Колм Тойбин - Дом имён

В ту ночь к Оресту пришел стражник и зашептал:

– Сходи в дом к Леандру. Как только во дворце начнется утренняя суета, отправляйся туда.

– Кто этого хочет? – спросил Орест.

– Это срочно, – сказал стражник.

– Моя сестра знает, что я помогал освободить Теодота с Митром.

– Тебя видели, – сказал стражник. – И увидят, как ты идешь к родне Леандра. Но важнее всего, чтобы ты туда пошел.

– Это Кобон захотел меня повидать?

– Не знаю. Весть моя такая, что, пока солнце в небе, тебе надо там оказаться.

Стражник побыл с ним еще сколько-то, но они больше не говорили. Позднее Орест лежал в постели один, и в голове у него возник четкий образ Леандра. Орест представлял его себе решительным, бдительным. Такой человек ошибок не натворит. Орест сопоставил спокойный ум, ясное видение цели Леандра – и образ матери с Эгистом. И со всей силой понял, что в любой битве с ними Леандр возьмет верх. Орест не знал, что будет дальше, но решил, что с первым светом сделает, как прошено. Пойдет к дому. Всегда сможет сказать, если мать его укорит, что, поскольку она ему про это ничего не сказала, он понятия не имел, что Леандр участвует в восстании. Предупредит Электру, пусть не говорит матери, что он осведомлен. Скажет, что просто отправился повидать друга и сообщить ему о своем скором отъезде.

Проснулся поздно и тихонько выбрался из дворца через боковую дверь, прошел по кладбищу и вдоль пересохшего русла. Чувствовал то отвагу, то тревогу. Минуя людей в переулках и переходя маленькую оживленную площадь, головы не поднимал.

Оказавшись на месте, подумал, что странно это: входная дверь нараспашку, и даже в прихожей не видать ни слуг, ни домочадцев. Все брошено, безмолвно. Принялся выкликать имена – Кобона и Раисы, Ианты и Дакии, затем назвал свое имя, как прежде Леандр, чтобы они знали: он не чужак.

Но, двигаясь вглубь дома, он уловил запах, знакомый ему с тех пор, как они жили у старухи, когда со скалы падала овца или коза и начинала гнить.

Вонь накатывала все сильнее. Он еще раз позвал их по именам, и дыхание у него сперло от резкого смрада, тянувшегося из главной комнаты в доме.

Там он увидел гору тел, блестящие черные мухи гудели вокруг нее. Гору сложили тщательно, тела разместили одно поверх другого, уравновешенно, так, что получилось нечто почти единое. Оресту пришлось отойти: его вырвало. Вернувшись, он заметил, как на клочке белой плоти что-то шевелится, и разглядел, что на коже копошатся извивающиеся черви.

Встревожившись, зачем его сюда вызвали и не ждет ли его кто где-то в комнатах, он нашел клок тряпки и, замотав нос и рот, оглядел дом и охнул от ужаса, увидев тела Теодота и Митра в пропитанной кровью постели, вокруг – мухи.

Орест вернулся в главную комнату и с отвращением и страхом стащил за щиколотки тело с вершины, оно стукнулось с тяжким, безжизненным грохотом об пол, Орест перевернул его и увидел труп Раисы, горло перерезано от уха до уха, глаза широко распахнуты.

Насколько он понял, вся семья Леандра погибла – и все слуги. Зудевшие мухи садились ему на лицо и руки, тошнотворный гнилостный смрад, казалось, усилился, оттого что трупы потревожили, и Орест решил: надо вернуться во дворец и найти Электру, рассказать ей прежде всего остального, что́ он видел. Она вернется с ним, и тогда он будет не один, когда люди придут и обнаружат гору трупов.

Эта мысль пришла ему в голову, но тут он услышал тихий плач и решил, что это какой-то зверь, хорек или крыса, пробрался внутрь горы трупов. Но затем Орест разобрал девичий голос. Он шел из самой середки недвижимой горы, и Оресту ничего не оставалось, лишь разобрать тела и найти источник звука. Когда к нему потянулась рука, вокруг нее яростно вились мухи, он отшатнулся, отпрянул в угол комнаты. А когда вернулся, увидел, что Ианта выкапывается из-под груды тел, встает на ноги. Заметив его, она закричала – закричала от страха, попыталась закопаться обратно, словно мертвые могли обеспечить ей безопасное укрытие.

– Ианта, я Орест, – сказал он. – Я тебя не обижу.

Он вернулся к куче и оттащил несколько тел в сторону, нашел среди них трупы Кобона и женщины, которая прятала Теодота и Митра, когда они сбежали, и тела двоих детей, сбившихся вместе. Ианта, когда он к ней потянулся, повела себя, как дикий зверь, чье логово осквернили. Свернулась калачиком и попыталась укрыться под чьим-то трупом, чтобы Орест до нее не добрался. Он позвал ее по имени, еще раз назвался сам, но его попытки успокоить лишь заставили ее вопить еще громче, кричать в ужасе, выкликать имена матери и отца, звать Леандра.

– Я помогу тебе, – сказал он, беря ее за запястья. Поднял ее, покрытую кровавой слизью, прижал к себе. По силе ее сопротивления он понял, что серьезных увечий она не получила. Когда ему удалось вытащить ее наружу, подальше от вони и мух, он увидел, что кровь у нее на одежде и на коже – не ее.

– Тебе надо идти со мной, – сказал он. – Подальше отсюда.

Когда она заговорила наконец, он поначалу не мог разобрать слов – она рыдала. Пришлось просить, чтобы она повторила, умолять, чтобы говорила помедленнее. И тогда он разобрал слова.

– Ты это сделал! – сказала она.

– Нет, не я! – возразил он.

– Люди, которые это сделали, – люди твоей матери.

– Люди моей матери – не мои люди.

– Мы приготовились бежать. Теодот с Митром только-только явились, – говорила она между всхлипами. – Митр был очень слаб. Хотел, чтобы мы бросили его, но мы не согласились. Ты подстроил, чтобы за нами следили, ты знал, что мы собираемся бежать.

– Не подстраивал я. Не знал. Ничего я не знал.

Он заставил ее идти с ним, тянул за собой вновь и вновь, когда она порывалась вернуться домой. Они шли вместе по переулкам, затем – через базарную площадь, по открытому двору перед дворцом; люди, видевшие их, шарахались, испуганные замурзанным видом Ианты, засохшей кровью у нее на одежде и в волосах.

Во дворце Орест отыскал Электру, та отвела Ианту к себе в комнату.

– Электра, – сказал Орест. – Они перебили всю семью Ианты. Я их нашел. Они все убиты.

Электра подошла к двери – словно собралась охранять комнату от вторжений.

– Она сообщила мне, кто подстроил это убийство, – произнес Орест.

Ианта все кричала от страха и боли, и Электра с Орестом двинулись к ней, помочь.

– Зачем ты привел ее сюда? – спросила Электра.

– Куда еще нам было идти? – спросил Орест.

Электра глянула на него мрачно, раздраженно.

Орест ждал снаружи, Электра вымыла Ианту, переодела в чистое. Когда его наконец позвали обратно, оба они обняли Ианту, та скулила и дрожала, и тут к ним внезапно зашла их мать с двумя стражниками.

– Что эта девушка здесь делает? – спросила мать.

Говорила она со смесью чистой ярости и властности, каких Орест у нее в голосе не слышал раньше никогда.