Валерий Золотухин - Болезнь… (Дневники)

может быть. Плачу по любому поводу. За хлебом не

могу сходить.

– Может быть, мне пойти к директрисе.

– Да рано еще. У него вообще не должно быть троек.

А что можно было ждать от беспризорника. Мама с папой вместе и врозь валяются пьяные… из дому исчезают мелкие вещички бижутерии. Пацан занят или игрой в компьютер, или едет в Париж почти на месяц. Мать читает детективы, если не пьет. Отца дома не бывает. Может быть, ему не надо готовиться к географии. Отвезти на дачу… и пусть сидит там с бабкой. Да нет, отречься от него, значит. Почему-то мне казалось, что у него хватит самосознания, глядя на нас, что попугаи сдохли от атмосферы, поселившейся в доме… черный дух исходит от одного из нас, дух дьявола, дух уничтожения. И моя молитва, скудная и корыстная, – я Тебе, Господи, свечку, а Ты моему сыну переводную четверку. Это же хуже, чем вообще не молиться, и таких «взяток» Богу в качестве свечи или подаяния нищим или просящим… И всё-таки, Господи, прости и сохрани нас, успокой смятение Тамары, убери слезы с глаз ее.

Поездка в СТД, встреча с Юлией и написанное мной заявление – прощу Ялту для жены и сына на конец июля – начало августа, – по-моему, оказалась нужной и удачной. Маргарита Эрастовна почти уверена, что у Урина (он ей звонил, кстати, и проблему она ему поведала) решится этот вопрос положительно. Это к полутора миллионам приближается – путевки две да самолет или поезд.

Она не помолится, не перекрестится, она пьет и сквернословит, и я тоже. Но я – мужик и работник. Тебе всё позволено, Сережа. Почему же у тебя нет гордости и тщеславия не отставать от своих друзей. Репетитора, пожалуйста… Платим зачем-то за английский. А платить надо было репетиторам по русскому и математике. Да и сам мог заниматься.

Попросить директрису взять на испытание, на первую четверть. Может быть, Сережа образумится, может быть, на него снизойдет. А уж если по географии закатят ему двойку – ясное дело… от него хотят избавиться. Родители, известный артист, ни разу в школе не появился, не сделал выступление, ребенком своим не поинтересовался. «Всё нормально, папа». Я и думал, что всё нормально. Далеко не нормально.

Сережа рассказал ей, что я сказал: «Я люблю ее», – показывая на Людмилу. Сережа, милый, неужели у тебя не хватает ума не делать, не рассказывать матери и никому, что ты иногда слышишь или видишь. Исправить ничего нельзя после этого всего, а эти твои рассказы только убивают мать, неужели в 14 лет до тебя не доходит это?! Зачем?! Ты хочешь таким образом вызвать доверие к себе и прочую дополнительную мзду в виде всепрощения, лишней бутылки колы, лишнего визита в «Титан». У матери одна радость и надежда – это ты, и ты своими тройками и донесениями об отце и вовсе портишь ей остатки дней. У тебя страшное детство – между припадками эпилепсии и пьянством одной и гульбой другого. Но мне казалось… ведь я рос в таком же примерно климате в семье, поэтому святая моя мученица сестра Антонина, покойная, царство ей небесное, и сказала: «Беги отсюда, брат», – и я побежал.

Зачем-то я сболтнул Тамаре, что это она меня устроила в больницу, поэтому и была в доме, собирала и забирала.

«Сказать же, что я заболел в результате действий господина мэра и усилий моего коллеги Валерия Золотухина, который пытается выжить своих товарищей из театра, - это много им чести». («Правда» от 8 июня 1994 г.) Интервью с Л.А. Филатовым. Что это? Ну хоть в компании с господином мэром и то хорошо. И за то спасибо. Есть над чем подумать. Я опубликую переписку нашу. Лёня!! Что ты делаешь?! Кого я пытаюсь выжить из театра?! Да Бог с тобой, что ты?!

Ладно, Бог с ним, с этим Филатовым. Впереди «Белый попугай». В 12 я должен быть на процедурах, 11.30 машина у театра. Посмотрим.

10 июня 1994

Пятница. Утро. Молитва. Зарядка. Кофе обожду. «С добром и светом» прожить этот надо день. Перед глазами заголовок какой-то статьи, что ниже интервью с Леонидом.

Два хороших билета на 15-е, Полозову.

23 часа. «С добром и светом» и прошел этот день. Моя любимая уехала кататься, и это хорошо. Полил капусту с Бариновой, и капуста вылечила ее от хандры, я думаю, что появится сюжет – сонет капусте. Но главная радость – Левон Оганесян, из которого прет так доброта, и умнота, и талантливость. Пропели про море, и про гриб сюжет я ему рассказал – на всё он сказал: гениально, – и мы расстались, довольные друг другом. На «Мастере» было продано много книг, и доход 105 тысяч рублей. Многие, пришедшие на «Мастера», видели «Живаго»… и все в восторге, а одна дама сказала: «Вы напомнили нам нашу молодость… в «Живаго» дух молодой Таганки, особенно после «Чайки». На вас время не действует. Вы остаетесь таким же молодым, а внутренне совершенствуетесь». «Танька, – закричал я, – запомни или запиши, потом издадим: внешне такой же, а внутренне совершенствуюсь». Возник «Лад». Думаю и надеюсь увязать это с «Клоунами», с «Полозовым», с Яковом-новомучеником, с патриархом Тихоном. Сюжет передачи может выкрутиться в такую неожиданную сторону. И позвать Левона.

Друзья мои! Возьмите посох свой!

Идите в лес, бродите по долине,

Крутых холмов устаньте на вершине.

И в долгу ночь глубок ваш будет сон.

«Сон». А.С. Пушкин

«Утро России», Юрий Белявский. (Звонить: вторник, вторая половина дня.)

[В Дневник вклеена записка – прим. ред.]

« B . C .! Нежный сок и шоколад Вас немного подкрепят. А орехи, без сомненья, Подкрепят для вдохновенъя. Т. Лун… 10/ VI -94.»

– Да, не братолюбец он мне… быстрословец.

– От вас сегодня на полтора метра сияние исходило, – это Лена мне сказала.

Время пролетело – слава прожита.

11 июня 1994

Суббота. Молитва. Зарядка.

Очень огорчился тем, что не мог встать на голову, т. е. простоял молитву и до 30. Какой-то психологический затор – что вот упаду я, и действительно падаю. Но зарядка вся была хорошая. Теперь составляю план на сегодняшний день.

Репетиция «Живаго» будет без фонограммы, и это меня удручает. Письмо Денису, где было написано, чтобы Полозов А.Я. стал крестным будущего малыша, если, Бог даст, всё будет хорошо, по-моему, перехватили. Вообще, какой-то неприятный осадок и от того, что захотелось мне эти письма дьявольские опубликовать… и от того, что вчера была хорошая импровизация-репетиция с Левоном, а сегодня может это не получиться на съемке… и от того, что идет дождь и в церковь идти – только вымокнуть. Гром гремит, значит, где-то молнии сверкают. Досадно на душе, что меня на КВН сменяли. Боже мой! Сколько, оказывается, обид. А то, что ты жив, здоров, пишешь, голову прополоскал, – это тебе ни о чем хорошем не говорит. А в церковь мы пойдем… возьмем зонтик, и всё будет в «аккурат». А сейчас мы напишем письмо Ащеулову. Пока я до него дозвонюсь… но ведь не в нем дело, а в том, чтобы Вовка в Быстром Истоке с машиной был.