Борис Островский - Лазарев

Обширный Австралийский материк в те времена был почти не изучен. Вот почему офицеры решили описать форму и строение австралийских берегов и прилегающих пространств суши, изучить флору и фауну, быт и культуру населения, а также методы колонизации и.систему управления.

Все это были темы новые, острые, возбудившие величайший интерес не только у отечественных ученых, но и у зарубежных. Последние не раз выражали недоумение, как могли строевые моряки, люди не получившие специального образования в этнографии и естествознании, собрать и осветить такой огромный научный материал. Недаром известный русский географ профессор Ю. М. Шокальский охарактеризовал плавание русских в Антарктике «как беспримерное, никем более не повторенное и по результатам своим ценное до сих пор».

Стоянка в порту Джексон была довольно продолжительна -почти двухмесячная. Необходимо было своими силами основательно отремонтировать оба шлюпа и дать отдых матросам. Беллинсгаузен, Лазарев и часть офицеров подробно знакомились с английской колонией Новый Южный Уэлс. Они при содействии губернатора посещали мастерские, школы, госпитали и различные учреждения, изучали местные этнографические, зоологические и ботанические условия. Обобщая наблюдения за бытом туземцев, Беллинсгаузен впоследствии писал: «Природные жители Новой Голландии к образованию способны, невзирая, что многие европейцы в кабинетах своих вовсе лишили их всех способностей».

8 мая корабли покинули норн Джексон и направились к Новой Зеландии. 26 мая они вошли в пролив Кука, разделяющий Новую Зеландию на Северную и Южную. Перед глазами разворачивались картины одна другой величественнее. В просвете между облаками засверкала снежной вершиной гора Эгмонт. Потухший вулкан Эгмонт расположен на Северном острове Новой Зеландии. Лазарев удивительно точно определил высоту вулкана. По его вычислениям, высота оказалась равной 2508 метрам. Современные исследования превысили эту величину всего на 6 метров! Интересно, что участник второго кругосветного плавания Кука немецкий ученый Форстер определил высоту вулкана в 4500 метров!

Чтобы ближе познакомиться с туземцами-людоедами, моряки несколько раз высаживались на берег, однако не иначе, как вооруженными, в сопровождении взвода матросов.

«С зеландцами шутить не должно! - пишет Новосильский. - Мы заметили, с каким необыкновенным вниманием смотрели они на наши руки и грудь, когда она раскрывалась». Отдает должное здешним туземцам и матрос первой статьи Егор Киселев, оставивший свои немногоречивые записки о плавании на «Востоке». О жителях острова Опаро он говорит: «На оном острову народу дикого премножество, и народ преразбойный, того и глядит, где бы гвоздик украсть». И далее о другом острове: «Есть на острову дикого народу премножество, и народ самый прелюдоеды».

По инструкции экспедиции надлежало в период зимы в южном полушарии исследовать малоизученный юго-восточный район Тихого океана. Поэтому от Новой Зеландии оба шлюпа и направились к островам Туамоту и Общества (Товарищества).

Шлюпы вступали в тропические моря «в надежде увидеть счастливый, всеми благами природы наделенный остров Отаи-ти». Через двадцать пять дней они подошли к открытому Ванкувером острову Опаро, расположенному между Новой Зеландией и островами Общества.

Время установилось прекрасное, удобное для наблюдений. 5 июля в широте 17° и долготе 219° был открыт остров, названный в честь одного из адмиралов русского флота островом Моллера.

Остров был обитаем. Голые его жители, по-видимому совершенно незнакомые с европейцами, представляли огромный этнографический интерес. Но завязать с ними знакомство, несмотря на все старания, не удалось. С кораблей отправились на берег две шлюпки под командой Беллинсгаузена и Лазарева. Но моряков встретили недружелюбно. На берег сбежалось более полусотни туземцев. Они что-то кричали и угрожающе размахивали пиками. Стоявшие в отдалении женщины также были вооружены пиками. Нетрудно было понять, какую встречу островитяне готовили морякам. Конечно, двумя-тремя боевыми выстрелами толпу нетрудно было рассеять, но русские командиры заранее условились открывать огонь лишь в самом крайнем случае, для самозащиты.

Пришлось оставить красивый, но негостеприимный остров.

Почти ежедневно моряки открывали и описывали новые острова. За исключением острова Грейга, все они были кораллового происхождения. Им присваивали имена известных русских полководцев и военных деятелей: Барклая-де-Толли, Ермолова, Голенищева-Кутузова, Аракчеева, Волконского, Раевского, Остен-Сакена, Милорадовича, Витгенштейна, адмиралов Чичагова, Крузенштерна и Грейга 1. [1 Вопреки международным традициям впоследствии на английсних и других европейских картах все эти острова получили новые яазвания].

На некоторых островах удалось завязать знакомство с туземцами, но дружелюбием они не отличались.

Однажды ночью полинезийцы решили напасть на русские корабли. Вооруженные пиками, арканами и алебардами, они на лодках незаметно подошли к флагманскому шлюпу. Но часовые на кораблях вовремя заметили приближающихся туземцев.

К счастью, и на этот раз обошлось без кровопролития. Приказав приготовиться к абордажному бою и зарядить орудия, Лазарев распорядился, лишь только лодки приблизятся к шлюпам, пустить в ход ракеты. Это остроумное средство имело полный успех. Взвившиеся вверх и рассыпавшиеся в воздухе с треском ракеты настолько перепугали островитян, что они поспешно бежали и больше не пытались нападать на русские корабли.

На пути обратно в порт Джексон мореплаватели открыли еще несколько островов. У одного из них они встретили несколько изящных пирог. Нос и корма пирог были приподняты и украшены искусно вделанными в дерево жемчужными раковинами. Этому острову присвоили имя великого князя Александра.

Туземное судостроение всегда интересовало Лазарева. Он тщательно зарисовывал, измерял и изучал особенности судов жителей Океании, а в часы редкого досуга мастерил в своей каюте модели. У него составилась любопытнейшая коллекция судов островитян Тихого океана. Впоследствии, при разработке типа наиболее совершенного корабля, эта коллекция очень пригодилась Лазареву.

Далее был открыт еще ряд необитаемых коралловых островов. В честь участников экспедиции - художника Михайлова, профессора Симонова и лейтенанта Лазарева - острова получили их имена. Четвертый остров, «Восток», был так назван в честь флагманского шлюпа1. Были исправлены и уточнены координаты ранее открытых, но неправильно нанесенных на карты островов. [1 Следует отметить, что Беллинсгаузен отклонял попытки своих спутников назвать его именем один из открытых им островов. Море Беллинсгаузена получило его имя после смерти самого Беллинсгаузена].