Серо Ханзадян - Мхитар Спарапет

— Это ад, — глухим голосом произнес Мхитар.

— Все они были приговорены к смерти, — объяснил надсмотрщик. — Их купил мой хозяин. Пусть желают ему здравия, что живут до сих пор.

— Кто приговорил к смерти?

— Церковь и мелики. Это язычники, тэр Верховный. Последыши Мехлу, которые не признают ни законов, ни бога. Они оскверняли крест, бежали с монастырских земель, от меликов. Их схватили и продали моему хозяину, Пхиндз-Артину.

— Много их?

— Двести человек еще живы.

— А умерших?

— Много… Здесь все умирают. Никто отсюда не выходит живым.

— Собери всех сюда.

Надсмотрщик приложил ко рту ладони и крикнул. Затем еще раз, сильнее. Наконец из мрака стали выползать дрожавшие от страха скелетообразные существа. У Мхитара было такое ощущение, будто в его череп вбивают гвозди. Никогда не видел он ничего более ужасного. Несчастные были с клеймеными лбами, с вырванными ноздрями.

— Кто ты? — указывая пальцем на стоящего перед ним, спросил Мхитар.

Тот что-то пробормотал.

— Безъязыкий он, — объяснил надсмотрщик. — Восемь лет назад святой отец Гарегин собственной рукой отрезал. Удивляюсь, как жив еще. Тут долго не протянешь.

— Подымите всех наверх, — приказал Мхитар.

— Милостивый властитель, — брякнулся на колени надсмотрщик, — хозяин тогда вместо них меня заточит сюда, пожалей, не делай этого, у меня дети.

— Подыми всех наверх, — с трудом сдерживая гнев, повторил Мхитар и стал ждать, пока не сняли со всех рудокопов оковы и не подняли обреченных наверх.

Последним вошел сам в корзину и велел надсмотрщику также покинуть яму. Когда вышли на свет, Мхитар почувствовал, что голова у него кружится и в глазах мутнеет. Высвобожденные рудокопы целовали землю, камни, ползали в пыли и грязи перед домиком, горько рыдали. Мхитар не в силах был смотреть на эту щемящую душу картину, отвернулся и попросил воды.

— Спаситель, ведь говорил же я, что придет спаситель наш, — беспрестанно выкрикивал калека, подползая и целуя то одного, то другого рудокопа.

Мхитар приказал отвезти всех рудокопов в замок Пхиндз-Артина.

— Скажите, что я буду у него через десять дней. И повеление мое — лечить, кормить и привести в божеский вид всех этих людей. Коль прибуду и увижу хоть одного больного, горе ему. Ступайте!

На шею быкоподобного надсмотрщика привязали камень и столкнули истязателя в заброшенную шахту. Безногий калека, ползая вокруг ямы, швырял вниз камни и визжал от удовольствия.

Десять дней, не зная ни сна, ни отдыха, Верховный властитель разъезжал по гаварам. Внезапно появляясь то в одной, то в другой деревне и объявляя тревогу, проверял боевую готовность местных отрядов. Был суров и беспощаден. В двух деревнях велел избить старшин и десятников, не сумевших вовремя собрать отряды. В другом месте поощрил проворного десятника, подарив ему свою бурку. Он упорно отказывал сельским старшинам, которые приглашали его к себе, и довольствовался скромной пищей своих телохранителей.

Его неожиданное появление в гаварах напоминало людям о том, что опасность еще не миновала и что турки, вероятно, снова готовятся пойти войной.

Разъезжая по деревням, Мхитар, однако, не забывал то, что увидел в рудниках Каварта, и каждый раз, когда он вспоминал несчастных рудокопов, кровь вновь и вновь закипала в его жилах. Прежде чем вернуться в Алидзор, он решил заехать в замок Пхиндз-Артина. Его встретили оружейники.

— Где хозяин дома и почему он не встречает меня? — спросил спарапет.

— Нет его здесь, тэр Верховный властитель, — сказал Врданес.

— Убежал? — Кровь ударила в голову Мхитара.

— Да, тэр наш, в тот день, когда ты выпустил из рудников несчастных, Артин со страха места себе не находил. Взял ночью жену и детей и скрылся.

— Куда?

— В Алидзор. Страшится тебя.

Мхитар долго молчал, заскрежетал зубами. Затем велел позвать рудокопов. Они явились. Все были одеты в суконные архалуки и лапти из буйволиной кожи и заметно поправились.

— Ну? — подавляя улыбку, спросил Мхитар.

— Были мертвы, воскресли! — крикнули рудокопы. — Да ниспошлет господь вечный покой вашим усопшим. Видишь, стали вроде как люди.

— Этого мало. Я еще сдеру шкуру с Пхиндз-Артина. А теперь вот что, братья мои. Вы теперь свободны и вольны располагать собой. Вы больше не рабы, понимаете?

— Умножь господь твою жизнь! — хором крикнули рудокопы.

— Но нам нужна медь, вы сами знаете. Вы должны вернуться в Кавартские рудники. Но работать будете не так, как заставлял Пхиндз-Артин. В Каварте для вас построят дома и будут сытно кормить. С утра отправитесь в рудники, а в полдень вернетесь домой. И каждую неделю станете получать деньги за вашу работу. В ущельях Каварта я вам выделяю землю и разрешаю жениться. Только добывайте как можно больше меди. Согласны?

— Согласны! — единодушно ответили рудокопы.

— Пусть кто-нибудь из вас будет старшиной, изберите и судью, чтобы они вели дела вашей общины. А если возникнут споры, приходите ко мне. Согласны ли с этим?

— Согласны, — снова единодушно ответила толпа рабочих.

До поздней ночи оставался Мхитар с рудокопами, помог им избрать старшину и судью, условился, как будут сдавать руду владельцам правилен, сколько должны получать за каждый пуд. Старый рудокоп, бежавший из Лори, помог Мхитару своими дельными советами.

Только перед рассветом Мхитар вернулся в Алидзор, твердо решив наказать Пхиндз-Артина. Стражники, заметив его, затрубили в трубы. Раздвинулись ворота, и навстречу спарапету выбежал сотник Товма. «Опять он», — нахмурив брови, подумал Мхитар. Червь зависти снова проснулся в нем. Стоило ему увидеть Товму или Гоар, как старая, казалось, давно зарубцевавшаяся рана давала о себе знать щемящей болью. «Надо удалить его хотя бы из Алидзора. Но ведь преданно служит». Неохотно ответив на приветствие Товмы, Мхитар задал ему два-три отрывистых вопроса и направил лошадь к дворцу.

У входа во дворец его ожидали князь Баяндур, Тэр-Аветис и мелик Багр. Все трое низко поклонились ему. Мхитар, мимоходом ответив на их поклон, быстро поднялся по ступеням…

Войдя в небольшой зал старейшин Армянского Собрания, он отдернул от окна штору, постоял немного, любуясь восходящим над горами солнцем, затем, круто повернувшись, уставился на входивших вслед за ним военачальников.

— С сегодняшнего дня рудники Каварта будут принадлежать Армянскому Собранию, князья, — решительным голосом медленно произнес он. — Пхиндз-Артин творит там беззакония, которым мог бы позавидовать даже людоед Ленк-Тимур.

Затем он велел Мовсесу написать об этом указ. На лицах военачальников и князей появилась улыбка, они были довольны решением Мхитара, потому что завидовали Пхиндз-Артину, который накопил огромное богатство.