Владимир Стрельцов - Трупный синод

Однако, веских доводов против реставрации Латерана силами Тосканской марки Стефан, конечно же, не нашел. Ему ничего не оставалось, как высокопарно поблагодарить Адальберта за его рвение перед Церковью Христа:

— Поистине, маркиз Адальберт, Дух Господень создал свою обитель в вашем источающем мед сердце, когда вы прилагаете старания своими благими намерениями направить к добру наши мысли и чувства 105 105 Ф. Грегоровиус «История Рима в Средние века» . Благословляю вас, сын мой, на это великое дело! Ваше имя будет прославлено в веках, вы предстанете перед судом Господа нашего с чистой и спокойной душой!

Обязательно надо сказать, что у этих двух аудиенций в Ватикане, которых удостоились Теодора и Адальберт, была одна общая деталь, разумеется, помимо того, что их инициатором была прелестница-гречанка. Во время аудиенции Адальберта подле папы вновь находился кубикуларий Евстафий, который, под впечатлением Трупного синода, с недавних пор примкнул к формозианской партии и к настоящему моменту стал ее глазами и ушами возле Святого престола, который, как считал Евстафий, был осквернен восседанием на нем разорителя могил Стефана.

Получив сообщение о разговоре папы римского с Теодорой, священники Романо Марин, Теодор и Иоанн с удовлетворением пришли к выводу, что в потенциале теперь возможно и полезно будет привлечь на свою сторону главу римской милиции. Теофилакт пользовался уважением римлян, исправно неся гарнизонную службу, а то, как он толково расправился с германцем Фароальдом, заставляло многих искать с ним дружбы. Более настороженное отношение к себе вызывала его жена, но смиренные служители Церкви находили себе объяснение в том, что ей Господом была дарована чрезмерно вызывающая внешность.

В итоге их преподобия стали активно искать выход к Теофилактам, даже не подозревая, что с противоположной стороны начала вестись аналогичная работа. Как и полагается в таких случаях, мечты обеих сторон скоро осуществились — священники посетили дом Теофилактов и были приятно поражены радушием хозяина и благочестием хозяйки, подарившей им для изучения манускрипты с сочинениями Фотия и частичку мощей святого Анастасия Персиянина 106 106 Анастасий Персиянин (? -628) — христианский святой, родом из Персии. .

Что же касается известия о предстоящей реконструкции Латеранского дворца, то, сколь ни были благопристойны три священника, эта новость, напротив, повергла их в уныние. До сего дня они умело подогревали недовольство толпы отсутствием Стефана в Латеране и запустением главной церкви мира, теперь же их лишали весомого козыря в борьбе со сполетской партией. Новость о намерении Стефана вернуться в Латеран заставила самого деятельного из них — отца Теодора — начать ускорять события.

Душным вечером 4 августа 897 года в дом Теофилакта прибыл кардинал Теодор. Его визит был неожидан, хозяева уже собирались гасить факелы в доме, когда препозит 107 107 мажордом объявил о приезде кардинала. Хозяева распорядились немедленно принять гостя и уже собирались по традиции организовать стол, но Теодор высказал просьбу остаться с Теофилактом с глазу на глаз. Теодоре, многие качества которой выходили за обычные границы, а любопытство было как раз одним из таких ее качеств, оставалось только поджать губки и с нетерпеливой досадой дожидаться мужа.

Тот явился в семейные покои уже минут через пятнадцать. Пожав плечами, он рассказал жене, что кардинал попросил его дать разрешение на въезд в Рим шестерым пунийцам — пятерым мужчинам и одной женщине. Якобы для ведения строительных работ в его доме. Но при этом он настоятельно просил обеспечить инкогнито прибывающим.

— Почему? — вопрошала Теодора

— Говорил, что это выдающиеся мастера своего дела, они виртуозные резчики по камню, каких сейчас не сыскать, а для пунийцев, пусть и без запинки говорящих на латыни, как известно, существует особый режим въезда и его утверждает сам префект. Они должны прибыть уже послезавтра.

— И что ты ему ответил?

— Что я дам ответ утром.

Теодора молчала. В ее прелестной голове шел внушительный мозговой процесс.

— Пунийцы в городе — вещь сама по себе довольно опасная. А что намечается в Риме в ближайшие дни?

— Совершенно ничего примечательного. Ни праздников, ни шествий. Насколько мне известно, Стефан никаких гостей не ждет, поэтому даже решил в субботу побороть свои страхи и отправиться взглянуть на Латеран, чтобы приступить, наконец, к его ремонту. Говорят, деньги на это ссудил наш друг Адальберт.

Глаза Теодоры на мгновение сверкнули. Спустя секунду, обдумав то, что ей должно сказать мужу, Теодора произнесла:

— Ну, раз ничего примечательного не предстоит, стало быть, и риск незначителен. Зато Теодор и формозианцы нам будут благодарны. Думаю, дай им согласие, дорогой. А если переживаешь, то не будет лишним за этими сарацинами и проследить, но только крайне умело.

Теофилакт согласно кивнул и приятно улыбнулся, пообещав жене, что она сегодня еще не скоро уснет.

Вне всякого сомнения, что каждый из вас, обратившись в памяти к своим детским и юношеским годам, без труда может вспомнить частые приступы суеверной мнительности, атаковавшие тогда вашу неокрепшую душу. Перед глазами, вызывая волны запоздалого смущения, в тот же час замелькают стыдливые эпизоды жизни, когда вас обуревали различные страхи перед непонятными или отчего-то неприятными вещами. Кто из нас, положа руку на сердце, может сказать, что в детстве никогда не боялся темных комнат своего дома, старых, всегда страшно скрипучих чердаков и пахнущих плесенью подвалов? Кого не охватывал трепет, когда ему приходилось поздней ночью пробираться по темным безлюдным улочкам своего родного города, особенно если эти улочки пользовались дурной славой из-за людей их населяющих, или может быть когда-то населявших? И ведь далеко не каждый взрослый, полный сил, здоровья и ясного рассудка, может запросто и без трепета пройти поздним вечером рядом со старым кладбищем, не прислушиваясь к странным шорохам, почему-то всегда от него исходящим. Да, человек, по мере взросления и накопления знаний и опыта, начинает успешно бороться со всеми этими фобиями детского возраста, однако до конца их мало кто изживает, и одна мысль о том, что вот сегодня, вот сейчас тебе надо будет пройти мимо очень странного и когда-то до икоты и мурашек напугавшего места, способна внести в душу тоскливое смятение и липкий страх. Ну как минимум, для самых отважных из нас, — значительно подпортить настроение.