Анатолий Соловьев - Хождение за три моря

— Но, господин, я неприкасаемая!

Кабир звучно возразил:

— Сестра! Я спрашиваю тебя не о касте, я просил лишь воды.

Толпа невнятно зашумела. Девушка, смущённо опустив глаза, подошла к водоёму, зачерпнула воды и, привычно прикрыв рот краем платка, подала кувшин Кабиру. Кто-то враждебно крикнул:

— Кабир, не смей пить воду из рук неприкасаемой!

Столь же враждебные голоса послышались в разных концах площади. Отверженная съёжилась, прикрываясь платком. Но, как бы в ответ на враждебность, донеслись и другие слова:

— Кабир нашёл истину!

— Нет ни брахманов, ни париев — всё это выдумки властителей.

Кабир подал кувшин девушке, поблагодарил её, вновь назвав сестрой, воскликнул, обращаясь к толпе:

— Что за радость — унижать людей, рождённых равными и свободными? Доколе привычки будут довлеть над разумом? Братья и сёстры! Я вижу здесь персов, тюрков, арабов — и спрашиваю себя: есть ли между нами разница? Мы все имеем одинаковую душу, тело, глаза, ибо мы все — творение Всевышнего! Мы одинаково чувствуем боль и радость, видим унижение в том же, в чём и другие, понимаем справедливость так же, как и другие! Истину можно уподобить цветку, аромат которого упоителен, а сам цветок прекрасен. Именно эти свойства заставляют высоко ценить его. Но, к сожалению, цветок нежен, он блекнет от легчайшего дуновения и отрывается от стебля. Что делается тогда с ним? Игрушка ветров, носится он по пространству земли, из стороны в сторону, покуда не обратится в прах. То же и с истиной! В руках грубых и злых людей она превращается в ничтожность. Бурные страсти враждебны ей, алчные помыслы гонят прочь мудрость — источник правды! Неужели истина не найдёт себе пристанища? Братья и сёстры! Пусть ваше сердце будет посредником между вами, а не брахман или мулла, ибо сердце лгать не может!..

В это время на помост взошёл нарядно одетый хоросанец в сопровождении двух стражей порядка. Он громогласно объявил, что по распоряжению правителя города Кабиру отныне запрещается выступать перед народом, ибо он подстрекает людей к неповиновению властям.

— Или займись своим исконным делом — ткачеством, или ступай прочь из города! — изрёк хоросанец. — Если не то и не другое, тебя ждёт тюрьма! Я всё сказал! Что ты выберешь?

— Свободу! — воскликнул пророк. — Я уйду из города!

Кабира Хоробрит слушал жадно. В его словах он нашёл то, что искал давно. Если столь разные люди, взращённые в разных землях и воспитанные несхожими обычаями, выходцы из народов, дотоле никогда не соприкасавшихся, рождённые от разных матерей, задаются одним и тем же вопросом и приходят к одинаковым заключениям, это может означать лишь одно — они правы.

Когда Кабир спустился с помоста, Хоробрит последовал за ним. Постепенно толпа редела. Скоро пророк остался один. Тогда Хоробрит и подошёл к нему, низко поклонился. Кабир встретил чужеземца пронизывающим взглядом, словно хотел проникнуть до самых глубин души чужестранца.

— Ты ищешь истину? — воскликнул он. — Я вижу, тебя снедает беспокойство! Кто ты?

— Русич. И хочу передать тебе привет от весёлого мудреца Ходжи Насреддина.

— Я слышал о нём и очень рад, что он знает меня. Но я ещё не встречал русичей.

— Ты узнаешь о далёкой северной стране Руси — моей родине, если согласишься отплыть в Чаул. Корабль скоро отходит.

Капитан ждал Хоробрита, и как только тот с Кабиром взошли на борт, велел убирать сходни и ставить паруса. Узнав, что с русичем плывёт знаменитый Кабир, араб отказался взять с него плату. На востоке уважают мудрость.

И опять бескрайний океанский простор в ярком солнечном свете, посвисты ветра, крик чаек и шум парусов. Плавание продолжалось шесть дней и оказалось гораздо легче предыдущего. Попутчиком у Хоробрита был мудрец. И все шесть дней они провели в беседах.

Уже в который раз Хоробрит рассказывал о своей стране, о борьбе с татарами, о православном христианстве, о жизни простых людей и бояр, об обычаях и обрядах, устройстве жилищ, о бескрайних просторах своей земли, о её лесах и могучих реках, леших, русалках, домовых. И в конце упомянул о волхве. Кабир слушал с детским увлечением, потом задумчиво сказал:

— Когда вы объединитесь, то станете могучим народом. Жаль, но бхакти вам пока недоступно, ибо вы народ, борющийся с внешним врагом, а тот, кто стремится победить своих противников, не может относиться к ним с приязнью. Но придёт время, и вы приблизитесь к совершенству, и тогда воспримете идеи бхакти в полной мере, ибо другого пути к миру и процветанию просто нет. Судьбы Индии и Руси схожи. — Он проницательно взглянул на Хоробрита, ветер развевал седые кудри, пророка. — Ты говорил, что волхв — Хранитель леса. Но и не только. Он хранитель памяти земли. Я думаю, ты ещё встретишься с ним, русич!

— Но он умер.

— Память земли не может умереть. Расскажи-ка мне какую-нибудь из ваших сказок. Ту, которую матери обычно рассказывают детям.

Не составляло труда понять, почему пророк обратился с этой просьбой: душа народа выражена в творчестве. Подумав, Хорабрит изложил Кабиру незатейливую историю про курочку Рябу. Жили-были дед и баба. И была у них курочка Ряба. Снесла курочка яичко, да не простое, а золотое. Дед бил-бил, не разбил. Баба била-била, не разбила. Мышка бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось. Дед плачет, баба плачет, а курочка кудахчет: «Не плачь, дед, не плачь, баба, я снесу вам яичко не золотое, а простое!»

От сказки Кабир пришёл в восторг и заявил, что стремление к умудрённой простоте есть путь к совершенству.

На другой день Афанасий спросил его, что нужно сделать, чтобы скорее обрести знания.

Кабир улыбнулся.

— Я ждал этого вопроса, русич, ибо по твоим глазам ясно, к чему ты стремишься на самом деле. Говорят, что раковина, желая заполучить драгоценную жемчужину, покидает морское дно и поднимается на поверхность моря, чтобы плавать с открытыми створками, пока на неё не падёт капля волшебного дождя света. Затем она погружается опять на дно и остаётся там, пока из дождевой капли не образуется светозарная жемчужина.

— Но я воин, Кабир! — невольно вырвалось у Хоробрита. — Я приучен убивать!

Мудрец вновь улыбнулся.

— Мне понятны твои сомнения: не лучше ли быть побеждённым, чем, убивая, победить? Ты уже пришёл к мучительному вопросу и ждёшь долгожданного слова. Но у меня его нет. Ты должен найти его сам. И тем ослепительнее будет победа над собственным несовершенством!

Спустя несколько лет, сидя под старым дубом-великаном, что растёт на тайной поляне и называется Духов дуб, под которым часто сиживал старый волхв, где сверкают молоньи и неостановочно вращаются Жернова Времени, Афанасий вспомнит Кабира и шепнёт ему слова благодарности за прекрасную притчу о капле волшебного дождя.