любви до одних только грубых механических действий. Унижение, упрощение, развенчивание любви — «великое» достижение капитализма.

Ни ракеты, ни космические корабли, ни роботы, ни самые сногсшибательные научно-технические достижения не принесут человеку ни мира, ни радости, если он не обретет душу, ибо люди в большинстве своем приучились жить без души. Хищные устройства для добывания денег — вот кто мы.

Никогда на земле не было бы ни убийств, ни горя — имей человек душу.

Толстовский нравственный путь преодоления противоречий в обществе показался нам совершенно нежизненным, как бы крайним во всей совокупности существующих средств («борьба мягкого против жестокого»).

Прямо противоположный подход к этой извечной задаче человечества воплощали Ленин и его партия. Первым средством преодоления противоречий в обществе и его развития являлось для них насилие. Дабы оно не слишком пугало людей, его нарекли революционным. Это как бы облагораживало.

Для революционеров и людей их склада непротивленчество, как и любя нравственность в достижении целей, являлось эгоизмом. По их представлениям, такой человек отходил от борьбы, предоставляя другим лить кровь и нести всяческие тяготы. Потому толстовцы и пошли сплошным потоком в лагеря. Я хорошо помню то время. Объявить себя толстовцем было все равно что объявить себя врагом революции и Ленина. Такой человек был обречен. Торжествовал голый ленинизм, истребляя, выжигая все вокруг.

Мир Льва Толстого, как показала суровая проверка его в XX веке, несопоставим с действительностью. Следование ему ведет к разрушению Отечества, дома, семьи, русской культуры, ибо мир не обретает равновесие, когда злу не поставлен предел. Я безоговорочно принимаю слово митрополита Иоанна — оно дает понимание христианского долга в самый напряженный и опасный час существования России.

Пишу эти строки 20 ноября 1992 г. Россия в кольце огня, распри, предательств, духовного оскудения и холодного, расчетливого уничтожения под видом «демократии».

«…Да, христианство есть, несомненно, религия МИРА И ЛЮБВИ, а не вражды и ненависти. Да, главнейшая заповедь христианства — это заповедь о любви — ЛЮБВИ К БОГУ как к средоточию всяческого добра и блага: милосердия и долготерпения, красоты, гармонии, справедливости. Но именно поэтому совершенно естественно, что все, идущее вразрез с этой заповедью, все, мешающее христианину исполнять ее, должно быть ему ненавистно. И это — единственно святая ненависть: ко злу, ко греху, к страстям человеческим, к сатанинскому беззаконию. Со всем этим христианин должен быть абсолютно непримирим.

«Живи в мире с врагами, но со своимиврагами, а не с врагами Божиими», — поучает нас великий столп Православия святой Иоанн Златоуст. «Не противься злому», — говорит Слово Божие, то есть: не ропщи, благодарно принимай все те личныескорби, болезни и искушения, которые будет угодно Господу послать тебе. Но такой призыв вовсе не означает потакания преступному равнодушию — равнодушию к судьбе Отчизны, терзаемой в тяжкий час злодеями и святотатцами. Мир со злом недопустим, и именно это имел в виду Спаситель, говоря: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч…» (Мф. 10, 34).

Этот духовный меч, который крепко держала в руках Церковь Русская в течение тысячи лет, и ныне безмерно страшен ее врагам — предтечам и слугам грядущего антихриста. Церковь земная, по определению святых отцов, есть Церковь воинствующая, а поприще нашей земной жизни — место брани и подвига. Любовь не должна быть безрассудна. Она — любя — не растворяется с теми, кого покрывает. Не может любовь принудить человека объединиться с погибельным заблуждением. Истинная любовь беспрестанно сражается, защищая тех, кто доверился ей, от зла, часто скрывающего свое истинное обличье под маской ложного благообразия. Мнимо христианская «любовь» и ложно понимаемое «всепрощение» — мир со всеми подряд, без разбора нужны лишь тем, кто сегодня с бешеной энергией и напористостью готовит всемирное «объединение» и «примирение» под сенью «нового мирового порядка» — политической ширмы, за которой скрывается дьявольский оскал жесточайшей антихристианской диктатуры.

Долгие столетия Русская Державность была той силой, которая препятствовала осуществлению дьявольских замыслов. Ныне — при нашем попустительстве — она почти разрушена. Восстановление ее есть для России вопрос жизни или смерти. Судьба России может определить и судьбу мира, а потому вопрос державного строительства на Руси приобретает вселенское звучание. Готовы ли мы к его разрешению?..»

15 сентября 1919 г. Ленин пишет Горькому [112] Ленин и Горький впервые встретились 27 ноября 1905 г. Горький выехал из советской России в октябре 1921 г., а вернулся окончательно в мае 1931-го. :

«Дорогой Алексей Максимыч!

«Интеллектуальные силы» народа смешивать с «силами» буржуазных интеллигентов неправильно (это черта Ленина — не доказывать свою правоту, а поучать. И буквально во всем. — Ю. В.). За образец их возьму Короленко: я недавно прочел его, писанную в августе 1917 года, брошюру «Война, Отечество и человечество». Короленко ведь лучший из «околокадетских», почти меньшевик (не может Ильич без ярлыков. — Ю. В.). А какая гнусная, подлая, мерзкая защита империалистской войны, прикрытая слащавыми фразами! Жалкий мещанин, плененный буржуазными предрассудками! Для таких господ 10 000 000 убитых на империалистической войне — дело, заслуживающее поддержки… А гибель сотен тысяч в справедливой гражданской войне против помещиков и капиталистов вызывает ахи, охи, вздохи, истерики…