Инга Кондратьева - Девятая квартира в антресолях - 2

– Подружка твоя! – сообщила ей няня.

– Подружка? – переспросила Лиза растерянно. – Ты про письмо? Это от Нины, да!

– Ну, и, слава Богу! Объявилась?

– Да. Тебе поклон от нее. Так ты хотела про это спросить, о чем она пишет?

– Потом расскажешь, доню! Здорова, и, слава Богу! А то там у меня все шкворчит! Подружка твоя пришла. Другая. А вроде не ее день, не урочный. Выйдешь? Сидит, ждет.

– Лида? – удивилась Лиза, и на подтверждающий кивок няни расплылась в радостной улыбке. – Ах, как кстати! Конечно, иду!

***

Лида сидела в гостиной и одним пальцем подбирала какую-то мелодию на пианино. Услышав шаги, обернулась.

– Лидочка! – Лиза помахала с порога письмом. – Какая ты молодец, что зашла именно сегодня! Нина весточку прислала. А ты? У вас все хорошо? Да ты сияешь вся! Что-то произошло?

Лида действительно вся светилась, такой ее Лиза не видела со времен праздников в Институте. Да-да, наверно, что с Рождества. Или нет – с Пасхи! Весной все еще было хорошо. А вот на выпускном балу Лида уже была другая, потухшая.

– Нет-нет, Лизонька! – Лида привстала навстречу подружке. – Я просто подумала… Как-то не все хорошо было между нами последнее время. Может быть, пойдем, просто погуляем? Как раньше? Наговоримся? И Нина! Что пишет Нина? Мне-то от нее ничего не было.

– Да вот! – Лиза пробежалась по листку глазами, сначала хотела протянуть его полностью подруге, но несколько слов вначале охладили ее восторг, и она, подняв на Лиду взгляд, снова вернулась к тексту и прочитала письмо вслух, почти полностью. – И в конце она просит тебя писать ей, сообщает адрес.

– Вот и хорошо! Теперь мы знаем, как она там, – Лида не обиделась, как боялась того Лиза, и восприняла послание, адресованное не ей лично, благосклонно. – Надо же! Наводнение… Ну, так что скажешь на мое предложение?

– Да я бы с радостью, – растерянно отвечала Лиза. – Но сегодня же Аленкин день! Ты забыла? Мне сейчас идти на урок.

– Ах, – беспечно махнула ладошкой Лида, вовсе не растеряв своего нынешнего радостного настроя. – Действительно забыла! – она засмеялась. – Ну, так, иди, занимайтесь! Можно я тебя тут подожду?

Лиза обрадовалась и, согласившись, не знала теперь, чем бы занять подругу на такое длительное время ожидания. Она боялась спугнуть благостное Лидино настроение, которое стало крайней редкостью в последние месяцы.

– Я постараюсь быстро, – Лиза оглядывала комнату вокруг.– Тебе дать что-нибудь почитать? Я постараюсь уложиться в час, не больше. Я, правда, всегда после урока еще и играю Аленке, но сегодня, я думаю, мы обойдемся без этого. А хочешь, пойдем со мной? Девочке будут уже полезны зрители. Знаешь, она делает значительные успехи!

– Поздравляю тебя, дорогая учительница! – Лида улыбалась. – С успехами достойной ученицы! Аленка действительно не только способная, но и старательная девочка. Но прошу тебя! Не меняй ваших обычаев ради меня! Играйте, музицируйте, делайте, как привыкли. Я подожду тут, если ты не возражаешь, мешать вам не стану. Если честно, то на уроки я нынче вовсе не настроена.

– Хочешь сама помузицировать? – Лиза кивнула на открытую крышку фортепиано.

– Что? А, это? – Лида аккуратно опустила крышку. – Нет, это я так, занять себя. А что у тебя еще есть интересного, Лиза Полетаева?

– Даже и не знаю, – развела руками Лиза. – Книги. Журналы.

– А папенька твой дома? – просила Лида, видимо, желая приветствовать старшего Полетаева.

– Нет, он на службе. До вечера. Вряд ли вы увидитесь, – Лиза вновь развела руками.

– А помнишь, – Лида перешла на таинственный шепот. – Помнишь, ты говорила, что у него есть печатный аппарат? Можно ли мне глянуть хоть глазком? Или это неудобно сделать без его ведома?

– Да почему же! – рассмеялась радостно Лиза, поняв, чем может порадовать подругу. – Я сейчас открою кабинет.

Лида подхватила с пола небольшой баул и направилась вслед за хозяйкой.

– Это что у тебя? – спросила Лиза.

– Да так, собрала с собой кое-что, – похлопала Лида ладошкой по тканому боку торбочки. – У меня же весь день свободен. Поедем после в парк?

– Вот она! – Лиза сняла с машинки чехол. – Это даже больше моя вещь, чем папина! Я сейчас научу тебя. Смотри, вот так заправляется бумага, на тебе еще листы, пробуй сама. Вот! Когда ее край окажется на этой линии, можно набирать. Вот так сдвигается каретка. А сюда нажимаешь, если буква должна быть заглавной. Все очень просто! Ну, думаю, на час тебе этой забавы хватит!

– Спасибо, Лизонька! – Лида полностью была увлечена новой игрушкой. – Как думаешь, Нина удивится, если получит от меня набранное на машинке послание?

Лиза довольная убежала в Большой дом на занятия. В час она, конечно, не уложилась, и, когда вернулась во флигель, застала совершенно иную картину, нежели оставляла. Лида была взвинчена, расстроена и чуть не плакала.

– Вот, – выпятила она вперед нижнюю губу. – Я только хотела подправить, там стало совсем светлым отпечатываться… А она выскользнула и… Я не сумела вставить обратно!

– Ах, боже мой, ты же вся выпачкалась, – заметила Лиза. – Руки-то, руки! И блузка…

– И блузка тоже? – Лида вдруг разрыдалась. – Прости, я такая неуклюжая. О! Еще и стол!

– Нет-нет! – Лиза осматривала нанесенный урон и пыталась сгладить его последствия для подруги. – Это пятно тут уже больше недели, ты тут вовсе ни при чем! Не расстраивайся. Кофточку, конечно, жалко, а все остальное – ерунда! Вернется Савва Борисович, я у него попрошу новую ленту. И теперь буду знать, что всегда надо держать при себе запасную. Даже не думай!

– Правда? – Лида размазывала краску и по щеке. – Ты вовсе не сердишься?

– Вовсе не сержусь, – Лиза одобряюще улыбнулась подруге. – Только как мы теперь поедем в город? Тебе бы надо переодеться…

– Может, в другой раз? – всхлипнула Лида и, увидав свои ладони, охнула. – Мне бы еще руки отмыть.

– И умыться! Пойдем. Не трогай больше лицо!

В этот день они никуда не поехали. Лиза попросила Кузьму отвезти расстроенную подружку домой. Но перед самым выходом, уже в прихожей, Лида молча обняла Лизу и, ничего больше не сказав, вышла на двор. Чувство после несостоявшейся прогулки у Лизы осталось все-таки доброе. Она надеялась, что с этого дня их с Лидой отношения снова начнут возвращаться к более близким, дружеским, ведь та к ней пришла сама.

***

– Ну, вот что, гость наш дорогой, – станционный смотритель, оборачиваясь на колышущуюся занавеску, решился на так долго откладываемый разговор. – Живешь ты у нас вторую неделю… Это так…

– Я ж плачу исправно, – заискивающе смотрел на него Клим.

– Да так-то оно так…, – хозяин тоже замялся.

Из-за занавески вышла его дородная супруга и, уперев руки в пояс, с налету пошла в атаку: