Николай Таратухин - С гитарой по жизни

Дочь с сыном и мужем, лейтенантом ракетных войск, уехала к месту его службы на Алтай в город Алейск. Квартиру им там предоставили, и первый год они прожили втроем более менее сносно, но внук не смог акклиматизироваться и стал болеть. У него в организме не хватало витамина В и, как результат, — постоянные «ячмени» на веках. Мы постоянно высылали в Алейск жидкий раствор витамина В. Начиная с самого начала службы семья моей дочери испытывала финансовые затруднения. Денежное довольствие офицерам в части выплачивали нерегулярно, а к началу второго года службы задержки увеличились до нескольких месяцев! Это уже ни в какие ворота не лезло. Если крестьяне, не получающие пенсий, могут прожить за счет продуктов земледелия, то чем питаться офицеру, сидящему за пультом управления ракетами? Когда дочь позвонила нам в Краснодар и сказала, что у них денег и продуктов осталось только на три дня, мы решили половину моей зарплаты отсылать им постоянно, хотя и до этого мы им часто помогали. Вскоре часть, в которой служил наш зять, была расформирована, и его демобилизовали в январе 1998 года. Приехали они к нам. Прожили мы все вместе еще целых пять лет. Дочь за это время успела закончить Краснодарский институт культуры и искусств, но работу по специальности не нашла. Устроилась работать корреспондентом газеты «Акцент» и стала писать довольно острые заметки. Но все это еще только в будущем, а новый, 1998 год для нашей семьи начался печально — умер муж нашей бабушки Ольги Александровны, и мы взяли ее под свою опеку. Ей было уже 78 лет.

Я продолжал работать в краевой администрации.

На рабочем месте в краевой администрации

Работы было очень много. В крае не осталось к этому времени ни одного неприватизированного предприятия. Аудиторские проверки, которые мы проводили в рамках контроля законности проведения приватизации, показывали, что большинство предприятий приватизировались с нарушением действующего законодательства. Крупнейшее предприятие города АОЗТ «Югтекс», к примеру, приватизировалось с оценкой уставного капитала всего в 102 млн рублей. Это при том, что предприятие занимало в городе 62 гектара земли.

Попутно скажу, что сейчас, к 2014 году, на этом месте расположены десятки крупных магазинов, развлекательные центры, ледовый каток, десятки складов, и все они платят огромные деньги за аренду помещений в Москву неизвестному хозяину. А акционеры по своим акциям не получили ни копейки. Тогда, даже при явно заниженной оценке уставного капитала, работники предприятия сумели выкупить всего около 40% акций. Остальные были подарены коллективом директору. Дважды мы отправляли материалы проверки АОЗТ «Югтекс» в краевую прокуратуру, но оба раза там находили «объективные» причины для отказа в заведении на директора уголовного дела. Я так думаю, что долг был платежом красен. Директор «Югтекса (царство ему небесное) сделал немало чего хорошего нашим прокурорам, и как здесь им было не порадеть родному человечку!..

Что касается сельского хозяйства края, то здесь вообще был «темный лес». Особенно тяжелое положение сложилось в животноводстве. За период разрушительных реформ в сельском хозяйстве с 1992 по 1996 годы было потеряно 600 тыс. голов крупного рогатого скота, 1 млн свиней, ликвидировано поголовье овец, разорено 272 молочно-товарных, 87 свиноводческих и 417 овцеводческих ферм. В мае 1998 года вышло Постановление губернатора края №304 «О чрезвычайных мерах по выводу животноводства из кризисного состояния и обеспечению скота качественными кормами». В этом нормативном акте были намечены пути спасения животноводства края от полного уничтожения, и, надо сказать, это в какой-то мере удалось. Но достигнуть прежнего уровня получения животноводческой продукции край тогда так и не смог.

Контрольно-аналитическое управление часто привлекалось для проверки торгующих организаций на побережье Черного моря, где была полнейшая вакханалия в торговле спиртным. Так вот, проезжая по трассе Краснодар—Новороссийск, было больно смотреть на придорожные поля, заросшие бурьянами. А ведь совсем недавно это были ухоженные, засаженные кукурузой, подсолнечником и суданской травой совхозные и колхозные поля. Мамай прошел по Кубани!

Во всех приморских городах края, в любом продовольственном магазине «паленая» водка продавалась открыто. Мы находили в подсобках магазинов штабеля из ящиков с бутылками контрафактной водки. Конечно, местная милиция в моменты наших ревизий проявляла активность, составляла акты на уничтожение, штрафовала виновных, но стоило буквально через неделю приехать и проверить исполнение постановлений, все было на месте и бойкая торговля левым спиртным продолжалась как ни в чем не бывало.

Приватизация сельскохозяйственных земель привела к тому, что в крае появились крупные латифундисты и батраки. За что боролись, на то и напоролись. А начиналось все как будто очень красиво. В большинстве расформированных крупных хозяйств каждому крестьянину дали по пять гектаров земель с целью создания мелких фермерских хозяйств, которые, по мнению реформаторов, должны были прокормить страну. Только вот, «гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Выявился целый ряд обстоятельств, которые были неучтены реформаторами. Сельскохозяйственная техника была к этому времени в колхозах и совхозах сильно изношена и не требующей ремонта техники всем не хватило. Удобрений не было, грузового транспорта тоже. Что такое пять гектаров земли для фермера? Это маленький клочок земли, где с лопатой широко, а с трактором узко. Все было, как в известной частушке: «Подарил нам дядя лошадь — серую, лохматую. Поломали экскаватор — будем рыть лопатою».

А о каком травопольном севообороте можно было говорить? В результате земля теряла плодородие, снизились урожаи. И даже если удавалось получить какой-то урожай, то продать его с целью получения прибыли было не просто. В таких условиях многие крестьянские семьи были вынуждены отказаться от фермерства. Люди, к примеру, сдавали свои земли за акции РАО «Газпром» и превращались в наемных рабочих на его подсобных хозяйствах. Уже к 2000 году я стал понимать, что противостоять напору разрушительных сил губернатору не удастся. Не сможет Краснодарский край процветать, когда во всей стране растет безработица, задерживается выплата зарплат и пенсий, идет моральное разложение людей: пьянство, наркомания, проституция, воровство и бандитизм!

В 1999 году умерла моя первая жена Раиса в возрасте 66 лет. Судьба ее сложилась печально. В законный брак она так и не вступала, но несколько лет жила в гражданском браке со своим односельчанином. Я его знал. Он был неплохим отчимом моему сыну, но его сгубила водка. Как-то он продал свой мотоцикл «Урал» и обмывал продажу с друзьями. А утром его нашли с проломленным черепом и без денег. Позднее Рая перенесла операцию по поводу саркомы груди, но через пять лет метастазы свели ее в могилу. Сын от моего первого брака Владимир к этому времени был уже дважды женат и имел сына от второй жены.