Василий Масютин - Царевна Нефрет [Том II]

Жанна умела заливаться серебристым смехом, как соловей, показывала Курту дыры в своих чулках, позволяла ему их штопать и в награду… натягивать чулки на ножки.

Это было все. Курт был только третьим в компании, потому что у Жанны уже был опекун — Макс, а у Макса водились деньги. Без такого Макса она в самом буквальном смысле слова не смогла бы выжить — удержаться на поверхности жизни. Но все трое умели дружить и беззаботно проводить вечера.

У Макса всегда водились деньги — много для себя, меньше для Жанны и совсем мало для Курта. У Курта было мало денег для себя и ничего для Жанны. Из этого со всей очевидностью следовало, что Жанна испытывала большую симпатию к банковскому служащему и проныре Максу и совсем слабенькую — к честному египтологу Курту.

Зато Макс и Курт были нераздельны, как общество с ограниченной ответственностью. «Союз светлых надежд на будущее». Надежды действительно были светлыми. Курт верил, что благодаря своим комбинациям рано или поздно выловит большую рыбу. Его отец уже очень стар и оставит ему в наследство домик, который можно будет продать, а Жанна… наверняка прославится.

А что прежде всего требуется для успеха кабаретной артистке? Завлекательная программа и реклама. Жанна танцевала не хуже (хотя и не лучше) других. Если же у нее и было какое-то преимущество перед товарками по сцене, то им она обязана была не столько таланту, сколько внешности — стройному телу, движениям, личику. Это была стопроцентная женщина.

Жанна не раз напоминала приятелям, что у нее должен появиться какой-нибудь программный козырь, который побьет в сезоне все прочие.

— Хоть бы один из вас что-то для меня придумал! — говорила она кокетливо, прищуривая глаза и словно поощряя толпу своих почитателей выйти на бой друг с другом.

— Может, это..? — начинал первый, закуривая папироску, и начинал пересказывать какую-то новеллу, только что вычитанную в кафе из журнала.

— А если это..? — перебивал второй, расцвечивая жалкой фантазией «пуант» другого кабаре.

Только Макс спокойно восседал в кресле, ничуть не напрягая воображение. Ему не нужно было добиваться симпатии Жанны.

Жанна заметила, что Курт глубоко задумался, искренне стараясь ей помочь, и шутливо хлопнула его по носу сложенной программкой:

— Мы что-нибудь придумаем, верно?

С той минуты Курт Ремер начал, не покладая рук, искать для Жанны козырь. Что, если ее дискретный жест означал обещание? А поскольку судьба распорядилась так, что он занимался прошлым Египта, его фантазия, естественно, витала в тех краях и временах.

Однажды Курту показалось, что он что-то нашел. Это была история царицы Мен-ка-ре, которую греки называли Нитокрис [5] … Нитокрис — Последняя царица VI династии, заключающей египетское Древнее Царство; исторический характер сведений о ней ставится под сомнение. С Нитокрис позднее стала ассоциироваться рассказанная у Страбона (I в. н. э.) история замужества греческой гетеры Родопис (известная нам в позднейших версиях как сказка о Золушке), рассказанная ниже. . Когда девушка купалась в реке, орел унес ее золотую сандалию. Затем орел выпустил сандалию из клюва и она упала на колени фараона, когда тот сидел в тронном зале. Фараона так поразила прекрасная сандалия, что он приказал разыскать ее владелицу. Красота молодой Нитокрис очаровала царя, и он женился на ней…

Сгодится ли этот мотив?.. Нитокрис танцует. Потом купание. Рабыни. Фараон тоже может танцевать. Пусть примеряет сандалию на ножки разных красивых девушек, которых приказал собрать по всему царству. Триумф Нитокрис — сцена первой встречи… Может получиться совсем неплохой балет. Добавить бы оригинальную музыку…

Макс испортил все подчистую. Сразу вспомнил, что Нитокрис и фараон тут не при чем — это же известная сказка о Золушке.

— Но моя история на тысячи лет старше, — ответил раздраженный Курт.

— Кого из публики интересует, что египтяне рассказывали сказку о Золушке задолго до нас? Главное, история банальна и всем известна. И наконец, как прикажешь Жанне скакать по сцене в одной сандалии?

— Да, это правда, Курт… было бы очень неудобно танцевать, — согласилась Жанна.

— И еще одно. Нельзя же устраивать целое ревю и заполнять всю сцену артистками! Тогда все будут смотреть на кордебалет или слушать музыку, а Жанну никто и не заметит.

Курт молчал, но был по-прежнему полон решимости придумать для Жанны действительно убийственный «козырь».

Новый Год. «Союз светлых надежд» решил провести вечер вместе. Курт наплевал на сцену, которая ждала его дома — нужно же хоть раз в году весело провести всю ночь. Ближе к вечеру нетерпеливо вышел на улицу и решил почитать журналы в кафе.

На обложке одного из журналов была изображена Нефрет. Ее нарисовали в виде красивой и сонной девушки, выходящей из ванны.

Жанна вернулась из варьете немного утомленная и тихо сидела за столом. Макс штудировал меню и советовался с кельнером о новогоднем ужине, который должен был чем-то отличаться от всего испробованного за год. Курт вертелся, как на иголках.

— К черту! — воскликнул он. — Макс!

— Чего тебе? Даже не даст человеку сделать заказ.

— Жанна! не двигайся. Сиди спокойно. Макс, глянь на нее. Нет, с той стороны. Ну?

— Что? Испачкалась или шляпка помялась?

— Как же ты не видишь?! Жанна выглядит совсем как Нефрет…

— Какая еще Нефрет?

— Посмотри на эту обложку!

Макс вынужден был признать, что с опущенными глазами Жанна была очень похожа на египетскую царевну.

— Я так рад, что нашел для нее сюжет! — сказал Курт и толкнул Жанну коленом под столом.

Макс понял и его невысказанную мысль:

— Смотри только, если она станет горевать по тебе, то не сможет танцевать.

Курт был в прекрасном настроении и в честь своей гениальной идеи — пусть над ней и посмеивались друзья — заливался коньяком. Выпил столько, что не заметил, как Макс взял Жанну под руку и вышел из ресторана.

Курт Ремер пылал энтузиазмом. Его мучили мысли о Жанне. Она не отходила от Макса и даже не позволяла надевать на себя чулки. Видимо, Макс в последнее время неплохо заработал: Жанна получила прекрасное новое платье и теперь с ней было приятно показаться на улице или в кафе.

Курт пошел в музей взглянуть на Нефрет.

— Вылитая Жанна. Правда, у египтянки другие брови, но зачем существует косметика? Надо поспешить. Это будет сенсация!

Курт верил, что счастье ему улыбнется, нужно только его поймать.

Один известный берлинский журнал начал печатать роман из египетской жизни, а большая кинофабрика решила перенести его на экран. На станциях подземной железной дороги висели огромные плакаты: «Царевна Нефрет. В главных ролях лучшие артисты».