Галина Шестакова - Малахольная

В Люськиной комнатушке он осмотрелся, поставил чайник и накрыл на стол. Люське строго сказал:

– Сиди, я сам.

Приготовил бутерброды с килькой. Сел рядом и жадно вцепился зубами в красное рыбье месиво. Слизал с губ томатный соус и снова впился в бутерброд. Люська смотрела как завороженная на то, как он ест, как красный соус мажет его губы, как он жадно слизывает его языком и снова набрасывается на еду.

Рома отхлебнул чай и посмотрел на Люську.

– Ты чего не ешь? Стесняешься?

Люська смотрела на Рому и молчала. Потом достала из кармана платья платок и вытерла осторожно его губы. Он внимательно посмотрел на нее, потянулся и поцеловал.

В голове у Люськи квохтало материнским голосом, что приличные женщины так себя не ведут, но тело почему-то не слушалось, а отвечало на поцелуй. И эта раздвоенность головы и тела Люську пугала и возбуждала. Словно она впервые сделала что-то наперекор матери и сделала так, как хотела она. Постепенно квохтанье вытеснилось на край сознания, Люська закрыла глаза и просто слушала телом все новые ощущения. Стыда не было. Была неловкость. Непривычность тел друг к другу, которая проходит со временем и возникает согласованность действий: рука сюда, колено туда, поцелуй, движение, вздох, шепот и вырвавшийся судорожный стон, закушенная губа и слабость.

Рома был костлявым, неумелым, но нежным. Нежность искупала все. Люська с этого дня стала жить телом. Она ходила и проверяла любимые книги, но постоянно прислушивалась к тому, что происходит внутри нее, как сжимается все в легкой судороге внизу живота только от одной мысли о Роме. Она улыбалась, как мадонна с картины, словно только она, Люська, знает теперь секрет мироздания и знает секрет вечной жизни и счастья. Но это знание настолько потрясающе и прекрасно, что ей остается только загадочно улыбаться. Нет, даже не улыбаться, а ходить с просветленными глазами и легкой полуулыбкой.

В библиотеке на нее озабоченно поглядывали, и спрашивали, не больна ли. Невыносимо видеть рядом столь счастливого и просветленного человека. Сразу начинаешь сравнивать и видеть все ямы и зияющие провалы своей жизни, и нет возможности это исправить такой же сияющей любовью к себе и миру. И это бесит, бесит до бесконечности.

Люська только улыбалась раздражающе-загадочно и шла в хранилище к книгам. Только им, любимым и понимающим, она, смеясь, рассказывала, какой Рома. Как он смотрит на нее, как дергается у него кадык, когда он жадно ест, как он в изнеможении валится на нее после любви, и как она, Люська, принимает его всего, всего без остатка. Его пот, запах, слюни и храп, и грязные носки, и взлохмаченную после ночи голову, и то, что у него все время нет денег, потому что он студент. Сладкая булка, купленная на последние копейки для Люськи, и его нежность перевешивали все грехи мира.

В оформлении обложки использована фотография автора Валерия Невмержицкого.

Эта книга– участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква– 2019». Если вам понравилось произведение, вы можете проголосовать за него на сайте LiveLib.ru http://bit.ly/325kr2W до 15 ноября 2019 года.

Маленький паровозик с несколькими вагонами.