Владимир Москалев - Королева Бланка

– Ступай же скорее, узнай, в чем там дело, и сразу же возвращайся. Я отпущу тебя, если дело стоит того, и дам тебе охрану.

– Ах, мадам, вы так добры! – Амальда вскочила с места и выбежала в коридор.

Ее и в самом деле поджидал нарочный, который, однако, был ей не знаком. Что любопытно – он начал говорить с ней, как с равной. Это поначалу ее удивило, даже несколько насторожило. Виконт – а это был он – заметил это и тут же поспешил исправить свою оплошность: голос и манеры приобрели раболепие, свойственное простолюдинам. Все это вкупе с его речью теперь показалось Амальде вполне убедительным; ее недоверие к посланцу мало-помалу рассеялось.

Вот что сообщил неожиданный «вестник».

Внезапно, на пятьдесят пятом году жизни скончался отец Амальды, барон Жерар де Лонгеваль. Завещания он оставить не успел. В связи с этим родственники покойного затеяли тяжбу о наследстве. Незадолго до этого умер его старший сын, оставив после себя замужнюю дочь. Но и она умерла при родах, ребенок тоже не выжил. Замок, таким образом, переходил к ее мужу. Однако поверенный покойной дочери утверждает, что наследство должна получить ее тетка, то есть Амальда. Однако у Амальды есть еще брат, дочь которого не согласна с такими выводами, доказывая, что замок и доходы с ленных владений принадлежат ей, поскольку ее отец после неудачно сложившегося для него поединка лежит на смертном одре. В связи с этой тяжбой Амальду просят немедленно приехать, дабы уладить вопрос о наследстве, доставшемся ей после смерти племянницы.

Амальда некоторое время пытливо глядела на неожиданного «посланца», чувствуя, как ее вновь одолевают сомнения. В самом деле, каким образом внезапно могли уйти из жизни оба ее старших брата, совсем еще не старые? А отец? Он почти никогда не жаловался на здоровье – содержал при себе знахарку, женщину умную, знавшую толк в болезнях и способах излечения от них. Разве что рана в грудь? Но она в конце концов зажила, и медик обнадежил, сообщив, что жизни барона, по его мнению, ничто не угрожает.

На заданный ему прямо вопрос «посланник» ответил, что он всего лишь слуга господина Кордо, поверенного в делах барона де Лонгеваль.

– Кордо? – удивилась Амальда. – Но мне он не знаком. Поверенного моего отца зовут… Как его имя? Ты должен это знать.

Ничуть не смутившись, Пернель бесстрастным голосом произнес:

– Повторяю, ваша милость, что я всего лишь слуга, а мой хозяин совсем недавно состоит, точнее, состоял на службе у вашего отца.

– А что же стало с прежним поверенным?

– Как я могу об этом знать? Вашей милости скажет об этом сам господин Кордо, когда вы прибудете в замок и встретитесь с ним. Смею вас уверить, это обаятельный, милый и умный человек. Он очень любил вашего отца и был всецело предан ему. Совсем недавно он помог господину барону выиграть дело о землях, оставшихся после смерти одного его родственника, кажется, сестры.

– Но у отца не было сестры.

– Ах, так… Выходит, я запамятовал. Значит, то был его брат.

Амальда промолчала, вспоминая своего грубого, воинственного дядю сира д’Ансуа. Он был старше отца на семь лет и любил войну, без которой не мыслил жизни. Неудивительно, что пришел и его час… Но как скоропостижно все умерли! Прямо-таки по цепочке, один за другим. Что-то есть во всем этом необъяснимое. Что? – спрашивала себя Амальда и не находила ответа. Его мог дать только один человек – таинственный господин Кордо. К нему она и поедет, а если он не поможет, она обратится к старому поверенному ее отца, господину Граневилю.

Мнимый посыльный тем временем, не сводя острого взгляда с лица дочери барона Жерара, прибавил:

– Я понимаю, вы не можете уехать, не испросив разрешения. Сколько бы ни понадобилось времени, я буду ждать вас здесь… ваша милость, ведь путь неблизкий и вы, должно быть, захотите кое с кем проститься.

– Тебе вовсе незачем меня ждать. – Амальда окинула собеседника холодным взглядом. – Возвращайся к своему хозяину. Я отправлюсь в путь завтра на рассвете – сам понимаешь, мне надлежит привести в порядок дорожный костюм и захватить с собой самое необходимое.

– Прошу простить, ваша милость, – с легкой тревогой ответил на это «посланец», – но дело не терпит ни малейших отлагательств, – так, во всяком случае, просил меня передать вам господин Кордо. Самая незначительная проволочка может стоить вам целого состояния – замка и земельных угодий. Не станете терять времени – все это будет вашим; опоздаете – и вы останетесь нищей. Еще раз прошу простить, но именно в таких выражениях просил меня передать вам свою настоятельную просьбу, я рискну даже назвать это требованием, – господин Кордо.

– Да, но мой гардероб?..

– Что касается одежды и всего остального, что может понадобиться вам в дороге, то мой хозяин предусмотрел и это: у городских ворот вас ожидает экипаж, в нем вы найдете все самое необходимое. Не беспокойтесь, моему господину известны ваш рост и ваши вкусы, так что вы без малейших сомнений на этот счет можете переодеться прямо в пути в закрытой повозке. Итак, ваша милость, я сказал вам все, что велел мне передать мой хозяин. Решайте: или вы богаты, или бедны.

– Ты так говоришь, словно я уже держу у себя в руках наследство покойного отца, – резонно возразила Амальда. – Где ручательство того, что мне удастся выиграть тяжбу? Кто даст мне эти гарантии?

– Господин Кордо. Но для этого необходимо ваше присутствие. Хочу еще предупредить: вам нескоро доведется вернуться в Париж, тяжба может затянуться…

Амальда больше не колебалась – дело сулило выгоду; речь «посланца» выглядела вполне убедительной.

– Что ж, подожди меня здесь, я очень скоро вернусь, – сказала она.

– Вы найдете меня у ворот Сен-Жак, – заявил на это Пернель. – Там же будет ждать вас экипаж.

С этими словами он, поклонившись, отошел и направился к коновязи. Поглядев ему вслед, Амальда вернулась во дворец и не мешкая пошла к королеве. Бланка понимающе кивнула и велела Бильжо довести фрейлину до ворот, дав ей для сопровождения двух воинов.

Бильжо с Амальдой вышли из покоев королевы.

Проводив их обоих глазами, Бланка и Агнесса уселись за шахматный столик и принялись расставлять фигуры для игры. В это время снова вошел камердинер.

– Ваше величество…

– Опять ты, Понсар? – подняла на него удивленные глаза Бланка. – Что еще случилось? Прибыл новый гонец или, быть может, посол из Германии или Рима? Говори же, что ты застыл, словно вошел в камеру пыток?

– Прошу простить меня, ваше величество, но камеристка графини де Боже хочет немедленно переговорить со своей госпожой о чем-то весьма важном.

Королева и Агнесса переглянулись.