Эми Хармон - Из песка и пепла

– Анджело, – прошептала Ева, когда солнечный луч добрался и до ее отяжелевшего сердца. Красота всегда заставляла ее тосковать по нему. – Что мне делать? Как бы ты поступил?

– С кем ты разговариваешь? – негромко поинтересовался Пьер, который не понимал итальянского.

– С небесами, наверное. Все мои любимые теперь там.

Пьер понимающе кивнул.

– Как тебя зовут? – спросил он внезапно.

У Евы вырвался недоверчивый смешок. Бедный мальчик даже не знал ее имени. Она была для него полной незнакомкой. И все же сейчас у него не было никого ближе.

– Ева Росселли.

Пьер уверенно пожал ее протянутую руку. Пальцы мальчика были такими же холодными.

– Пьер Ламонт.

– Пьер Ламонт. Не очень-то еврейская фамилия.

– Мой отец не был евреем. Только мама. Но немцы его все равно забрали.

Что за цену заплатил за любовь ко мне Ты. Что за цену заплатил за любовь ко мне Ты…

– Моего отца тоже забрали, – вздохнула Ева, пытаясь отрешиться от навязчивой мелодии в голове. За любовь часто приходится платить ужасную цену.

– Это ты с ним сейчас разговаривала?

Похоже, Пьера ничуть не удивляло, что она ведет беседы с небом.

– Нет, с Анджело.

– Кто такой Анджело?

– Человек, за которого я хочу… хотела выйти замуж. Я любила… люблю его очень сильно.

– И что сказал Анджело? – деловито осведомился Пьер, будто ответы с небес были для него обычным делом.

У Евы немедленно встал ком в горле, а глаза защипало от слез.

– Он не ответил.

– А что бы сказал, если бы мог?

– Он бы посоветовал мне молиться. – Здесь у Евы даже не возникло сомнений.

– Это мы можем сделать. А потом?

– Если бы Анджело был здесь… – Ева на секунду задумалась – и вдруг услышала ответ так отчетливо, словно он прозвучал у нее над ухом. – Если бы Анджело был здесь, он бы велел мне найти церковь.

Пьер немедленно вскочил на ноги и, схватив Еву за руку, куда-то потащил. Она покорно побрела следом, отряхивая на ходу юбку, как будто ее замызганное платье могло стать еще хуже от сидения на обочине.

Пьер вернулся к перекрестку и решительно зашагал на запад.

– Ева, смотри! – Он протянул руку к горизонту. – Вон там, видишь?

Ева сощурилась и ахнула от изумления. Пьер указывал на тонкий белый шпиль, который возвышался в отдалении над горсткой пасторальных домиков.

– Merci , Анджело, – просто сказал Пьер.

– Merci , Анджело, – прошептала Ева. – А теперь помоги нам найти священника вроде тебя.

Она была эффектной женщиной – стройной и величественной, – а ростом едва ли уступала мужу. Однако за красотой амазонки скрывалась натура запуганной мыши. Анджело наблюдал из угла, как Грета фон Эссен заходит в церковь, преклоняет колени перед крестом и зажигает свечу. Затем она вознесла краткую молитву и исчезла за шторкой исповедальни, где провела еще несколько минут, прежде чем направиться обратно к огромным дверям церкви. Здесь-то ее и встретил Анджело. Он опять был без сутаны – лишь в рабочей одежде и старой фуражке, – и Грета покосилась на него с явным испугом.

Она быстро отвела глаза, но почти сразу же снова вгляделась в его лицо, склонила голову к плечу и поджала губы, точно никак не могла подыскать ему место в памяти. Анджело отчетливо увидел момент, когда ей это удалось.

Грета развернулась и заспешила в противоположную сторону, к двери слева от апсиды. Анджело в приступе ярости бросился следом, стараясь догнать ее по мере своих хромых сил.

– Стойте! – гаркнул он, когда она прибавила шагу. – Я просто хочу поговорить. Уж разговор вы мне задолжали.

Грета тут же замерла, будто подчиняться приказам давно вошло у нее в привычку. После чего медленно обернулась и уставилась на него с заметным трепетом.

– Мой муж сказал, что вы погибли. – В голосе женщины звучало осуждение, словно, посмев не умереть, Анджело совершил нечто недостойное.

– Практически. А он не упомянул, как именно я должен был погибнуть?

Она покачала головой.

– Ну конечно. Вряд ли бы это вызвало у вас любовь или восхищение. А что случилось с Евой, вам известно?

Грета быстро кивнула и перевела взгляд на сумочку, которую сжимала в руках. Ее била дрожь.

– Расскажите мне. – Анджело постарался смягчить тон.

– Ее депортировали.

– Куда?

– Не знаю.

– Вы даже не потрудились спросить? – Анджело говорил подчеркнуто ровно, но Грета все равно вздрогнула.

– Она мне солгала!

– Как? Как она вам солгала?

– Не призналась, что еврейка.

– Потому что вы не смогли бы вынести правду. Посмотрите, что стало с Евой… со мной, как только вы узнали.

– Она сказала, что вы ее брат. – Еще один упрек, который не имел никакого отношения к Грете. Она явно пыталась оправдаться в собственных глазах, объяснить себе то, что сделала.

– Я ей не брат.

– Значит, она солгала мне дважды.

– Ваш муж – кровожадный ублюдок, а вас беспокоит ложь во имя спасения?! – Анджело с трудом удержался от крика.

– Вы хоть вообще священник? – язвительно поинтересовалась Грета.

– Да.

– Видимо, не очень хороший, – пылко ответила она.

– Нет. Не очень хороший. Хотя я всегда делал все, что мог, – честно ответил Анджело и неожиданно понял, что это правда. Он всегда делал все возможное, исходя из тех сил и ресурсов, которыми располагал.

– Мой муж сказал, вы были влюблены в Еву. – И вновь насмешка, как будто любовь сама по себе была чем-то постыдным.

– Я всегда ее любил. И люблю. И отыщу, чего бы мне это ни стоило. – Анджело без тени раскаяния выдержал ее взгляд.

– Я знала, что у Евы кто-то есть. Вы тот парень из ее родного города. О котором она отказывалась говорить.

Анджело кивнул, и Грета сдулась у него на глазах, точно воздушный шарик. Когда она снова подняла взгляд, в нем больше не было ни насмешки, ни стремления защититься. Только сожаление.

– Я не хотела говорить Вильгельму. Я тоже заботилась о Еве. Но понимала, что если он выяснит правду не от меня – и выяснит, что я знала, – мне несдобровать. Фрау Карузо все равно рассказала бы кому-нибудь еще. Уж слишком сочным был секрет. Слишком соблазнительным.

– Мне нужно знать, куда увезли Еву. Вы сможете выяснить?

– Не знаю, – плаксиво прошептала Грета. Напуганная, она сразу впадала в беспомощный ступор, а, как подозревал Анджело, напугана она была большую часть времени.

– Выясните, куда ее увезли, и мы поможем вам выбраться из Рима. Вам лучше вернуться домой, синьора.

Грета мгновенно вскинула глаза:

– Почему? Разве немцы не побеждают? Американцев ведь разбили в Анцио?..

Анджело покачал головой. Он знал, что это лишь вопрос времени. Господь не будет безмолвствовать вечно.

– Наступление на Рим застопорилось. Но за американцами огневая мощь, численное превосходство и, что важнее, правда. То зло, которое я видел, необходимо остановить. Это война уже не между двумя равными, но противоборствующими силами, которые в чем-то не сошлись. Это война между добром и злом, правдой и неправдой. Зло должно быть остановлено. И его остановят. Когда это произойдет, люди вроде вас окажутся под перекрестным огнем.