Коллектив авторов - Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 2

Сложные вопросы организации взаимодействия партизан и подпольщиков, а также преемственности в деле защиты Отечества советскими органами госбезопасности привлекли внимание и других исследователей. [840]

Достаточное внимание освещению проблем народной борьбы уделено в Военно-исторических очерках по Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Если в первых трех книгах труда в основном введены в научный оборот новые документы и свидетельства, приведен фактический материал по борьбе партизан по периодам войны, то в четвертой книге, в главе «Оккупация и сопротивление», помещен обобщенный материал по данной проблематике, раскрываются особенности тактики партизанской борьбы [841].

Интересные примеры агентурно-оперативной деятельности чекистов в партизанских формированиях можно почерпнуть из труда В. В. Коровина, где одна глава посвящена деятельности органов госбезопасности в тылу врага [842]. Исходя из анализа оперативной обстановки дается характеристика разведывательной и контрразведывательной деятельности оперативно-чекистских групп, действовавших на оккупированной территории Белоруссии, Украины и западных областей РСФСР. Описываются ранее неизвестные факты боевой деятельности сотрудников органов госбезопасности, действовавших на территории, контролируемой противником.

Нельзя не отметить работы известного специалиста по диверсиям в тылу противника И. Г. Старинова [843]. Им впервые была поднята проблема подготовки органов государственной безопасности СССР к партизанской борьбе накануне Великой Отечественной войны. Интересен его взгляд на операцию «Рельсовая война», который идет вразрез с мнением большинства известных специалистов по истории партизанского движения [844]. Автор считает неправильным решение руководства страны отдать приказ о взрыве только рельсов. По его мнению, для большей эффективности нужно было подрывать поезда.

С этой точкой зрения согласен В. И. Боярский, который в своих трудах показал и обосновал роль органов государственной безопасности СССР в организации борьбы в гитлеровском тылу, особенно в первые месяцы войны [845]. Представляет определенный интерес одна из последних работ этого историка. В ней проведен анализ партизанской борьбы различных народов в XIX–XX вв. Сделан вывод о том, что успех партизанской борьбы зависит от привлечения к ней профессионалов [846].

Таким образом, анализ историографии показывает, что исследователями получены позитивные результаты в изучении заявленной нами проблемы. Изучена в большей степени вооруженная борьба советских партизан, организационная деятельность партийных и советских органов. Менее изучена диверсионная и разведывательная работа советских спецслужб. Вообще не исследована контрразведывательная и специальная деятельность органов госбезопасности СССР на оккупированной советской территории.

В некоторых работах, вышедших за последнее двадцатипятилетие, даже не упоминается об участии органов госбезопасности СССР в сопротивлении советского народа в тылу немецко-фашистских войск [847].

В некоторых работах кадровые сотрудники органов государственной безопасности СССР отождествляются с офицерами Красной армии, а в результате то, что сделали чекисты в тылу противника, приписывается совершенно иным людям. Так, в монографии В. А. Пережогина утверждается, что «… нередко разведку в интересах Красной Армии партизаны проводили с армейскими разведывательными группами… Именно таким образом действовала группа разведчиков во главе с Н. И. Кузнецовым, заброшенная летом 1942 года в район г. Ровно, где к тому времени обосновался партизанский отряд под командованием полковника Д. Н. Медведева» [848]. Представляется, что нужно более четко показывать ведомственную принадлежность партизанских разведчиков, так как ни Н. И. Кузнецов, ни Д. Н. Медведев к армейской разведке никогда никакого отношения не имели, а подчинялись непосредственно 4-му Управлению НКВД, ведавшему зафронтовой деятельностью органов госбезопасности.

Более того, некоторые авторы пытаются обвинить чекистов, работавших в тылу врага, в различных преступлениях, искажают конкретные исторические события по изучаемой проблеме. Так, Б. В. Соколов, утверждает, что просмотренные им документы вызывают «… гнев не против немцев и их пособников, а против чинов НКВД и советских партийных лидеров, не менее своих германских коллег повинных в преступлении против человечности» [849]. Б. В. Соколов восхищается и украинскими националистами, и генералом А. А. Власовым, и локотскими изменниками Каминским и Воскобойником, и откровенными бандитами братьями Болтуновыми. Создается впечатление, что автор делает попытку пересмотреть историографию данной проблемы, обелить предателей, выдать их низменные чувства за искренние убеждения, аргументировать измену как несогласие с существующим советским строем. Следует отметить, что подобная интерпретация событий на оккупированной территории еще раз подчеркивает актуальность темы исследования, дает возможность научно показать необоснованность подобных выводов.

В такт Соколову вторит и А. С. Гогун, который заявляет, что органы государственной безопасности на оккупированной советской территории занимались терроризмом [850]. Гогун ставит под сомнение ценность разведывательной информации, получаемой от агентуры спецотрядов НКВД-НКГБ СССР. Сожалеет, что зафронтовую деятельность органов госбезопасности СССР «…можно рассматривать в основном на основании отрывочных данных, просочившихся в печать, и косвенных сведений из открытых архивных фондов» [851]. Причем в монографии А. Ю. Попова [852], рекомендованной к печати Ученым советом Института российской истории РАН, по мнению Гогуна, «научность ограничивается внешними формами» [853].

В других публикациях допускаются грубые фактические ошибки, искажающие историческую действительность, причем исследователями, имеющими непосредственное отношение к отечественным спецслужбам. В частности, в коллективной монографии командир разведывательно-диверсионной группы «Неуловимые» М. С. Прудников почему-то заменен на рядового бойца Е. А. Телегуева, который, по мнению авторов, и командовал «Неуловимыми» [854]. Это, конечно же, не умаляет заслуг Телегуева, который лично участвовал в диверсиях, повлекших крушение 20 вражеских эшелонов [855]. Но такого ряда неточности подчеркивают некомпетентность некоторых историков, пытающихся освещать столь сложную тему.

Подобные просчеты можно увидеть и в книге В. И. Пятницкого, непосредственно участвовавшего в работе ряда штабов партизанского движения в годы войны [856]. В своем труде он упоминает создание в начале 1942 г. в Центральном аппарате НКВД СССР 4-го, как выражается автор, «зафронтового» Управления. Спорить с этим трудно, но начальником этого Управления Пятницкий почему-то назначил некоего «лейтенанта госбезопасности Горюнова» [857], хотя за время существования этого подразделения возглавлял его только один человек — П. А. Судоплатов, в дальнейшем генерал-лейтенант.