Стивен Рансимен - Завоевания крестоносцев. Королевство Балдуина I и франкский Восток

Два рыцарских ордена постоянно соперничали друг с другом, что создавало определенную угрозу. Уговорить их отправиться в поход вместе удавалось крайне редко. Каждый орден придерживался собственного подхода к дипломатии, не обращая при этом внимания на политику, проводимую в королевстве. Представители обоих орденов заключали договоры с мусульманскими правителями. Судя по переговорам, которые тамплиеры вели с ассасинами в 1172 г., можно сделать вывод, что они были готовы пожертвовать явно целесообразными договоренностями в угоду своей финансовой выгоде и откровенному презрению к королевской власти. Госпитальеры повсеместно были более воздержанными и альтруистичными, но, даже несмотря на это, орден для них всегда был важнее королевства.

То же равновесие между преимуществами и недостатками существовало и в отношениях франкских государств с итальянскими и прованскими торговыми городами. Франкские поселенцы были солдатами, а не моряками. Впоследствии в Триполи, как и в Антиохии, появилась собственная небольшая эскадра, а ордена создавали флотилии, но само королевство с его немногочисленными пригодными бухтами и постоянной нехваткой древесины так и не сумело создать более или менее достойный флот. Поэтому для проведения каждого похода, в котором требовалось участие кораблей, в том числе направленного на захват приморских городов или на нападение на Египет, было необходимо обратиться за помощью к какому-либо государству, владеющему мощным флотом.

На Востоке в тот период существовали две крупнейшие морские державы — Византия и Египет. При этом последний всегда был потенциальным (а иногда и реальным) противником франков, а Византия постоянно находилась у них под подозрением. Определенную пользу мог бы принести сицилийский флот, но из-за своей политики Сицилия не вызывала у франков доверия. Итальянцы и жители юга Франции были более подходящими союзниками. Крестоносцы нуждались в их помощи и для охраны морских путей на Запад, а также для перевозки в Утремер паломников, солдат и поселенцев.

Однако торговым городам нужно было платить. Они требовали, чтобы им предоставили торговые площади и привилегии, а также целые кварталы в крупных городах и полное либо частичное освобождение от таможенных пошлин, а их колонии должны были получить экстерриториальные привилегии. Не все эти уступки вызывали отторжение у правителей франков. Любое снижение доходов компенсировалось тем, что эти люди способствовали развитию торговли. К тому же королевские судьи не стремились применять нормы генуэзского или венецианского права, особенно в связи с тем, что именно они рассматривали дела с участием подданных королевства, связанных с тяжкими преступлениями, такими как убийство. Периодически возникали споры. Венецианцы постоянно враждовали с архиепископом Тира, а конфликт между генуэзцами и королем Амори I существовал на протяжении длительного времени. В обоих случаях папа становился на сторону итальянцев, претензии которых, очевидно, были вполне законными.

При этом торговые города беспокоились не о развитии христианства, а о собственной коммерческой выгоде. Обычно данные цели не противоречили друг другу, однако если возникало противоречие, то побеждали сиюминутные коммерческие интересы. Таким образом, итальянцы и провансальцы были ненадежными союзниками короля. К тому же соперничество между двумя рыцарскими орденами блекло на фоне конкуренции между различными торговыми городами. Венецианцы скорее стали бы помогать мусульманам, чем генуэзцам, пизанцам или марсельцам, причем их соперники придерживались аналогичной точки зрения. Следовательно, несмотря на то что их помощь была необходима, чтобы Утремер не прекратил свое существование, интриги и конфликты между их колонистами, а также их готовность поступиться общими интересами ради сиюминутной выгоды во многом сводили ценность их помощи на нет.

Паломники считали итальянцев и провансальцев жадными и недостойными зваться христианами. Завоевание способствовало значительному увеличению числа пилигримов; огромная гостиница госпитальеров, как правило, была переполнена. Несмотря на первоначальную цель крестового похода, передвигаться по дороге, проходившей через Анатолию, все еще было небезопасно. Презреть поджидавшие на пути опасности мог только хорошо вооруженный отряд, а среднестатистические паломники предпочитали путешествовать по морю. Для этого они вынуждены были выкупать каюты на венецианских кораблях, стоившие совсем недешево. Несколько паломников могли объединиться и арендовать целый корабль, но и в таком случае наем капитана и команды обходился им очень дорого.

Пилигримы из Северной Франции или Англии предпочитали путешествовать на одном из кораблей, входивших в состав немногочисленных караванов, которые ежегодно отплывали на Восток из портов на берегу Ла-Манша, так как такое путешествие обходилось значительно дешевле. Однако это было весьма продолжительное и рискованное плавание. Кораблям приходилось попадать в штормы в Атлантическом океане, а в Гибралтарском проливе и в проливах вдоль африканского побережья в ожидании потенциальных жертв дрейфовали мусульманские пираты.

На пути от Порту или Лиссабона до Сицилии не было портов, где можно было, не подвергаясь опасности, раздобыть воду или продукты питания, а перевозить на борту корабля продовольствие в количестве, достаточном для пропитания людей и лошадей, было непросто. Гораздо проще было по суше добраться до Прованса или Италии, а там сесть на корабли, часто использовавшиеся для путешествий. Одинокому паломнику было проще и дешевле арендовать каюту на корабле, стоявшем в одном из портов, располагавшихся во владениях короля Сицилии. Но многочисленные группы находились в зависимости от флотов крупных торговых городов.

Сойдя на берег в Акре, Тире или Святом Симеоне, путешественник сразу же погружался в весьма странную атмосферу. Несмотря на феодальный «фасад», Утремер был восточной областью. Роскошь, в которой жили представители местной знати, шокировала тех, кто прибывал с Запада, и производила на них неизгладимое впечатление. Жизнь в Западной Европе все еще была простой и аскетичной. Одежду изготавливали из шерсти и редко стирали. Мест, пригодных для мытья, были совсем немного — лишь в нескольких старых городах продолжали функционировать римские бани. Обстановка даже самых массивных замков была довольно грубой и утилитарной. Европейцам за редким исключением ковры были неизвестны. Пища была грубой и однообразной, особенно во время продолжительной зимы. Повсеместно отсутствовали комфорт и личное пространство.