Александр Чиненков - Форпост в степи

— Кто бы это мог быть? — озабоченно прошептал капитан.

Незнакомец взобрался по крутому спуску и исчез в темноте.

Они услышали осторожный стук. Скрипнула дверь. Шепот. Снова

скрипнула дверь. И тишина.

Барков и Безликий обошли домик Уряшева. Но в его окнах не увидели света. Также не было слышно и голосов. Они провели в ожидании долгих два часа.

И вот прямо перед ними распахнулась дверь. Барков и Безликий отпрянули к стене.

Незнакомец с кем–то попрощался. Он сошел по круче неслышной, охотничьей поступью, столкнул лодку в воду и впрыгнул в нее на ходу. Он сразу заработал веслами, исчезая во мраке ночи.

Другой незнакомец еще несколько минут постоял над берегом, пока не скрылась лодка, зевнул и вернулся в домик.

— Анжели, черт его побери! — прошептал Безликий. — А я думал, что он уже во Франции!

— Не заметил нас, и то хорошо! — так же шепотом отозвался капитан. — А ты боялся, что делать тебе нечего!

— Теперь и сам вижу, что ошибался, — усмехнулся Безликий.

— Вот и ступай с Богом домой, заново вспомни инструкции и добросовестно их исполняй.

И они, крадучись, поспешили в город.

* * *

Рамиль Уряшев и Анжели сидели за столом. Анжели подливал чай, а приютивший его рыбак рассказывал, как богатый горожанин сватал его дочку.

— Калым, говоришь, достойный был? — лениво спросил Анжели.

— Э–э–э, любой султан позавидовал бы, — ответил рыбак. — Нежадным оказался Сибагат и дочки моей очень достойный! Баранов много, земли много. Богатый человек Сибагат!

— Мне кажется, гулять нам скоро на свадьбе, — с улыбкой сказал Анжели.

— Свадьба будет, — ответил старик. — Пора мне внучат нянчить. Стар я уже становлюсь..

— Авось моей доченьке Аллах пошлет счастье!

— Завидую я тебе, Рамиль, — подзадорил его Анжели, подавая пиалу с чаем. — Все у тебя хорошо и я рад за тебя.

Вскоре рыбака начало клонить в сон. Он попробовал встать с застеленных плохеньким, потертым ковриком нар, но голова закружилась, и он повалился на бок.

— Вот и поспи, «уважаемый», — ухмыльнулся Анжели, беря в руки пиалу старика и выливая на пол остатки чая со снотворным. — Завтра проснешься счастливым, здоровым, с ясной головой и на рыбалку пойдешь.

Анжели убрал посуду и тревожно взглянул на окно. На улице было уже темно, и ждать оставалось недолго.

Спустя час в дверь осторожно постучали.

— Кто там? — спросил нетерпеливо Анжели, на всякий случай положив руку на рукоятку пистолета.

— Это я, Флоран. Не узнал?

— Тебя трудно не узнать, месье. Особенно твой незабываемый голос!

Анжели открыл дверь и впустил в дом ночного гостя.

— Вот решил проведать тебя, землячок, — сказал тот, срывая с головы шапку и вешая ее на вбитый в стену гвоздь. — Давненько не был. Дай, думаю, навещу!

— Спасибо за внимание, уважаемый «казак»! — взглянув на одежду и заросшее густой бородой лицо Флорана, улыбнулся Анжели. — Ты уже и говоришь, как потомственный казак, а не как французский дворянин из старинного рода.

— Да вы садитесь, месье, — указал на нары Анжели. — Сейчас чайку попьем с медом и обсудим все.

— Не время чаи распивать, месье, — отмахнулся Флоран и покосился на спящего рыбака. — Ты его надежно опоил зельем?

— Надежнее некуда, — ответил Анжели и прилег на бок. — Ну, что за срочность привела тебя в сей славный город?

— Сел бы я так просто за весла, как ты думаешь? — вопросом на вопрос ответил Флоран.

— Ты не сел бы, — согласился Анжели. — Боюсь, что не ошибусь, если предположу, что на другом берегу реки тебя ждет еще десяток попутчиков?

— Н-да, — сказал Флоран и осмотрелся. — Спокойно живете, месье. Это хорошо. Хотелось бы услышать что–нибудь о Жаклин, месье. Как она приспособилась на новом месте?

— С тех пор как она переселилась из гостиничных в собственные апартаменты, Жаклин решила отбиться от рук, месье.

— Зная вас, месье, я уверен, что вы постарались указать зарвавшейся даме на ее место?

— А как поживает его величество? — насторожился Анжели. — Надеюсь, и министр в добром здравии?

— У них все хорошо, — ответил Флоран. — Вот только министр вами недоволен, месье.

— Конечно же его недовольству посодействовали вы, месье, — зло ухмыльнулся Анжели, прекрасно зная, что так и есть на самом деле. — Вы обладаете редчайшим даром выпячиваться, дорогой мой Флоран, затмевая «своей яркой личностью» всех остальных!

Удар пришелся в цель. Гость обиженно прикусил губу и нахмурился.

— Министра бесит ваша пассивность, месье, — угрюмо сказал он. — Кстати, а почему вы сами не соизволили явиться в Париж вместе со мною?

— Если вам не отшибли память доброе французское вино и толпы развратных девок из борделей Парижа, — язвительно заговорил Анжели, — вы наверняка помните, что я несу персональную ответственность за огромную сумму денег? А их я не могу оставить без присмотра ни на минуту, пока не передам по назначению!

— Тогда передайте их мне. В чем же дело?

— Мне искренне жаль, но ваша персона, мой друг, вызывает во мне еще меньше доверия, чем безумная Жаклин! Вы с ней одного поля ягода, месье.

Услышав страшное оскорбление, Флоран побагровел, сжал кулаки, но сдержался.

— ЕСЛИ бы не дело государственной важности, которое требует невероятного терпения, то я бы…

— Вы бы ударили меня по лицу перчаткой и вызвали на дуэль, — договорил за него с хищной усмешкой Анжели. — Будем считать, что вызов вами сделан, а я его принял!

— Вы что, хотите драться? — удивился Флоран.

— А почему бы и нет?

— Здесь? В Оренбурге?

— Нет, я позволю себе убить вас в Париже, — холодно ответил Анжели и добавил: — Когда мы здесь покончим с делами и вернемся во Францию!

Несколько минут они помолчали, меряя друг друга обоюдными неприязненными взглядами. Но время поджимало, а потому…

— Мне нужны еще деньги, — мрачно сказал Флоран.

— Много? — не менее мрачно поинтересовался Анжели.

— Пару бочонков меди и бочонок золота.

— Медь ты получишь, а вот для золота еще не наступило время. — Анжели высокомерно посмотрел на гостя. — Это не моя прихоть, а указание самого министра!

— Хорошо. Пока обойдусь медью, — вынужден был согласиться Флоран. — Только я возьму не два, а три бочонка.

— Бери, сколько унесешь, — пожал плечами Анжели. — Этого добра надолго хватит.

— Заберу завтра, в это же время, — предупредил он. — Приду не один, а с казаками.

Откусив кусок лепешки, Флоран запил ее глотком чая и, видимо, успокоившись, сказал:

— Хорошо, забудем на время наши с вами распри, месье, и поговорим о деле.

— Я весь к вашим услугам, месье.

— Что мне отписать министру относительно Жаклин? — спросил Флоран.

— Я всегда считал господина министра умнейшим человеком и дальновидным политиком, — вздохнул, отвечая, Анжели. — Но, сделав ставку на эту воровку и преступницу, он ошибся! Ее место в тюрьме или на каторге, — продолжил Анжели. — Своим поведением она ставит под удар всю нашу работу.