Сергей Горбатых - МбурувичА

— Мой капитан, надо немедленно развить наш успех и очистить от боливийцев всю траншею, ударив по ним с флангов! — вскричал Орлов. — Нельзя терять наступательного порыва!

— Капитан, я приказал вам идти в свою роту! Батальоном командую я! — срываясь на визг, заорал Ариас.

— Да! — ответил Павел и пошёл собирать роту.

В это время к первой линии обороны уже подбегали солдаты двух остальных батальонов Второго пехотного рехимьенто. Повсюду слышалось:

— За Па-ра-ва-й-й-й-й! За Па-ра-гвай-й-й-й! Сме-е-ерть «бо-ли-с-с-с!».

Им оставалось чуть больше ста шагов — и они достигнут траншеи, одна часть которой уже была занята батальоном Ариаса.

И в этот решающий миг по наступающим всей своей мощью ударила боливийская артиллерия. Солдаты наступавшего Второго рехимьенто сразу залегли, не в силах сделать последний и спасительный бросок до траншеи…

— Раз Ариас мне приказал вернуться и командовать моей ротой, я это и сделаю. Сейчас мы пройдём всё траншею с нашего левого фланга до самого её конца и таким образом расширим плацдарм. — Принял решение Орлов, не высовывая головы из траншеи. По ним продолжали бить из тяжёлых пулемётов, в то время как боливийская артиллерия, не смолкая, расстреливала два батальона Второго рехимьенто, залегших почти в ста шагах от траншеи.

— Гомес, Лескано вперёд по траншее! Выбивать из них врага! Следовать до её конца! Вперёд! — прокричал приказ Павел.

Парагвайские солдаты, невысокие, худые побежали за своими командирами взводов по траншее. За ними, боком, спешил Орлов.

Бум! Бум! Бум! Бум! — раздалось впереди, и всю траншею затянула гарью.

— Мой капитан, мой капитан! «Болис» уже траншею мешками заложили! Заложи-ли-и-и! — перед Павлом из чёрно-синего гаревого облака появился окровавленный Гомес. — Гранатами нас закидали…

А впереди всё слышалось: «Бум! Бум! И душераздирающие вопли раненых солдат.

С правого фланга послышались тоже частые взрывы гранат.

— Всё, упустили момент! Теперь мы в западне! — с бешенством понял Орлов.

Закончила стрелять артиллерия Бокерона, и залёгшие солдаты Второго пехотного рехимьенто, стали подниматься с земли и, сильно пригибаясь, бежать к своим позициям. По ним сделали два залпа несколько орудий и замолчали.

Тяжёлые пулемёты продолжали бить по траншее, не давая возможности высунуть из неё голову. Слева и справа из-за баррикад, сделанных из мешков набитых землёй, на солдат батальона Ариаса сыпались ручные гранаты.

— Отходим! — раздался крик капитана Ариаса. — Отходим на наши позиции! Это западня! Орлов, обеспечить со своей ротой организованное отступление батальона.

— Да, мой капитан! — также криком ответил Павел на приказ комбата, находившегося где-то на правом фланге траншеи.

Солдаты второй и третьей роты стали вылезать из траншеи и тут же падать, сражённые пулемётными очередями…

И вдруг тяжёлые пулемёты замолкли.

— «Пилас!», «Пилас!» — мы вас отпускаем! — раздались крики из траншеи второй линии обороны. — Катитесь к себе! Мы не будем стрелять!

Ариас выбрался из траншеи. Действительно никто не стрелял.

— За мной! За мной! — закричал комбат и кинулся к своим позициям.

За ним ринулись солдаты второй и третьей роты.

— Патроны экономят, — догадался Орлов, — поэтому и дают возможность нам уйти. Наверное, с боеприпасами у них не густо. Да и правда, уже восемь дней оборону держат. Без подвоза боеприпасов и еды. Молодцы! Что можно здесь сказать?

В траншее оставались только солдаты его первой роты.

— Всем наверх! — уверенным тоном приказал Орлов. — Раненых и убитых наверх!

Он, с трудом, вылез из узкой траншеи и стал во весь свой огромный рост. Боливийцы не стреляли. Из траншеи стали поднимать раненых и убитых. После того, как из неё выбрался самый последний боец роты Орлова, а им оказался солдат Рикардо Каманьо, Павел спокойно произнёс:

— К нашим позициям, шагом марш!

Это было очень сильное и в тоже время очень странное зрелище: человек пятьдесят парагвайских солдат, не спеша, уверенно шагали к своим окопам, неся убитых и раненых. Последним шёл великан с винтовкой «Маузер» за плечами и мачете в руках. Никто не оглядывался и не сгибался. Они шли, как победители.

Ночью 16 сентября в распоряжение подполковника Эстигаррибия прибыл Шестой пехотный рехимьенто. На тридцать процентов он состоял из курсантов Военного училища. Командовал этой воинской частью майор Артур Брай. Офицером по особым поручениям являлся капитан (НС) Игорь Оранжереев. Начальником артиллерии Шестого пехотного рехимьенто был старший лейтенант (НС) Лев Оранжереев.

Ранним утром 17 сентября Шестой пехотный рехимьенто принял участие в «решающей и генеральной атаке» Бокерона, штурмуя северный сектор форта.

Через час наступления был ранен командир первой роты второго батальона. Его заменил офицер по особым поручениям капитан (НС) Игорь Оранжереев.

— Вперёд! За Парагвай! — громким голосом отдал приказ Оранжереев и в полный рост, не сгибаясь, под шквалом боливийских пуль пошёл на вражеские позиции.

За ним, также, в полный рост пошла его рота, состоявшая из мальчишек, курсантов первого курса.

Они прорвались через проволочные заграждения и в рукопашной схватке выбили боливийцев из первой линии укреплений.

В тоже самое время Четвёртый пехотный рехимьенто, штурмовавший Бокерон на левом фланге Шестого пехотного рехимьенто, развивал атаку очень вяло. Солдаты залегали. Офицеры их поднимали… Сделав несколько шагов, солдаты вновь падали на землю… Четвёртый пехотный рехимьенто, понеся большие потери, так и не смог приблизиться к проволочному заграждению. В связи с этим Шестой рехимьенто получил приказ оставить захваченные боливийские позиции и отойти на исходный рубеж.

На следующий день после очередного неудавшегося штурма форта «Бокерон» командир Первого армейского корпуса подполковник Эстигаррибия в своём обращении к частям, принявшим участие в атаке на форт, особо подчеркнул:

— Я стоя аплодирую мужеству и самопожертвованию офицеров и солдат двух батальонов из Второго и Шестого пехотных рехимьентов, которые вчера заняли передовые позиции врага и пытались их удержать. Они — настоящие герои Парагвая!

С девятого сентября Первый армейский корпус понёс огромные потери. В некоторых рехимьенто осталось меньше половины личного состава. В батальоне капитана Ариаса также было много убитых, раненых и эвакуированных в тыл по различным болезням. В первой роте, которой командовал Орлов, в строю оставалось пятьдесят два человека. Во второй роте — тридцать. В третьей роте — двадцать восемь. Большие потери были среди и офицерского состава. Вместо раненого лейтенанта Гомеса командовать взводом Павел назначил сержанта Альсину.