Джон Джейкс - Север и Юг. Великая сага. Книга 1

Стэнли покраснел и ничего не ответил. Он был слишком потрясен тем, что случилось, но понял одно: впервые его мать сделала выбор между сыновьями. Это был дурной знак.

Когда в тот вечер Джордж вернулся в Бельведер, на лице Констанции уже не было и следа прежних переживаний. Во время ужина Джордж говорил без умолку, он никак не мог прийти в себя после стычки в конторе. После этого он еще успел навестить пострадавшего рабочего в его доме у канала. К счастью, все было не так страшно. Доктор Хоппл заверял, что руку удастся спасти, но пока оставалось неясным, сможет ли рабочий заниматься тяжелым физическим трудом. Разумеется, Джордж был готов в этом случае подобрать ему работу полегче у них на заводе. Бровника заперли в полицейском участке.

В доме по соседству ужин уже закончился. Мод вышла погулять с Билли. Вирджилия удалилась в свою комнату. Изабель нанесла пятиминутный ритуальный визит близнецам Лабану и Леви и вернулась в столовую. Они со Стэнли остались одни. И только Изабель собралась рассказать мужу об упоительном моменте торжества, который она испытала в доме Констанции, как Стэнли снова заговорил о неприятностях на заводе. Придя домой, он обмолвился об этом лишь вскользь и сразу же погрузился в мрачное молчание. Мод за столом вела себя как обычно, мило поддерживала разговор, но о стрельбе не упоминала.

– Мама смотрела на меня так, словно я самый последний трус, – сказал Стэнли с несчастным видом. – Мне этого не вынести!

– Стэнли, я понимаю, как ты огорчен, но я это уже слышала. И теперь хочу, чтобы ты дал мне возможность ска…

– Заткнись, мегера! – воскликнул он, швырнув ей в лицо смятую салфетку. – Ты что, совсем идиотка? Не понимаешь, что происходит? Джордж настраивает мать против нас! Все кончится тем, что она передаст ему управление капиталом! И куда ты после этого денешься со своим гонором и своими барскими замашками?

Он кричал так, что зазвенели подвески на люстре. Изабель, утратив дар речи, уставилась на салфетку, которая отскочила от ее подбородка и упала в пустую тарелку из-под десерта.

Ее первым желанием было броситься на мужа и избить его за такую абсолютно неслыханную выходку. Но Изабель быстро взяла себя в руки. Она понимала, что Стэнли, если можно так выразиться, лягнул ее только потому, что его лягнула собственная мать. Причем вполне заслуженно. Стэнли действительно был трусом. Но это не имело значения до тех пор, пока он был способен поддерживать свой авторитет в семье.

Изабель очень быстро убедила себя в том, что человек, которого следует винить за этот неприятный инцидент, не кто иной, как Джордж. Да, маленький напористый Джордж. Сегодня она торжествовала над его женой, но он поставил ее мужа в такое положение, что Стэнли даже отказался выслушать рассказ о ее триумфе. Хотя это не мешало ей испытывать удовлетворение просто от сознания того, что она сделала Констанцию несчастной.

Впрочем, в следующее мгновение ее уверенность в победе над постылой невесткой несколько пошатнулась. Со стороны лужайки Бельведера донеслись веселые голоса. Изабель подошла к окну и увидела, что Джордж и Констанция играют в боулинг на траве в поздних летних сумерках. Они беззаботно смеялись и поддразнивали друг друга, как малые дети.

Стэнли заговорил с женой, но она не обратила на него внимания. Ее взгляд был прикован к Мод, которая сидела на боковой веранде дома Джорджа, покачивая на колене маленького Уильяма. Билли прогуливался неподалеку. Изабель вскипела от злости. Мод никогда не уделяла такого внимания Лабану и Леви.

Констанция выглядела счастливой. Счастливой! Совершенно непостижимым образом ей удалось справиться с тем потрясением, которое она пережила днем. Теперь Изабель с беспощадной ясностью поняла, что Констанция и Джордж действительно настраивают Мод против Стэнли.

С того момента Изабель стала ненавидеть этих двоих даже с большей страстью, чем прежде.

– Еще один поезд сошел с рельсов, – сообщила Констанция. – Четыре человека погибли. Это уже третья катастрофа за месяц. – Она покачала головой и сложила газету.

Джордж продолжал изучать проектные планы, разложенные на столе библиотеки.

– Чем больше путей строится, – не поднимая головы, сказал он, – тем больше идет по ним поездов и тем выше вероятность несчастных случаев.

– Уверена, это слишком простое объяснение. Я уже не раз слышала, что половину этих катастроф, а то и больше, можно было предотвратить.

– Что ж, не исключено. Расписание составляют люди, а значит, в нем возможны ошибки. Кроме того, для строительства железнодорожного полотна и вагонов часто используют плохие материалы. А еще рельсы иногда кладут на подушки неравной толщины.

Джордж встал, потянулся, потом бережно поправил какой-то предмет на столе, как будто он представлял собой большую ценность, хотя это был просто осколок железного метеорита, который он нашел возле Вест-Пойнта в дни учебы. Джордж берег его, потому что этот кусок железа выражал для него весь смысл и значение его работы. Констанция заметила, что Джордж передвинул свою реликвию не больше чем на четверть дюйма. И улыбнулась.

Джордж подошел к креслу, в котором она сидела, и нежно поцеловал жену в лоб.

– Как сказал бы Орри, прогресс всегда имеет свою цену, – заметил он.

– Ты уже давно не получал от него писем.

– Шесть недель.

Джордж отошел к окну. Сквозь легкий снегопад виднелись размытые огни города.

– Я написал ему, приглашал приехать вместе со всей семьей в Ньюпорт будущим летом.

В октябре Джордж и Стэнли съездили на остров в заливе Наррагансетт и купили там большой дом со множеством пристроек и десять акров земли недалеко от пляжа. Архитектор из Провиденса как раз предложил планы по обширной перестройке дома, именно их Джордж так внимательно изучал. Как уверял архитектор, все переделки должны были завершиться до начала летнего сезона 1850 года.

– И ты ничего не получал от него с тех пор?

– Нет.

– Может, там что-то случилось?

– Если и так, мне ничего об этом не известно.

– Ньюпорт – курорт северян. Думаешь, он примет приглашение?

– А почему нет? Летом там по-прежнему полно гостей из Южной Каролины.

Джордж был не до конца откровенен с женой. Редкие письма Орри, на первый взгляд вполне дружелюбные, содержали некий горький подтекст, который мог почувствовать только он, потому что слишком хорошо помнил прежнего, беспечного Орри Мэйна.

В своих письмах Орри несколько раз упоминал о своем «вечном холостячестве». Лишь пару раз он ответил на осторожные вопросы Джорджа о «М.», чаще внезапно перескакивая от вполне безобидных новостей к тому, что можно было назвать обличительными речами в адрес противников рабства на Севере. Он очень негативно отзывался о так называемой партии «свободной земли», которая выступала против распространения рабства на новые западные территории, хотя и не призывала отменить его в южных штатах. Он также иногда упоминал об Уилмоте Провизо. Было понятно, что Юг собирается и дальше защищать свой образ жизни.