Георгий Гулиа - Викинг. Ганнибал, сын Гамилькара. Рембрандт

Бармокар кивнул.

— Почему бы и нет! Золота у тебя достанет к тому времени. Дом у тебя и сейчас неплохой. Сможешь купить рыбачье суденышко и — поплывешь по волнам. Разве плохо?

Бармокар вздохнул, сладко прикрыл глаза: да, это его мечта — дом, жена, дети. Но так, чтобы в доме был полный достаток. Ибо нищенства — хоть отбавляй. Достаток нужен! Верно, в Риме всякого добра отыскать можно, если пошарить как следует. Римляне сами пограбили немало. Пусть поделятся — это было бы справедливо! Ганнибал пока что держит свое слово. Сдержит, наверное, и главное — Риму спуску не даст!

— Однако где твоя Рутта?

Бармокар открыл глаза, как после сладкого сновидения. Где Рутта? Там, где слоны. Надо поискать слонов. Ежели здесь мастерят плоты для них, стало быть, они где-то рядом. Не за теми ли деревьями?

— Гэд, мне кажется, что надо туда.

— А что там?

— Там деревья. И должно быть, слоны.

Они направились к густой чаще, в которой содержались слоны. Туда вела основательно протоптанная дорожка, по которой водили исполинов на водопой.

Бармокар уверенно шагал, кинув другу через плечо: «Иди за мной».

— А мне рассказали забавную солдатскую шутку, — сказал Гано Гэд, чтобы скоротать время.

— Люблю шутку. Особенно — солдатскую.

— Так слушай… Значит, спрашивают одного ливийца: «Кого бы ты выбрал в жены, ежели тебе разрешили бы иметь четырех?» Ливиец подумал, подумал и сказал: «Гречанку, иберийку, римлянку и карфагенянку». — «Почему их?» — спрашивают его. «Очень просто, — отвечает солдат, — гречанка экономно вела бы хозяйство, иберийка танцевала бы с утра до вечера, а римлянка занималась бы со мной любовью с присущим ей азартом». — «А что же карфагенянка?» — спрашивают солдата. «Я бы, — говорит, — на ней вымещал всю свою злость, когда бы меня сердили, и она покорно все сносила бы»…

И Гано Гэд захохотал, да так, что не слыхал, смеялся Бармокар или молчал. Вдоволь нахохотавшись, он спросил:

— Ну как? Прав солдат?

— Не знаю, Гано.

— Но ты посоображай.

— Скажу, как брату… — И Бармокар замолчал.

— Говори-говори…

— Не засмеешь?

— Даю клятву перед богами…

— Ладно, Гано, скажу тебе так: Рутта, иберийка, в любви похлеще римлянок…

— Да ну? — изумился Гэд, будто не он свел свою прежнюю любовницу с Бармокаром. — А как тебе понравился ответ ливийца?

— Он, видимо, большой чудак, — заметил Бармокар и, круто свернув направо, пошел прямиком на огромный костер. Вокруг сидели солдаты, что-то жарили на вертелах и, весело переговариваясь, пили вино.

— Эй, милейший, — позвал одного из них Бармокар. Невысокий стройный индус откликнулся на зов и живо бросился к Бармокару.

— Это вы? — прошептал индус.

Пращники стояли, освещенные кроваво-красными языками пламени. За их плечами начиналась темнота — хоть глаз выколи! — и мир, казалось, тоже кончался там, где начиналась темень.

— Пришли навестить, — сказал, словно бы оправдываясь, Бармокар.

— Спасибо. Вы, как всегда, вместе.

Гано Гэд рассмеялся:

— Как положено друзьям.

— Как твои слоны, Рутта?

— Неплохо.

Бармокар сказал:

— Мы шли сюда, и Гано рассказал веселую солдатскую шутку. — И неловко пересказал анекдот.

— Не смешно, — сказала Рутта.

— Разве? — удивился Гэд.

— Не смешно, Гано.

— А почему?

— Очень просто. — Рутта понизила голос до шепота: — Я одна могу заменить всех четырех жен.

— Ай да молодец! — похвалил ее Год. — Я подозревал, что индусы удивительный народ. А теперь в этом уверен.

Бармокар восхищенно глядел на Рутту.

— Такого воина я не променяю на дюжину тяжеловооруженных.

Ганнибал в своей походной палатке выслушивал доклады военачальников. Он сидел меж двух светильников, выдвинутых вперед, чтобы лучше видеть лицо собеседника. Из докладов явствовало:

Первое: плоты для переправки слонов на тот берег делаются настолько быстро, насколько это возможно.

Второе: долбленки в количестве четырехсот пятидесяти уже готовы. Но это только небольшая часть, их с каждым днем все больше и больше.

Третье: небольшие плоты почти готовы, и на них можно переправить до тридцати тысяч солдат.

Четвертое: галлы доставили много зерна и фуража для лошадей и слонов.

Пятое: заказано про запас десять тысяч щитов на римский лад и столько же мечей, тоже на римский лад…

— А о шестом скажу сам, — проговорил Ганнибал. — Стало быть, так: Альпы вполне проходимы, через них шли галлы задолго до нас. В свое время я прикажу более подробно рассказать об этом всем воинам. И нет там никаких вершин, подпирающих небо, как нет пропастей, достигающих подземного царства… Пожалуй, все…

— Нет, не все, — подал голос Махарбал, начальник конницы.

Ганнибал бросил на него недоуменный взгляд.

— А Массалия?! — воскликнул Махарбал. — Там полным-полно римлян.

— Они давно там, Махарбал. Разве это новость?

— Да, новость, — горячился Махарбал. — Вот что скажу: их число за последние дни утроилось.

Ганнибал задумался.

— Вот что… — Он все еще раздумывал. — Вот что, Махарбал: ты завтра же отправишься вниз по Родану. Возьми с собой пятьсот всадников. И завтра же сообщи.

— Я это сделаю.

Ганнибал обратился ко всем:

— Переправу начнем послезавтра. Наравас, ты собери тысячу воинов и сейчас же — ночью — отправляйся вверх по Родану, но не далее, чем на пятьдесят стадий. Там ты переправишься на тот берег, зайдешь в тыл и дашь знать о себе дымом большого костра. Это послезавтра. На рассвете. Завидев дым, мы перейдем Родан. Ты ударишь им в спину, ну а мы примем удар своей грудью. Ясно говорю?..

Несметное Ганнибалово войско двигалось вверх вдоль берегов Исавра. Хорошо отдохнув после форсирования Родана, воины наслаждались видом цветущей долины. Известно, однако, что красота долин не имеет особой цены, если они прекрасны только сами по себе, если она, красота их, не сочетается с тучными полями и богатыми садами. Здесь, на берегах Исавра, все было гармонично: было чем любоваться и чем полакомиться. Даже не верилось, что где-то там, на юге, поджидают Ганнибала какие-то злодеи. Казалось, карфагеняне шли куда-то в глубь Европы, в сторону северных галлов, что ли.

Чем дальше на север, тем выше, тем белее, тем неприступнее становились горы. Они вздымались по правую руку, в то время как по левую тянулись зеленые, чуть холмистые земли разноплеменных галлов. Куда же вел свои полчища Ганнибал? На север, чтобы…

— Да, — резко проговорил Гано Гэд, — на север, чтобы потом повернуть на юг. Думать надо!

И тогда те, кто шел рядом с ним, неподалеку от него — справа и слева, — разом, как по уговору, повернули головы в сторону солнца. И что ж увидели они? Невообразимые нагромождения гор. Они увидели нечто высоченное, окрашенное в ослепительно-белый цвет. Они увидели такое, от чего впору волосам дыбом вставать.