Эптон Синклер - Жатва Дракона

В этот день эти мерзавцы потопили два норвежских торговых судна и не предприняли никаких мер, чтобы помочь беспомощным морякам. Уже сотня скандинавских судов была потоплена вопреки цивилизованной практике. Однако нацисты потребовали от этих малых государств наиболее жесткое соблюдение "нейтралитета" в их собственном понимании. Их военная промышленность зависела от высококачественной железной руды, которая поступала из северной Швеции, и подвозилась по железной дороге в норвежский порт Нарвик, а оттуда шла на юг вдоль побережья, держась в пределах трехмильного зоны, которая должна была представлять собой норвежские воды. Британцы требовали права минировать эти воды, и Черчилль заявил, что это была самая важная прореха в британской блокаде Германии. Нацистская пресса разразилась яростной бранью Первого Лорда и угрозами норвежцам, если они уступят британским требованиям.

Сидней Армстронг, человек прецедентов и обширного знания о них, рассуждал по этому поводу. Как сами норвежцы минировали эти воды во время последней войны, и что авторитеты международного права писали по этому вопросу. Он все еще не мог понять, что все его знания напрасны и что ни один из этих "законов" не будет соблюдаться. Нацисты не признавали никакого закона, кроме своей собственной воли "Это, конечно, крайне важный момент для них", – признался чиновник. – "Этот водный коридор, можно сказать, их ахиллесова пята".

"Ты мог бы сказать, что это место, где кит может покусать слона", – с улыбкой заметил сын президента Бэдд-Эрлинг Эйркрафт .

XIII

Ланни сказал, что у него назначена встреча, и вызвал такси. Его отвезли в его гостиницу. Весна еще не дошла до этих высоких регионов, и вечер был холодным, но ясным. Затемнение было нарушено луной, которая не контролировалась городским правительством. Ланни подошел к знаменитому памятнику, который был в виде длинной стены, со статуями героев протестантской Реформации, стоящих перед ней. Он проделал всё, чтобы убедиться, что за ним никто не следит. Он шел по дороге, которая была перед стеной и никого не видел. Но когда он подошел к дворцу Эйнар и повернул за угол, то услышал шаги позади него. Он вышел на улицу и повернул еще один угол, шаги следовали за ним. Он замедлил ход и услышал голос Бернхардта Монка, шепчущего: "Следуйте за мной". Он повиновался, и они повернули на три-четыре угла и подошли к скверу, которого Ланни никогда раньше не видел. Под сенью деревьев человек остановился.

В первый раз, когда Ланни встретил этого антинацистского конспиратора шесть лет назад в Лондоне, он прошептал: "Wir sprechen besser Deutsch" . На этот раз он сказал: "Лучше говорить по-английски". Так они и сделали. "Я должен быть особенно осторожен", – начал Монк. – "Я надеюсь остаться здесь на некоторое время и, возможно, буду иметь важные новости из Германии. Можете ли вы приходить сюда время от времени? "

"Очень легко", – был ответ. – "Я приступлю к восстановлению картинного бизнеса здесь и сделаю одну или две покупки".

– Вы получили мое письмо. Какое?

– В Жуане. А как я мог так быстро попасть сюда.

– Я не знаю, как долго такие письма проходят через цензуру, я мог только попробовать. Вот новости, которые у меня есть сейчас. Германия собирается захватить Норвегию в течение следующей недели или десяти дней.

– Вы в этом уверены?

– Абсолютно. Я не могу даже намекнуть, как я это получил, но это с самого верху. Корабли собраны и загружены, а те, которые идут на север, могут быть уже в пути. Это будет внезапное нападение, и все порты будут захвачены. Считается, что норвежцы будут спать. Вы можете найти какой-либо способ предупредить их?

– Я могу поехать в Лондон и попытаться. Беда в том, что военные не обращают внимания на предупреждения из неизвестных источников. Вы вряд ли представляете, сколько диких слухов ходит в Великобритании и во Франции. Я сам слышал десятки, и все из самых надёжных источников.

– Я знаю, как это было в Испании. Сделайте все, что в ваших силах, но, конечно, не ставя под угрозу своё положение. Я буду здесь, пока не напишу снова, меня здесь считают студентом, работающим в библиотеке.

– Вам нужны деньги?

– Я могу использовать кое-что, но не слишком много.

– Я привез остальные ваши деньги, половину в долларах, а остальные в швейцарских франках. Если это слишком много, я могу взять их обратно,

– Я могу использовать их сейчас. Вы понимаете, я хотел бы рассказать вам, что я делаю, но это противоречит правилам.

– Скорее всего, не говорите мне ничего, кроме того, что вы хотите, чтобы я озвучил. Что хотят нацисты от нападения на Норвегию?

– Защитить свой коридор до Нарвика и иметь базы подводных лодок во фьордах для нападения на британскую морскую торговлю.

– Они получат там ещё одну войну и упорную.

– Они думают иначе. Они рассчитывают на внезапность и беспомощность гражданских лиц перед лицом современного оружия в руках страшных и недобросовестных людей.

– И что дальше?

– Бросок через Голландию и Бельгию, старый план Шлиффена, но на этот раз они не допустят ошибок, которые сделал фон Клюк.

– Вы верите, что они могут сломать линию Мажино?

– Я знаю, что они верят в это, и я знаю, что они разрабатывают новое оружие и тренируют команды людей для выполнения точных и научно обоснованных задач. Если французская разведка не вскроет их планы, то им будет плохо.

– Я очень сомневаюсь, что они что-то делают, они находятся в шоковом состоянии духа.

– Они собираются заключить мир?

– Я не думаю, что они собираются сделать что-то определенное, они будут только ссориться между собой, пока не наступит Der Tag .

– И англичане?

– Они будут сражаться, когда им придется, и они, конечно же, не пойдут на мир. Правительство, которое это попробует, будет сброшено.

– А Америка?

– Не рассчитывайте, что моя страна будет делать что-нибудь, кроме торговли. Для того, чтобы помочь нам, должна произойти революция в общественном настроении.

– Даже если нацисты возьмут Париж?

– Это ещё далеко, мой друг. В какой-то момент американцы испугаются и начнут помогать, но никто не может догадаться, когда это произойдёт.

"Скажите им", – сказал подпольщик. – "Если они этого не сделают, Европа будет принадлежать нацистам".

"Я сделаю все, что смогу", – ответил Ланни. – "Завтра я возобновлю мое знакомство с герром Фрёдером, коллекционером старых мастеров здесь. Это небольшой городок, и слух скоро распространится, и я буду искать картины, и все будут мне рады. Я уеду вечерним поездом в Париж и сделаю, что смогу там, а затем улечу в Лондон. Вы понимаете, я больше не могу писать письма из одной страны в другую из-за цензуры".

– Я понимаю, что это похоже, как идти против ветра, но мы должны делать все возможное.