Геннадий Левицкий - Сокровище тамплиеров. Мечта конкистадора

– Я не тороплю, ты можешь подумать, но помни: каждый час будет умирать один тамплиер – все время, что ты будешь размышлять. Они будут умирать, пока на земле не останется ни одного рыцаря Храма. – Глаза Гийома де Ногаре сверкнули адским огнем. – Я позабочусь, чтобы они погибали в страшных муках. И тогда в твоей подписи не будет надобности. Ты умрешь последним, когда увидишь своими глазами гибель всех причастных к ордену Храма!

Командор Оверни Умбер де Блан, на свое счастье, не был во Франции, когда тамплиеров сразил жестокий рок. Он вел переговоры с госпитальерами о совместных действиях по освобождению Иерусалима, но вести из Франции лишили его миссию всякого смысла. О планах возвращения Гроба Господня пришлось забыть, и сам Умбер де Блан перестал кого бы то ни было представлять.

Фульк де Виллар – Великий магистр госпитальеров – предлагал командору Оверни остаться на Кипре и поменять белый плащ тамплиера на черный плащ с белым крестом – одеяние иоаннитов. Тот отказался стать членом ордена, с которым храмовники соперничали все двести лет своего существования. Умбер де Блан надеялся, что произошла ошибка, что скоро все вернется на свои места, и отправился во Францию.

Перед отъездом Великий магистр иоаннитов все же уговорил посла сменить плащ тамплиера на одеяние странствующего рыцаря. Фульк де Виллар лично проводил Умбера де Блана до корабля, на прощание магистр окинул посла искренним дружеским взором, но слишком тоскливым – таким взглядом провожают отправляющегося на эшафот близкого человека.

Если б магистр госпитальеров не настоял на переодевании, то командор, сошедший с корабля в Марселе, отправился бы прямо в темницу. Но в те времена рыцари не утратили привычку к путешествиям, младшие сыновья искали счастья на чужбине, по дорогам предостаточно бродило людей благородного сословия, а потому ступивший на берег воин не привлек излишнего внимания.

К счастью, худшие опасения Фулька де Виллара не стали явью и далее: командор благополучно достиг Клермона. (Этот город, с которого в 1096 г. началась великая эпоха борьбы за Гроб Господень, являлся столицей Оверни.) Умбер де Блан, прежде всего, отправился к Роберту VI, графу Оверни и Булони. Прежде командор с графом были дружны, но теперь радость от встречи у Роберта скоро сменилась озабоченностью. Благородный человек объяснился прямо и откровенно.

– Дорогой Умбер, это великое чудо, что тебе удалось достичь Клермона… Ведь существует приказ короля доносить ближайшему бальи, если попадется на глаза тамплиер. Удивительно, что не узнали командора Оверни, несмотря на твой необычный наряд.

– У тебя могут быть неприятности из-за общения со мной? – догадался командор о причине неловкости графа.

– Не столько опасаюсь за себя, сколь за жену, сына, дочь. Филипп Красноносый не упустит хорошего повода присоединить мои владения к королевскому домену. В такие моменты можно позавидовать тамплиерам – им не за кого бояться… Однако… – опомнился властитель Оверни и Булони. – Что я говорю, ведь в это время твоих братьев пытают, мучат до смерти, калечат.

– Я надеялся, что все это – если не шутка, то глупая ошибка.

– Это конец, Умбер. Король прошел слишком длинный путь в деле ордена Храма, возврата быть не может. Тебе нужно срочно покинуть Овернь.

– Так и поступлю.

– Куда ты направишь свои стопы? Я слышал, король Арагона возмущен действиями Филиппа Красноносого. Рыцари Храма весьма помогли испанцам в борьбе с маврами. Думаю, за Пиренеями ты бы мог укрыться.

– Возможно, так я и сделаю. Но для начала мне необходимо побывать в Париже.

– Не сошел ли ты с ума, друг Умбер?! Чем дольше я рисую сегодняшнюю картину, тем безрассуднее твои поступки.

– Мне нужно кое-что проверить, – не стал вдаваться в подробности командор. – Да ты, Роберт, не далее как мгновение назад, позавидовал, что у тамплиеров нет семьи. Нам нет надобности бояться за родных, бояться потерять земли и имущество, а жизнь наша в руках Господа.

– Хорошо, – согласился граф, понявший, что переубеждать Умбера де Блана бесполезно. – Но перед отъездом посети моего цирюльника. Этот плут умеет изменять внешность до неузнаваемости.

– Тогда, граф, позволь воспользоваться мастерством твоего цирюльника немедленно.

Бывшее жилище тамплиеров в Париже охраняла королевская стража – не слишком многочисленная, потому что все ценное оттуда было вынесено. Лучшие ищейки короля простукивали стены, взламывали полы в надежде отыскать тайники. Иногда им удавалось обнаружить ниши, скрытые в стенах, однако лишь пустота была их наградой.

Когда любознательный испанский идальго попросил осмотреть дом, где жили рыцари Храма, то сержант не увидел причин, чтобы ему отказать. Быть гостеприимным стражнику помогли несколько золотых монет, оказавшихся в его руке одновременно с прозвучавшей просьбой. Сержант следовал по пятам за богатым иностранцем и рассказывал все, что знал о резиденции тамплиеров, об их судьбе.

Испанец с нескрываемым сожалением осматривал кельи братьев. Стражник предложил проводить в подземелье, служившее тамплиерам казнохранилищем. Хотя оно было пусто, но сержант полагал, что иностранца заинтересует помещение, где хранились сокровища самого богатого ордена. Услужливый проводник ошибся. Испанец лишь попросил проводить его в кабинет Великого магистра.

Вид обиталища Жака де Моле был ужасен. Массивный дубовый стол был разобран на части, в общем, его превратили в кучу дров. Королевские ищейки разворотили стены до такой степени, что в многочисленные проломы была видна скромная обстановка соседних келий. Поисками сокровищ здесь руководил сам Гийом де Ногаре, а потому нетронутой не осталась и пядь стены.

Кое-какая одежда и вещи Великого магистра остались на полу среди груд мусора: Гийом де Ногаре не посчитал их ценными, а обыскивающим комнату людям помешал их присвоить проницательный взор советника.

Командор Оверни взял в руки плащ Жака де Моле, засыпанный известковой пылью, и встряхнул его. От поднявшейся в воздухе пыли помутнел воздух. Стражник, который принялся чихать раз за разом, укоризненно промолвил:

– Зря ты это сделал, добрый испанец.

– Прости… – виновато произнес любознательный гость. И тут ему почудилось: из того места, где лежал плащ, сквозь столб пыли, начал пробиваться неведомый удивительный свет. Умбер де Блан опустил глаза и с радостным восторгом осенил себя крестным знаменем. Под плащом лежала аккуратно сложенная святыня, самое ценное, что имел орден! То был хитон Спасителя! Командор бережно поднял одеяние Христа и поднес к губам.

Лишь через некоторое время Умбер де Блан вернулся в реальность. На его счастье стражник увлеченно чихал, и даже отошел в дальний угол, чтобы не обеспокоить богатого гостя. Соответственно, он не мог видеть неожиданного проявления чувств со стороны испанца.