Кен Фоллетт - Избранные произведения. I том

Жан Ланглэ покачал головой.

— Герцог Анри не примет ваше слово — или мое, если уж на то пошло. Ему требуется письменное согласие Марии.

Надежда в душе Элисон приугасла. Это будет сложно.

— Вы наверняка знаете, что всю нашу переписку читает человек по имени сэр Нед Уиллард. — Много лет назад Элисон встречала Уилларда в Сен-Дизье, куда тот приезжал вместе с Джеймсом Стюартом, единокровным братом Марии, а потом снова столкнулась в Карлайле. Подобно Пьеру, с тех пор Нед проделал долгий путь.

Глаза Ланглэ сверкнули; судя по всему, заключила Элисон, посланник герцога тоже был знаком с Недом.

— Придется придумать надежный и тайный способ связи.

— Можем встречаться здесь. Меня выпускают одну не реже раза в неделю.

Он снова покачал головой.

— В первый раз получилось, но кто знает, что будет дальше? Я наблюдал за замком и выяснил, что ваши стражники не слишком усердствуют. Однако их вполне могут приструнить. Нет, нужен другой способ.

Элисон кивнула, признавая его правоту.

— Что у вас на уме?

— Нет ли у вас с королевой на примете какого-нибудь слуги, которому позволялось бы покидать замок и которого можно уговорить переправлять письма?

Элисон призадумалась. Она уже занималась подобным на озере Лох-Левен, а потому знает, как все устроить. В замок каждый день приходит множество людей — они привозят еду, напитки и все прочее, что потребно королеве Марии и трем десяткам ее придворных. Да, придворных, даже у монарха в заточении должен быть собственный двор. А еще есть родичи, гости и разные приживалы графа Шрусбери. Вот только как определить, кого из этого множества можно обольстить, запугать или подкупить?

Тут ей вспомнилась Пег Брэдфорд, тощая простушка, что забирала грязное постельное белье и уносила стирать домой. Эта восемнадцатилетняя девица никогда прежде не видела королев и не скрывала своего преклонения перед Марией. Королеве Шотландской минуло сорок, и былая красота юности осталась в прошлом: в заключении она располнела, а роскошные прежде волосы настолько поредели, что на людях она теперь обыкновенно носила светлый парик. Но Мария для многих простолюдинов — и не только для них — была этакой благородной дамой из сказки, королевой-бедняжкой, стойко переносившей жестокость и несправедливость. С Пег она обращалась весьма доброжелательно и любезно, вряд ли о том задумываясь; у нее давно вошло в привычку проявлять к таким людям снисходительное дружелюбие, которое они в своей неискушенности принимали за чистую монету. Элисон неоднократно убеждалась, что, если ты королева, от тебя требуется не так уж и много, чтобы народ тебя полюбил.

— Есть прачка по имени Пег Брэдфорд, — сказала она. — Живет на Брик-стрит, рядом с церковью Святого Иоанна.

— Я ее отыщу. Вам следует ее предупредить.

— Разумеется. — Элисон словно наяву вообразила, как Мария берет Пег за руку и негромко беседует с девушкой, будто делясь сокровенным. Перед мысленным взором возникло лицо Пег, выражавшее восторг и преданность королеве, поручившей ей особое задание.

— Скажите, что ее навестит незнакомец с кошелем, полным золота, — посоветовал Ланглэ.

В Шордиче, сразу за восточной городской стеной, между бойней и прудом, в котором купали лошадей, стояло здание, именовавшееся Театром.

Когда его строили, во всей Англии было не сыскать зданий, ему подобных. Вымощенный камнем двор посредине окружал восьмиугольник расположенных друг над другом деревянных галерей, накрытый черепичной крышей. С одной стороны во двор выдвигалась площадка, звавшаяся сценой. Театр изначально возводили для того, чтобы устраивать в нем представления, и потому он куда больше подходил для показа пьес, чем постоялые дворы и залы особняков, где частенько приходилось выступать актерам.

Осенним днем 1583 года Ролло Фицджеральд пришел в Театр, выслеживая Фрэнсиса Трокмортона. Ему требовалось внедрить еще звено в цепочку связи между герцогом де Гизом и королевой Шотландской.

Марджери, графиня Ширинг, не подозревала о том, что ее брат в Англии. Ролло предпочитал таиться от сестры. Она ни в коем случае не должна узнать, чем он занимается на самом деле. Марджери продолжала тайком переправлять в страну католических священников из Английского коллежа, но мысль о том, что христиане снова примутся убивать друг друга, была ей ненавистна. Доведись ей выяснить, что брат помогает устроить вторжение в Англию, она бы наверняка взбунтовалась. Да, она столь горячо отвергала насилие, что с нее сталось бы, пожалуй, предать заговорщиков.

Но покуда все шло гладко. Ролло и сам порою сомневался, что такое возможно. Должно быть, Господь им помогает.

Прачку Пег Брэдфорд убедить не составило труда, как и заверяла Элисон Маккей. Она бы согласилась тайно выносить письма королевы и приносить обратно ответы, только чтобы порадовать обожаемую королеву Марию, а золото, которым вознаградил ее Ролло, и вовсе переполнило девушку благодарностью. Эта дурочка нисколько не задумывалась о том, что может в итоге очутиться на виселице. Признаться, Ролло испытывал легкие угрызения совести, вспоминая, сколь просто уговорил невинную, помышлявшую лишь о службе королеве девушку стать изменницей.

На другом конце цепочки Пьер Оман де Гиз устроил так, чтобы его письма к Марии поступали в дом французского посланника в Лондоне.

Теперь Ролло было необходимо отыскать того, кто станет забирать письма из Лондона и отвозить Пег Брэдфорд в Шеффилд. И его выбор пал на Трокмортона.

Вход в Театр стоил один пенс. Трокмортон заплатил пенни сверху за место на крытой галерее и еще пенс — за сидячее место. Ролло последовал за ним внутрь и встал позади и чуть выше, дожидаясь возможности поговорить наедине так, чтобы это не вызвало подозрений.

Трокмортон происходил из богатой и знатной семьи, девиз которой гласил: «Благородство в добродетели». Его отец благоденствовал в правление покойной Марии Тюдор, однако очень быстро впал в немилость при Елизавете, как и отец самого Ролло. А потому охотно согласился приютить в своем доме одного из священников Английского коллежа.

Одетый с иголочки, Трокмортон щеголял большим белым кружевным воротником. Хотя он еще не достиг и тридцати, волосы на его челе изрядно поредели, отчего, в сочетании с орлиным носом и бородкой клинышком, обликом он смахивал на какую-то диковинную птицу. После учебы в Оксфорде Трокмортон побывал во Франции и встречался там с английскими католиками-изгнанниками, благодаря чему Ролло и узнал об этом человеке. Впрочем, лично они знакомы не были, и потому оставалось только гадать, сумеет ли Ролло уговорить этого щеголя рискнуть жизнью ради заговора.