Антуанетта Мэй - Жена Пилата, или Тайна прокуратора

Следующей подле меня оказалась Мириам. Она смотрела широко открытыми глазами. Я пыталась понять появившееся видение. Странное, вселяющее страх. Что оно значило? Мои глаза уже начали уставать.

— Ты думаешь, что в Галилее тебе нечего делать, но ты ошибаешься. Возвращайся домой. Там ты найдешь свою самую большую любовь, человека, не похожего на других. Тебя ждет много радости. Я вижу венец... — Я замолчала. Кто он — царь? Но почему венец с шипами? Что это значит? Что сказать ей? — Мириам, не теряй времени! Тебе не долго быть с ним.

Мириам замерла.

— Клавдия, что ты имеешь в виду? Как я узнаю его?

Другим женщинам не терпелось услышать ответ на свой вопрос.

Каким бы ни был источник этого дара, ему скоро придет конец. Я заслуживаю того, чтобы использовать эту способность для себя. Отвернувшись от всех остальных, я заглянула в пустоту. Сначала, к своему огорчению, я ничего не видела. Потом появился нечеткий силуэт Голтана.

И Голтан ли это? Где та присущая ему сила и грация, столь любимые мной? Я едва узнала странным образом съежившееся тело, представшее перед моим взором. Почему такое страдальческое лицо? Почему такая грусть в глазах? Я не видела никаких ран, но догадывалась, что они ужасные. Губы Голтана дрогнули, я напряглась, стараясь услышать его.

— Я должен, должен был увидеть тебя, Клавдия, — проговорил он едва различимым шепотом.

В обители тайн воцарилось спокойствие. Одна за другой женщины разошлись. Не в силах произнести ни слова от усталости, я сидела, прислонившись спиной к мраморной колонне и свесив ноги в бассейн с лилиями.

— Ты позволишь? Я пришла попрощаться с тобой.

Вздрогнув от неожиданности, я открыла глаза и тут же зажмурилась от утреннего солнечного света. Наверное, я задремала. Чуть поодаль стояла Мириам, стройная, в домотканой шерстяной сто ле. Она оделась по-дорожному.

— Ты, вероятно, возвращаешься в Рим?

Улыбнувшись, она покачала головой:

— Нет, я возвращаюсь в Иудею. Может быть, я встречу там сво его возлюбленного, о ком ты вчера говорила. — Она подошла бли же ко мне. — Скажи, Клавдия, как узнать его?

Я попыталась вспомнить видение.

— У него удивительное лицо и глаза... Кажется, что его взгляд проникает тебе в душу.

Взгляд, который проникает тебе в душу. Где еще я могла видеть эти глаза? Это лицо. Нет, не может быть. Это — жизнь Мириам, не моя. Я снова стала вспоминать свое видение, такое путаное. Радость, а потом... О нет! Стоит ли говорить нечто большее?

— Тебя ждет большая любовь, но и печаль тоже.

Мириам грустно улыбнулась.

— Я не знала большой любви. Может быть, она стоит грусти. — Подобрав накидку, Мириам села рядом со мной. — А ты видела что-нибудь, касающееся тебя самой?

— Да. — У меня слезы навернулись на глаза. — Я ясно видела того, кого люблю. Он явился мне издалека. Но кажется, — я заговорила совсем тихо, — он умирал.

— Этот человек — не твой муж?

— Нет, не мой муж.

— Что ты собираешься сделать? — Мириам сочувственно смотрела на меня. — Что ты можешь сделать?

— Я над этим ломаю голову. Если я никогда не увижу его снова... Я не допущу, чтобы произошел этот ужас.

— Разве можно что-либо изменить? Что предписано Фортуной.

— Я не хочу этому верить! — воскликнула я, шлепнув ногой по воде. — Я могу изменить то, что предписано ею. Я должна изменить.

— Тогда пусть Исида даст тебе силы.

— И тебе тоже.

Мы взялись за руки, глядя друг другу в глаза. В этот момент появился нубиец, облаченный в золотистые одежды, и поклонился мне,

— Императрица желает вас видеть.

— Держи с ней ухо востро, — предупредила меня Мириам

Я крепко сжала ее руку в знак признательности за поддержку

— Я была на берегах самого Стикса. Уж как-нибудь я совладаю с Ливией.231

Вслед за рабом я вошла в триклиний, где императрица завтракала в одиночестве.

— Доброе утро, Ариадна. — Она злобно сощурилась и указала рукой на стул из орехового дерева, инкрустированного слоновой костью. Он стоял рядом с кушеткой, на которой она полулежала. — Так, значит, ты пережила свадебную церемонию. Тебе повезло. Не всем это удается.

«Действительно повезло», — подумала я, глядя, как Ливия слизывает сливки с фиг. Как мало она знает.

— Я думала, вы будете там.

— Да, я была там.

— Я не видела вас.

— Но зато я видела тебя. То еще зрелище.

Мой стул скрипнул по мраморному полу, когда я подалась вперед.

— Вы не представляете, какой вы сделали мне подарок. — Я холодно смотрела ей в глаза. — Я весьма признательна вам.

— О, во имя Юпитера! — воскликнула Ливия. Ее глаза сверкнули зеленым огнем. — Так что ты мне скажешь?

— Странно, что вы не спросили меня прошлой ночью вместе с другими.

— Глупая девчонка, я — императрица! Скажи мне, стану я богиней или нет? Что ты узнала про меня?

Я не видела ничего, что имело бы отношение к Ливии, но жизни Марцеллы и Голтана зависели от правильного ответа. Ливию на мякине не проведешь, мне нужно исхитриться, чтобы она поверила. Исида, помоги мне!

Я сделала глубокий вздох, закрыла глаза и произнесла нараспев:

— Ваше имя будет жить в веках. — Еще один вздох. — Должна вам сказать... — Моей прозорливости как не бывало. Перед глазами сплошная чернота. — Дело в том... — Я снова запнулась. У меня не поворачивался язык отделаться ложью, которую я приготовила. Что сказать ей? Ничто не лезет в голову. И вдруг возникло невероятное видение. — Большая часть Палантина [14] Палантин — самый древний холм Рима, знаменит своими грандиозными императорскими дворцами. лежит в руинах. Среди развалин ходят люди в странных одеждах и говорят на непонятном языке. Они смотрят на падающие стены и показывают пальцами на рухнувшие колонны, груды битых камней. Возможно, это форум, но я не уверена. Мало что сохранилось...

— А что стало со мной? — нетерпеливо спросила Ливия.

— Похоже, эти чужеземцы знают вас, — неторопливо продолжала я. Что я видела? Весь окружавший меня мир, все, что было мне знакомо и дорого, разрушено до основания. — Вот табличка С вашим именем и стрелка, указывающая на ваш дом. Он тоже пострадал, но не так, как остальные. Люди входят в него и в ужасе останавливаются, рассматривают мозаичный пол. Что и как, не разберешь, сплошной туман.

Пока я пыталась понять видение, оно медленно растаяло и исчезло совсем. Я открыла глаза и увидела, что Ливия радостно улыбается.

— Ясно! Конечно, я буду богиней. Что еще это может значить? — Она с довольным видом откинулась назад. — Ты справилась с задачей. Я разрешу тебе вернуться в Геркуланум к мужу. Ты можешь сказать ему, что два дня гостила у меня.

Она показала глазами, что я могу идти, и потянулась за миской со сливками.