Александр Бубенников - Годунов. Кровавый путь к трону

– Вот это уже погорячее… Совсем горячо насчет моей мстительности в отношении младенца несмышленого и непутевого… Главного не слышал ты, знать, не дошли до Галича главные слухи про меня, погубителя царевича… Якобы я специально отправил царевича с его мамкой в Углич, чтобы там с ними разделаться по-тихому, с помощью их отравителей, с помощью заморских ядов…

– Ядов заморских?… – выдохнул Шуйский с заметной тревогой в голосе. – Господь с тобой, Борис Федорович… Не наговаривай на себя лишнего… В Галиче слышал, что ты себя и царя окружил заморскими лекарями…

– А зачем заморских лекарей призвал, знаешь?

Шуйский неуклюже пожал плечами и прошелестел побелевшими от напряжения губами:

– Откуда мне знать? Мало ли что брешут…

– Не брешут люди, говоря о заморских лекарях… Призвал я спецов английских и прочих, чтобы они помогли с бесплодием моей сестрицы Ирины-царицы… Выкидывает она плоды от Федора Ивановича… Зачинала много от его семени, да выкидывала плоды скоро, иногда даже при больших сроках беременности… Только знаешь, что мне заморские иноземные врачи пообещали, Василий Иванович?

– Что?…

– Что разрешится скоро бременем царица Иринушка, моя дорогая сестрица… Как будет успешное зачатие царицы, положат ее знаменитые иноземные лекари на сохранение царского плода – по всем их медицинским законам и способам европейским – и доведут благое дело сохранения плода до счастливого разрешения бремени матери… Вот что мне обещали иноземные лекари, и я им верю, потому что в их силу и чудодейство искусства лечения женских болезней убедился на нашем собственном семейном примере… Долго и моя супруга Мария не могла родить мне наследника, после Ксении… Сын Иван в младенчестве погиб, потом тоже было много выкидышей у моей Марии… Только благодаря искусству заморских лекарей, положивших мою супругу на сохранение плода, та благополучно разрешилась от бремени сыном-наследником… Пусть во дворе все бухтят, что молитвами патриарха Иова моя Мария подарила мне наследника-сына, а ты знаешь, через какие труды иноземных лекарей удалось все довести до благополучного результата, на радость счастливых родителей…

– Ты со мной откровенен, Борис Федорович, как никогда… Так ты с Шуйскими не откровенничал, ни с нашим героем Иваном Петровичем, псковским героем, ни со мной, ни с братьями Ивановичами… Благодарствую…

– Подожди благодарить… Сейчас узнаешь самое главное и необходимое тебе для справедливого сыска в Угличе… Нельзя ни с кем, кроме самых близких, доверенных мне лиц, делиться тем, что «бесплодная царица» окружена целым отрядом заморских врачей, чтобы родить, наконец… Помнишь, как вы, Шуйские, царицу, мою сестрицу, прижали, требуя ее развода с государем…

– Помню, как не помнить… Через это дело и пострадали в ссылках… Ивана Петровича и других уже не вернешь…

– Не вернешь, да не в этом дело, князь… Непременно родит моя сестрица, дочку или сынка – неважно, вот скоро сам увидишь… А секрет нашей беседы, который разглашать нельзя тебе даже самым близким и проверенным, в том заключается, что не поймут твои родичи доморощенные, что царица Ирина произвела на свет божий наследника престола или царевну от семени царя Блаженного трудами или беспримерными усилиями чужестранцев-лекарей над лоном царицы, не поймут, скажут: это против воли Господа, против божьих природных законов… Так что не распространяйся сам на эту скользкую тему иноземных лекарей и царицы Ирины… Да и про мое отеческое счастье с сыном-наследником, родившимся с помощью иноземных достижений медицины, держи язык за зубами…

– Вот теперь воистину уверовал я в твое доверие ко мне с поручением царя и Думы провести справедливый сыск, до правды докопаться в таинственной гибели царевича… Так ведь копанем и докопаемся, с божьей помощью…

– Вот и докопайся… – Годунов тяжело вздохнул. – И докопайся, помимо всего прочего, кто ранее пытался отравить царевича Дмитрия и царицу Марию Нагую каким-то ядом… Эти слухи не дошли до тебя, а это слухи, близкие к правде, насколько я знаю от своих доверенных людей… Пытались отравить Дмитрия-царевича с матерью Марией, только что-то не сработало… Сам знаешь, князь, что легче избавиться от кого-то ядом, а не ножиком, только знай, иноземные врачи-медики здесь ни при чем, они были приглашены в помощь моей супруге Марии и сестре Ирине, чтобы те разродились… И я никого сам, слышишь, никого не хотел травить и убивать в Угличе… Так что разберись, князь, не только с гибелью Дмитрия-царевича, но и с попыткой отравления царевича и царицы до этого…

– Разберемся, Борис Федорович, благодарствую за доверие…

– Руки у тебя в розыске ничем не связаны, Василий Иванович, действуй по совести и по правде божьей…

Назначенная Годуновым следственная комиссия в составе ее главы князя Василия Шуйского, митрополита Крутицкого и Сарского Геласия, окольничего Андрея Клешина и думного дьяка Елизара Вылузгина прибыла в Углич 29 мая 1591 года, через четыре дня после гибели царевича Дмитрия.

В городе произошли большие народные волнения, с убийствами возбужденной толпой, сразу после того, как ударил колокол во время традиционного послеобеденного сна сонного провинциального городка. Ударил в колокол пономарь церкви Спаса, которого кто-то возбудил бить в набат, будить городок в то время, когда в колокол бить не положено, а положено всем почивать в послеобеденное время…

После набатного колокольного звона проснувшийся от сонного оцепенения народ Углича бросился на предполагаемых убийц царевича: дьяк-ставленник Годунова Михаил Битяговский, урезавший доходы Нагих от кормления в княжестве Дмитрия Углицкого, и с ним еще одиннадцать человек – виновных или безвинных? – были растерзаны возбужденной колокольным звоном толпой. Случился русский бунт, бессмысленный и беспощадный, с кровопролитием и жертвами, и Шуйскому с комиссией сыска надо было разбираться, что же произошло до и после гибели царевича?

В ходе следствия было допрошено около 150 человек, прежде всего Нагие, утверждавшие, что царевич был зарезан Осипом Волоховым, сыном няньки царевича, Данилой Битяговским, сыном дьяка, и Никитой Качаловым, племянником Михаила Битяговского, присланного Годуновым надзирать за Нагими. К допросу свидетелей гибели царевича и убийства в ходе волнения дьяка Михаила, его сына и других подозреваемых родственников дьяка были привлечены некоторые представители духовенства, а также возбужденные колокольным набатом дворовые и посадские люди, которые растерзали предполагаемых «убийц» царевича.

Что удалось выяснить Шуйскому с членами комиссии? Царевич играл в «тычку» с Данилой Качаловым, Осипом Волоховым и Данилой Битяговским. Согласно несложным правилам этой игры, надо было взять нож за острие лезвием вверх и метнуть нож в очерченный круг. Любил «баловаться» ножами, игрушечными металлическими саблями и палицами, убивая кур и гусей, малолетний царевич Дмитрий, как выяснил Шуйский. А однажды зимой царевич велел своим сверстникам слепить дюжину чурбанов из снега и, дав им имена боярских думцев, снес им саблей головы, приговаривая: «Вот что будет, когда я вырасту и взойду на царский трон». Это к тому, что игры с опасными металлическими предметами, практически оружиями, не запрещались в семействе Нагих.