Кен Фоллетт - Избранные произведения. II том

Пока что у них ничего не выходило.

Грег написал благоприятный отзыв об отчете, попросил Маргарет Каудри сразу же его напечатать — и понес Гровсу.

Генерал прочитал первый параграф и сказал:

— Это будет работать?

— Ну, сэр…

— Ты же физик, черт побери. Будет это работать?

— Да, сэр, это будет работать, — сказал Грег.

— Хорошо, — сказал Гровс и выбросил отзыв в корзину для мусора.

Грег вернулся за свой стол и посидел немного, глядя на периодическую таблицу Менделеева на противоположной стене. Он был совершенно уверен, что эта урановая поленница будет работать. Его больше волновало, как заставить отца прекратить угрожать Джеки.

Он уже определился раньше, что будет решать эту проблему так, как решал бы ее Лев. Теперь он начал обдумывать детали. Надо было четко обозначить свою позицию.

План начал вырисовываться.

Но хватит ли у него смелости пойти против отца?

В пять он ушел с работы.

По дороге домой он зашел в парикмахерскую и купил опасную бритву — складную, с лезвием, убирающимся в ручку.

— Вы увидите, что для вашей бороды она будет лучше любой безопасной бритвы, — сказал цирюльник.

Но Грег не собирался бриться.

Он жил в отцовском постоянном номере в «Риц-Карлтоне». Когда Грег пришел, Лев с Глэдис пили коктейли.

Он вспомнил, как впервые встретился с Глэдис в этой комнате семь лет назад — она сидела на этом же самом желтом шелковом диване. Теперь она была еще более знаменита. Лев снял ее в нескольких бессовестно оптимистических военных фильмах, где она боролась с зубоскалами-нацистами и выжившими из ума японскими садистами — и выхаживала раненых американских пилотов с квадратными подбородками. Она была уже не так прекрасна, как в двадцать, заметил Грег. Кожа ее лица уже не обладала такой идеальной гладкостью; волосы не казались столь роскошными; а еще она носила лифчик, который, без сомнения, раньше с презрением отвергла бы. Но у нее были прежние голубые глаза, которые, казалось, сияли неодолимым призывом.

Грег взял предложенный мартини и сел. Соберется ли он с духом, чтобы действительно бросить вызов своему отцу? За эти семь лет, прошедшие с тех пор, как он впервые пожал Глэдис руку, он так и не сделал этого. Может быть, время настало.

«Я сделаю это точно так, как сделал бы он», — подумал Грег.

Он отпил из своего стакана и поставил его на журнальный столик с тонкими паучьими ножками. Небрежно, как бы для поддержания беседы, он сказал Глэдис:

— Когда мне было пятнадцать лет, отец познакомил меня с актрисой по имени Джеки Джейкс.

Лев взглянул на него удивленно.

— Я ее, наверное, не знаю, — сказала Глэдис.

Грег вынул из кармана бритву, но пока не открывал. Просто держал в руке, словно взвешивая.

— Я влюбился в нее.

— И зачем ты сейчас ворошишь эту древнюю историю? — спросил Лев.

Глэдис забеспокоилась, почувствовав возникшее напряжение.

Грег продолжал:

— Отец испугался, вдруг я захочу на ней жениться.

— На этой дешевой шлюшке? — насмешливо хохотнул Лев.

— А она была дешевой шлюшкой? — переспросил Грег. — Я думал, она была актрисой, — и он взглянул на Глэдис.

Глэдис вспыхнула от оскорбительного намека.

— И отец нанес ей визит, — сказал Грег, — взяв с собой коллегу, Джо Брехунова. Глэдис, вы с ним знакомы?

— Кажется, нет.

— Вам повезло. У него есть вот такая бритва. — и Грег со щелчком открыл бритву, демонстрируя сверкающее острое лезвие.

Глэдис ахнула.

— Не знаю, в какую игру ты здесь решил играть… — начал Лев.

— Одну минуточку, — перебил его Грег. — Глэдис хочет дослушать мой рассказ! — Он улыбнулся ей, и она ответила ему взглядом, полным ужаса. Он сказал: — Отец сказал Джеки, что, если она еще хоть раз со мной встретится, Джо изрежет ей лицо своей бритвой.

Он качнул лезвием, совсем чуть-чуть, и Глэдис тихонько пискнула.

— Да какого черта! — рявкнул Лев и сделал шаг по направлению к Грегу, но тот приподнял руку с бритвой. Лев остановился.

Грег не знал, сможет ли он ударить отца бритвой. Но Лев этого не знал тоже.

— Джеки живет здесь, в Вашингтоне, — сказал Грег.

— Снова ее дерешь? — процедил отец.

— Нет. Я никого не деру, хотя у меня есть виды на Маргарет Каудри.

— Наследницу кондитера?

— Что, к ней ты тоже пошлешь Джо?

— Не говори ерунды.

— Джеки теперь официантка, она так и не получила роли, на которую надеялась. Иногда я вижу ее на улице. Сегодня она меня обслуживала, я оказался за ее столиком. Каждый раз, видя мое лицо, она думает, что к ней заявится Джо.

— Да она ненормальная, — сказал Лев. — Я о ней и думать забыл, пока ты не напомнил пять минут назад.

— Я могу ей это передать? — сказал Грег. — Я думаю, теперь-то она имеет право на спокойную жизнь.

— Да говори что хочешь, к чертям собачьим! Для меня она не существует.

— Отлично, — сказал Грег. — Она будет счастлива это услышать.

— А теперь убери эту чертову бритву!

— Еще кое-что. Предупреждение.

— Ты — предупреждаешь меня ?

— Если с Джеки случится что-то плохое… Хоть что-нибудь… — и Грег повел бритвой из стороны в сторону, совсем чуть-чуть.

— Только не говори мне, — презрительно сказал Лев, — что ты пойдешь и зарежешь Джо Брехунова.

— Нет.

— Меня зарежешь? — сказал Лев, не сумев совсем скрыть беспокойство.

Грег покачал головой.

— Ну так что же, черт тебя возьми? — раздраженно сказал Лев.

Грег посмотрел на Глэдис.

Ей понадобилась секунда, чтобы понять его намерение. Потом она вжалась в мягкую шелковую спинку кресла, на котором сидела, закрыла щеки обеими руками, словно уже защищаясь, и снова вскрикнула, на этот раз громче.

— Ах ты, гаденыш! — сказал Лев.

Грег сложил бритву и встал.

— Ты бы решил эту проблему именно так, отец, — сказал он.

И вышел.

Он хлопнул дверью и прислонился к стене, тяжело дыша, словно долго бежал. Никогда в жизни ему не было так страшно. И все же он чувствовал себя победителем. Он пошел наперекор старику, применив к нему его собственную тактику, и даже напугал его слегка.

Он подошел к лифту, убирая бритву в карман. Дыхание немного выровнялось. Он оглянулся на гостиничный коридор — если бы отец выскочил за ним следом, он бы не удивился. Но дверь номера осталась закрытой, и Грег вошел в лифт и спустился в вестибюль.

Он направился в бар отеля и заказал сухой мартини.

В воскресенье Грег решил пойти к Джеки.

Ему хотелось рассказать ей хорошие новости. Адрес он помнил, это была единственная в его жизни информация, добытая им с помощью частного детектива и за деньги. Если только она не переехала с тех пор, то она жила на станции «Юнион», только с другой стороны. Он пообещал ей, что не пойдет к ней домой, но теперь-то он мог ей сказать, что в таких предосторожностях больше нет необходимости.