Инга Самойлова - На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре-2 [СИ]

— Что собираешься предпринять? — Антон облокотился на стол.

— Лягу на дно. Нужно обождать пару дней. Все решится. А вам стоит как можно скорее покинуть Питер.

— Мы так и поступим. Но и ты. Поехали с нами, Глебов.

— Нет. Я не могу.

— Слушай, Глебов, если все дело в твоей бабе. — Антон замолчал под суровым взглядом Алексея, — Ах, да, пардон, не бабы, вы же люди иного круга.

Гриша остановил его, положив руку на его плечо. Антон, нахмурившись, откинулся на спинку стула, а Гриша посмотрел на Алексея:

— Мы с тобой съели не один пуд соли, друг. И если тебе нужна помощь — мы поможем.

— Я ценю это. И вы уже помогли.

— Алексей, Антон прав, тебе нужно поехать с нами.

— Я уже все сказал.

Антон хохотнул, кинул взгляд на Гришку:

— Ты думал, что он свою бабу на тебя променяет? Не видишь что ли, она его к юбке своей привязала.

Глебов раздраженно взглянул на Антона, затем на Григория:

— Я уже начинаю жалеть о том, что позвал вас.

Гришка вздохнул:

— Легавые скоро просекут, что ты жив. И тогда начнут на тебя охоту. И если дело только в твоей жене, то мы и здесь подсобим.

— Подсобите? — Алексей смерил их бесстрастным взглядом, усмехнулся. — Каким же образом?

Гриша замолчал, а Антон наклонился вперед, и, сложив руки на столе, сказал, глядя Глебову в глаза:

— Похитим и увезем, куда твоей душе угодно.

Бровь на лице Алексей непроизвольно поползла вверх:

— Спятил?

— Вполне серьезно.

Глебов взглянул на Гришку, но по выражению его лица понял, что тот с Антоном солидарен.

— М-да, — медленно произнес Алексей. — И как давно вы это придумали?

Затем заговорил очень спокойно, но сухо:

— Возможно, я попрошу вас это сделать. Когда-нибудь. Но не сейчас и не здесь. И мой вам совет, не рискуйте нашей многолетней дружбой, ради того, чтобы вернуть меня в общее дело. Вам ясно?

Лицо Антона покрылось красными пятнами:

— Иди к черту!

— И вам не хворать. Всего хорошего. — Глебов поднялся и зашагал к выходу.

— Алексей, постой! — Гришка догнал и остановил его. — Не кипятись! Мы же не чужие люди. Пойдем. Посидим, поговорим. Столько времени не виделись. — Он взглянул на Антона. — Антон, извинись.

— Еще чего! — огрызнулся тот, но под суровым взглядом Гришки, замялся и сердито буркнул: — Да ну вас! Я больше и слова не скажу!

— Вот и прекрасно. — Гришка добродушно посмотрел на Глебова. — Пойдем.

Они вернулись за стол. Глебов с растущим недоверием смотрел на приятелей: Антон все еще сердито пыхтел, а Гриша разливал горькую в рюмки.

— Давайте выпьем за крепкую мужскую дружбу, — предложил он.

Чокнулись, молча выпили.

— Вы должны сегодня же уехать, — сказал Алексей, ставя рюмку на стол. — Наверняка случаем в клубе уже заинтересовалась полиция. Когда поймут, что это дело рук не местных, начнут искать гастролёров.

— Во-во, и я о том же! — сказал Антон. — Тебя кинутся искать все, кому не лень!

— Не переживай, мы уедем, — ответил Гришка. — Только вот развлечёмся немного.

Он позвонил в колокольчик, явился официант, Гришка с ним пошептался, тот подобострастно кивнул, удалился. Через минуту в комнату вплыли три миловидные девицы. Алексей хмуро взглянул на Гришку, тот лишь с улыбкой пожал плечами.

Девицы составили им компанию, постарались разрядить обстановку. Глебов же становился все хмурнее, чем больше блондинка, сидящая с ним рядом, оказывала ему свое внимание и благосклонность. Ее рука легла ему на колено, затем медленно стала продвигаться по его бедру. Алексей перехватил ее руку, убрал. Отказался от очередной рюмки водки, встал.

— Я ухожу.

— Эй, Глебов, расслабься! Раньше ты не вел себя как монах. Или твоя жена сделала из тебя скопца [72] Скопцы («агнцы Божьи», «белые голуби») — последователи мистической секты духовных христиан, возводящей операцию оскопления (удаление половых желез) в степень богоугодного дела. ? — Антон заржал, как лошадь.

Алексей дал ему основательный подзатыльник. Зубоскал подскочил на ноги:

— Эй! Да я тебя.

— Лучше заткнись, — предупредил Глебов.

Гришка тот час вклинился между ними:

— Эй, остыли! Остыли, парни!

Он обернулся к девицам:

— Брысь отсюда!

Девушки сгребли купюры со стола и быстренько исчезли.

— Я тоже ухожу. — Алексей поправил галстук и манжеты.

— Останься еще ненадолго. Прошу, присядь, друг.

Алексей пристально посмотрел на Гришку, затем прищурился и усмехнулся.

— Да что это я, в самом деле, ведь давно не виделись. Да и когда еще увидимся, — он хлопнул приятеля по плечу, затем протянул ему руку. — Без обид?

Гришка расплылся в улыбке, крепко пожал ее:

— Без обид, друг.

Глебов его по-братски обнял, снова похлопав по плечу. Взглянул на хмурого Антона, затем направился к столу и заявил:

— А вот он пусть извинится.

Антон мгновенно перевел взгляд на Алексея, ноздри его вздулись от негодования:

— Не в жизнь.

Алексей вальяжно сел на стул, закурил:

— Тогда я с ним пить не буду.

Гришка предостерегающе посмотрел на Антона. Тот засунул руки в карманы:

— Антоха, на пару слов, — сказал он, отводя его в сторону. Они довольно бурно перешептывались какое-то время, повернувшись к Глебову спинами. Затем вернулись к столу.

— Мне как, перед тобой на колени пасть, барин, или пары слов хватит? — съязвил Антон.

Глебов усмехнулся:

— Пары слов хватит.

— Ну, извини.

— А давайте-ка выпьем, — предложил Гришка, раздавая разлитую по рюмкам горькую. — За наше партнерство и дружбу.

— За нас, — согласился Алексей, чокаясь с ними.

Через пятнадцать минут, захмелевший Глебов, ощущая неимоверную усталость, вяло, заплетающимся языком заявил:

— Все. Я пас… Да и вам пора.

Гришка снисходительно улыбнулся:

— Да, пора.

— Если что, не держите на меня зла. Да и я не буду.

— Безмозглый идиот! — выругался Антон и взглянул на Гришку. — И что, мы так и позволим ему остаться в Питере?

Гришка усмехнулся. В этот момент Глебов рухнул на стол.

Антон уставился на него:

— Чего это он?

— Барбитурат [73] Барбитураты — группа лекарственных средств, оказывающих угнетающее влияние на центральную нервную систему. Ранее широко назначались в качестве успокаивающих и снотворных средств. . — Гришка, встал с места, усадил спящего Алексея на диван.

— Что это на тебя нашло? — Антон проскользнул к двери, осторожно осмотрелся.

Гришка развязал галстук на шее Алексея, расстегнул ворот его рубашки:

— Я подумал, что твоя идея-то не плоха.

— В смысле?

— В смысле похищения. Вот только, похитим не его жену, а самого Глебова.

— Ты псих! Да он нас порвет за это!

— Не боись. Когда мы привезем его кралю, он сменит свой гнев на милость. Помоги мне.