Дмитрий Пучков - По главному фарватеру эпохи. От последнего паруса до первой ракеты

Линейная колонна японцев делает русскому отряду классический «кроссинг Ти» – маневр из кадетского учебника по тактике. Проще говоря, пересекает курс неприятеля под углом, близким к прямому, с сосредоточением всей мощи артиллерийского огня на головном корабле эскадры. Шквал огня должен, по идее, привести «Цесаревича» в полную неспособность исполнять обязанности предводителя… Но дистанция на начало маневра по промерам «Цесаревича» составляет около 75 кабельтовых, процент попаданий слишком низок, и русский флагман почти не несет потерь! Похоже, «Микаса» при всех своих английских дальномерах измерить дистанцию не смог и время пересечения курса русских рассчитал неверно…

А тут еще при угрозе «охвата головы» русской колонны, когда «Микаса» пошел на «кроссинг Ти», Витгефт приказал колонне последовательно чуть довернуть влево. В результате вместо одного классического маневра из учебника по тактике получился совершенно другой – бой линейных колонн на контркурсах…

Эта ошибка с дистанциями чуть не стоила Того провала всего генерального сражения. Броненосцы его после расхождения на контркурсах чуть замешкались с маневром и утратили тактическую инициативу. Японская эскадра не остановила противника и вынуждена была, как в штабных реляциях пишут, «реализовывать свое превосходство в скорости». То есть, русским языком говоря, догонять своего врага!

Через некоторое время наблюдатели «Цесаревича» заметили в воде что-то похожее на плавающие мины, и был дан приказ несколько раз поменять курс для обхода опасности. Японцы в это время слегка сократили дистанцию и занялись обстрелом русского крейсерского отряда, шедшего за концевой в строю броненосцев «Полтавой». Крейсера не стали дожидаться, пока по ним пристреляются, и вместе с миноносцами перешли влево, в пеленг линейной колонне, чтобы оказаться под ее прикрытием.

В 13 часов 25 минут перестрелка даже прервалась: дистанция выросла настолько, что «Микаса» едва мог достать своими залпами «Полтаву». По ней же стреляли и крейсера Третьего японского отряда.

Витгефт приказал держать курс 118 градусов – в сторону Корейского пролива. Эскадренный ход русских вырос с 12 до 14 узлов.

В 13 часов 45 минут бой возобновился: японцы стали нагонять. Но это оказалось ненадолго: очередной просчет в маневрировании, и – начинай сближение по новой! Что и произошло примерно в половине третьего часа…

Пока еще все участники боя оставались в строю. У русских попадания тяжелыми снарядами имели «Цесаревич» и «Полтава». Среди японцев крепко досталось «Микасе» и «Ниссину».

А прорыв-то русской эскадры из осады фактически состоялся! Перед форштевнем «Цесаревича» лежало открытое море, неприятель болтался где-то позади…

…После стольких неудач этой войны многие исследователи пытаются просто не замечать тот факт, что Витгефт фактически выиграл первую фазу генерального сражения. И выиграл с минимальными возможными потерями. Но за кораблями Того было небольшое преимущество в скорости хода, а значит, перестрелка во время погони должна была возобновиться еще не раз.

Итак, третий час пополудни 28 июля 1904 года подходил к концу. Русская эскадра двумя расположенными в пеленг кильватерными колоннами шла по направлению к Корейскому проливу. Сзади и справа от русских – Первый боевой отряд японского флота во главе с побитым «Микасой» и присоединившийся к броненосцам еще один крейсер – «Якумо». Севернее – крейсера Пятнадцатого боевого отряда с усилением в виде старого китайского броненосца «Чин-Йен», потом еще отставший Шестой отряд… По обе стороны от основной японской колонны двигались рассыпным строем крейсера из Третьего отряда.

В три часа пополудни «Цесаревич» дал по эскадре сигнал: «Всем кораблям доложить о потерях» . Оказалось, что даже «Полтава» была не очень побита! Витгефт в кают-компании флагманского броненосца собрал штабной офицерский совет и обсудил с соратниками дальнейшие действия эскадры в бою. От контр-адмирала Матусевича поступило предложение: при возобновлении огневого контакта развернуться строем фронта и уходить, оставляя главные силы противника за собой. При этом варианте японцы теряли свое преимущество в скорости хода и в силе артиллерийского огня.

Витгефт не согласился с экзотическим вариантом перестроения и решил, пока не наступил вечер, принять кратковременный бой с противником на дальних дистанциях. А когда стемнеет, оторваться от неприятеля во мраке ночи…

Удивительно, но факт: Витгефт на совете ни слова не сказал о том, как намерен использовать в ночных условиях видимости взятые с собой миноносцы. А ведь перед боем рассылал им инструкции насчет вероятной ночной атаки на вражескую линейную колонну…

Вторая фаза боя началась в 16 часов 45 минут. Огонь велся на дистанции… 45 кабельтовых! Похоже, «Микаса» совершил невозможное, чтобы окончательно не проиграть бой! Чуть раньше, завидев приближение погони, «Цесаревич» поднял сигнал: «Всей колонне сосредоточить огонь на флагмане неприятеля» …

Теперь по «Микасе» стреляли сперва одна «Полтава», потом – два броненосца, три, четыре… А там и до всей русской колонны дело дошло!

В какой-то момент несгибаемый японский флагман даже не выдержал и заложил коордонат, чтоб хоть чуть-чуть сбить русским пристрелку!

Для того чтобы выйти из-под огня противника, улучшить условия стрельбы для своих кораблей и не дать возможности врагу охватить голову эскадры, Витгефт приказал повернуть на 2 румба влево и увеличить ход до 15 узлов. Но «Севастополь» и «Полтава» начали отставать, и пришлось всем идти примерно четырнадцатью узлами.

Витгефт спокойно и даже хладнокровно наблюдал за ходом боя с мостика «Цесаревича», негромко отдавая редкие приказы о смене флажных сигналов. Вел бой, как шахматную партию – без суеты и горячности. На совет командира броненосца спуститься под броню при очередном обстреле ответил отказом – мол, отсюда лучше видно всю ситуацию… А в начале шестого часа в середину фок-мачты «Цесаревича» угодил неприятельский фугас…

Командующего и офицеров его штаба буквально расшвыряло смерчем огненных осколков. Сам Витгефт погиб, и даже тело адмирала разорвало на клочья, так что потом буквально нечего было заворачивать в саван для похорон… Вместе с ним в огне шимозного разрыва закончили жизнь флаг-офицеры лейтенант Азарьев и мичман Эллис. Погибли оба адмиральских вестовых и пятеро палубных матросов. Начштаба Матусевич и остальные офицеры отделались ранениями и контузиями разной степени тяжести.

Командир «Цесаревича» капитан I ранга Иванов помнил, как оторопела вся эскадра при гибели «Петропавловска» с Макаровым на борту. И решил, чтобы не вызвать замешательства среди моряков, не сообщать эскадре о печальном конце Витгефта. Он просто возглавил сражение сам, последовательно выполняя идеи, высказанные адмиралом на последнем военном совете. Но в 17 часов 45 минут «Цесаревич» получил еще один тяжелый снаряд в рубку.