Валерий Лаврусь - Очень странная история

Хотя какая там собачка… вон, сидит, волком смотрит, думает, наколол я его.

«Да-а-а-а… — Артём почесал затылок, — а ты говоришь: кошка…» Кошка, как увидела его, так аж с мявканьем кинулась навстречу, все ноги обтёрла, по фигу ей всё было — лишь бы одной больше не шляться. Когда он её принес в Дом, она всё обнюхала и улеглась на кухне, урча, как трактор. Так весь вечер и проурчала, даже жрать не просила.

Что же сейчас не так… Артем прилёг на спину. В небе парил коршун, наматывая круги. Тихо, мирно…

Конечно, не так. Кошка от чистого сердца пошла, а Рыжий — за жратвой. За моей, заметим, жратвой! Любви Рыжий ко мне не испытывает — наверное, даже наоборот. С чего бы ему меня любить? И вот теперь думает, как бы до жратвы добраться и по башке меня долбануть, чтобы ему всё досталось.

Стоп! Что-то в этом есть. Что-то главное… Что-то главное… Что-то… Что?

А то!

Делим! Вот главное! Всё делим и делим! И делим, и делим! А как не поделим, за автоматы хватаемся… А если автоматов нет — резать… А резать нечем — ногтями, зубами… Сдыхать будем, всё делить будем и горло друг другу рвать. Вот что главное!

Бог ты мой. Да что ж мы за звери-то какие?! А может… А может, не оружия Дом боится-то? — Артём аж привстал от страшной догадки. — Может… Он мыслей наших боится? Об убийстве? О разрушении? А я, олух, Рыжего обыскивал… В башке у него обыскивать надо было! В башке! А заодно и в своей.

Тысячи лет дома и люди вместе. Тысячи лет их убивают вместе. Сначала людей, потом дома. И наоборот… Но в конечном итоге — и тех, и других. И так всю историю. И вот дома не выдержали этой бойни первыми. Эволюционировали. Прятаться стали… Может, они, конечно, совсем без нас обошлись бы, но, наверное, не могут. Дом, он только тогда дом, когда в нём живут. Вон дома, на сотню лет рассчитанные, в заброшенных городах гибнут за два-три года, одни скелеты остаются: сам видел в северных городах… Без человеческой заботы, без человеческого тепла, без живой души дома умирают.

А ведь он нас не пустит. Не-а… Пока мы вот так, как волки, сидим, ни за что не пустит! Что же нам делать? Господи, делать-то что?!

Кто сказал, что жить легко, когда плывёшь по течению?! Течение Реки Жизни непредсказуемо, особенно в Горах — где Река становится порожистой, узкой и извилистой. Вот ударило о камни и поволокло в Реку Смерти твоего деда, вот не смог уйти от водоворота и захлебнулся твой отец, а вот и ты сам идёшь ко дну, налетев на торчащую из воды корягу.

Так кто сказал, что жить легко, когда плывёшь по течению?

Я расскажу грустную сказку о Большом самоуверенном Мальчике и прекрасной Большой Девочке.

Жил-был на свете Большой Мальчик. В душе он был ещё, конечно, совсем маленький, потому что думал, что умеет плавать в Реке Жизни, как хочет: против ли течения, поперёк ли течения или по нему. И ещё, он совсем не умел рассчитывать свои силы.

Однажды, как это бывает только в сказках, Большой Мальчик повстречал прекрасную Большую Девочку.

Девочка тоже в душе была ещё совсем маленькой, потому что верила, что на свете существуют сильные и выносливые Большие Мальчики, которые всегда помогут выплыть в непредсказуемой Реке: против ли течения, поперёк ли течения, а уж тем более — по нему.

Встретившись, они полюбили друг друга так, как это бывает только в сказках. Я говорил, в душе они были ещё совсем маленькие, ведь всем известно, что только маленькие верят в сказки и умеют любить так, как любят в сказках. Но в жизни они уже были достаточно большие, и потому знали: что Река опасна и полна неожиданностей; что она может разлучить их, разнести течением в разные стороны навсегда. И чтобы этого не случилось, они связались веревкой — как это делают альпинисты, когда идут в высокие-превысокие горы, или туристы, когда переходят опасную горную реку.

И связав себя так, они поплыли. И плавали против течения, и поперёк течения, и иногда — по нему… И были безмерно счастливы.

Но однажды Река Жизни вынесла их на горный извилистый участок… Река набирала скорость, бурлила на порогах, ощеривалась каменными утёсами и закручивалась смертельными водоворотами. Большой Мальчик сразу стал защищать свою Девочку от камней и волн, бурунов и водоворотов.

Все знают, что мальчики сильнее девочек и всегда должны защищать их. И Мальчик подставлял свои плечи под удары камней, нырял и вытягивал себя и Девочку из водоворотов: боролся с течением, боролся с Рекой… и у него это получалось!

Но слишком быстрой была Река Жизни, слишком много порогов и подводных камней в ней было, и Мальчик начал уставать. Сначала это было совсем-совсем незаметно. Только чуть сильнее стали болеть руки, когда он отталкивался от камней, чуть меньше стало хватать воздуха, когда он нырял, и ещё… чуть больше он стал надеяться не только на себя, но и на Девочку. Но они продолжали плыть вместе! И по-прежнему были счастливы — так, как бывают счастливы только в сказках.

Но, как это бывает уже не в сказках, а в совсем-совсем взрослой жизни, Большой Мальчик вдруг почувствовал, что больше не может бороться с течением, что всё чаще и чаще он отдаётся на власть течения… и что его, а вместе с ним и Девочку, всё сильнее бьёт о камни и затягивает в водовороты… а он уже не может защищать её от ударов. И ещё увидел Мальчик, что всё чаще и чаще это уже не он отталкивается от камней и уходит от водоворотов, а это Большая Девочка пытается вытягивать их обоих.

Всем известно, что мальчики сильнее девочек, но мало кому известно, что девочки выносливее мальчиков.

И тогда Мальчик понял, если они будут плыть и дальше вместе, то обязательно утонут…

Он любил свою Девочку, и поэтому сквозь грохот обезумевшей Реки крикнул: «Я сильно устал, дорогая! Нам не выплыть вдвоём! Брось меня!» Но Девочка тоже любила своего Мальчика и не хотела с ним расставаться. И она крикнула в ответ: «Скоро долинный участок, там будет спокойно! Потерпи! Ну потерпи ещё, милый!» И они снова поплыли вместе.

Кто знает, может быть, если бы долинный участок действительно был рядом, то всё бы и обошлось? Но до него было ещё так далеко…

А Мальчик всё больше и больше уставал, он уже совсем выбивался из сил. И когда в очередной раз его ударило о камни и он на мгновение потерял сознание, то, придя в себя, понял: тонет! Тонет и тянет за собой свою любимую…