Николай Таратухин - С гитарой по жизни

Но меня поджидала еще более затяжная битва с депутатом Законодательного собрания Краснодарского края — В. Бычко (фамилия изменена), который, занимая один из очень важных постов в этом законодательном органе края, оказывал непосредственное влияние на работу судей, прокуратуры и милиции. А я к этому времени был всего лишь помощником депутата городской Думы. Наши весовые категории очень сильно разнились. В его руках была сила, а в моих руках только перо.

Случилось так, что В. Бычко, будучи главой пригородного поселка, положил глаз на магазин в своем поселке, в котором работала предприниматель Чердакова (фамилия изменена). В Краснодарском комитете по имуществу Чердакова оформила безвозмездную аренду на полуразрушенное здание для торговли. Отремонтировала за свой счет это здание и стала работать. Что делает председатель поселкового Совета? Он просит Чердакову принять свою жену на работу к ней то ли продавцом, то ли уборщицей. Через несколько месяцев, когда жена освоила азы торговли, председатель поселкового Совета узрел «нарушение» Чердаковой договора безвозмездной аренды. Это нарушение заключалось в том, что она внесла на благотворительные цели для помощи ветеранам ВОВ к Дню Победы деньги в поселковый Совет. Это было расценено как плата за аренду (?!). Можно сколько угодно смеяться сейчас над высосанным из пальца поводом, но тогда Чердаковой было не до смеха. Председатель поселкового Совета подает в Прикубанский районный суд иск на расторжение договора аренды с Чердаковой. Судья вынесла решение в пользу председателя Совета. Решение вошло в силу, и судебные приставы вышвырнули товары предпринимателя на улицу, освободив место жене председателя.

Куда идти человеку, которого буквально раздавила местная власть? Конечно, к своему депутату, за которого она голосовала! Пришла она к нам в комитет и рассказала свою историю. Нина Шишкина поручила мне разобраться в ситуации. Изучая необходимые документы в комитете по имуществу города, я наткнулся на любопытный факт. Оказывается, этот В. Бычко еще за месяц до решения Прикубанского суда о расторжении договора аренды с Чердаковой, оформил в комитете по имуществу города договор аренды помещения магазина на имя своей жены. Выходит, целый месяц магазин арендовали два «законных» арендатора. Депутат ЗСК Кубани заранее знал решение районного суда, а в комитете по имуществу города даже не поинтересовались, куда делся первый арендатор, и выдали удостоверение второму. Далее я обнаружил, что судебные приставы, выбрасывая товары Чердаковой на улицу, нарушили собственное постановление. В нем для очистки помещения от товаров давался срок — одни сутки, а выбрасывать товары начали немедленно при вручении своего постановления, испортив товаров на 30 тысяч рублей, о чем Чердакова имела заключение соответствующей комиссии.

Я написал объективную статью о действиях депутата ЗСК, в которой затронул работу и суда, и судебных приставов. Ни одна из центральных газет края не стала публиковать мою статью. Редакторы просто боялись последствий. На мое счастье или несчастье в городе издавалась газета «Независимый голос Кубани», где редактором был Владимир Никитин. Я с большим уважением отношусь к нему и сейчас, а тогда он не побоялся публиковать и эту, и другие мои статьи о беззаконии властей предержащих. Надо сказать, что в моей журналистской жизни Владимир Митрофанович оказался тем редактором, который не оставляет один на один автора статей с коррумпированными «законодателями» и продажными правоохранительными органами. Это же самое я хочу сказать и о депутате городской Думы — Нине Шишкиной. Мы с ней до конца боролись за попранные права горожан.

Очередной иск ко мне депутата ЗСК я принял как должное. На моей стороне была правда, на его — сила. В суд Советского района поступил иск от этого депутата о защите его чести и достоинства, хотя по моему убеждению, с честью у него были большие проблемы. Надо сказать, что против меня он параллельно добился еще и возбуждения уголовного дела районной прокуратурой, которое не получило дальнейшего развития. Уж как старались следователи районной прокуратуры инкриминировать мне действия по оскорблению депутата ЗСК! Несколько раз вызывали меня на допросы, но дело им пришлось закрыть из-за отсутствия состава преступления, которое они так настойчиво искали. Приставы тоже решили защищать честь и достоинство своей конторы, но я в своем опровержении указал, что их управление — лицо неодушевленное и поэтому не имеет качеств, свойственных человеку. а именно — чести и достоинства. Им пришлось ограничиться только защитой деловой репутации, которую они оценили в 500 тысяч рублей. Общая сумма исков ко мне составила 2,5 миллиона рублей. Неплохие «бабульки» решили «срубить» на мне блюстители закона вместе со своим куратором!

Моя дочь была знакома с одним из лучших адвокатов города и попросила его взять меня под защиту — слишком неравные силы были у меня и моих противников. Тот согласился. Поскольку два иска ко мне были объединены в один, то на первом же слушании дела мой адвокат буквально уложил на лопатки двух бравых капитанов, судебных приставов, когда те в качестве своего свидетеля пригласили местную жительницу поселка. Эти приставы, видимо, при инструктаже своей свидетельницы делали упор на то, что они бережно складывали товары, а не швыряли их наземь в лужи. Мой адвокат задал всего два вопроса свидетельнице, ответы которой полностью провалили надежды приставов легко получить с пенсионера 500 тысяч.

— Скажите, какого числа пришли приставы в магазин?

— Я очень хорошо запомнила. Это было двенадцатого сентября в восемь часов утра. Я в тот день торговала на базаре. Шел сильный дождь.

— Когда приставы начали выносить товары из магазина?

— Где-то минут через десять или пятнадцать после прихода, но делали это очень осторожно, аккуратно складывая товары вдоль стены…

Здесь адвокат подстроил ловушку. Дело в том, что в предписании на исполнение решения суда была указана дата: 13 сентября. То — есть, давались сутки, но приставы так спешили угодить боссу, что начали раньше времени выбрасывать товары из магазина.

На приставов было смешно смотреть, но и я задал свой вопрос свидетельнице:

— А сколько времени длилась очистка помещения от товаров? Когда свидетельница сказала, что им понадобилось около двух часов, то все стало на свои места — в магазине было около трех тысяч наименований товаров, и при «бережном отношении» к ним понадобилось бы не менее восьми часов непрерывной работы. Судье ничего не оставалось, как отклонить иск приставов.

Депутат ЗСК ни разу не явился на судебные заседания, но его интересы защищали сразу два адвоката. Но будь их хоть десять — выиграть это дело в суде они не могли: каждое мое слово подтверждалось документами. К тому же федеральный судья, а им была женщина с 20-летней юридической практикой, прекрасно понимала ситуацию: у В. Бычко не было никаких шансов, тем более, что у меня адвокат был весьма компетентным. В крае в то время предстояли новые выборы в Законодательное собрание, и она ждала результата этих выборов. Ровно восемь месяцев она тянула с вынесением своего решения, и как только узнала, что В. Бычко не был переизбран в депутаты, тут же закрыла дело, отказав, теперь уже экс-депутату в иске. Дело было закрыто ею по весьма забавной формулировке: «по неявке сторон», хотя я являлся в суд регулярно, не пропустив ни одного назначенного срока судебного заседания. Это свидетельствует о том, что если бы его избрали, то неизвестно, кто одержал бы победу — правда или сила?