Джон Джейкс - Север и Юг. Великая сага. Книга 1

Вот почему Джордж втайне опасался этой встречи, хотя и очень скучал по другу.

В один из холодных декабрьских дней все-таки пришла весточка о том, что такая встреча может состояться. Вечером, забравшись в постель и укладываясь рядом с женой, которой уже совсем скоро предстояло рожать, Джордж, как обычно, стал рассказывать, как прошел день.

– Пришло письмо от Орри.

– Наконец-то! Надеюсь, бодрое?

Констанция говорила с легким придыханием, но Джордж не сразу придал этому значение.

– Не очень. Но он сообщил, что навестит нас следующим летом и привезет всех, кого сможет уговорить.

– Это… прекрасно, – выдохнула Констанция. – Но я думаю… что сейчас… тебе лучше послать за доктором Хопплом.

– Что? Уже пора? Прямо сейчас? Боже мой… так вот почему ты задыхаешься!

Джордж вскочил с постели и в спешке наступил на ночной горшок. К счастью, тот был пустым. Но от этого Джордж потерял равновесие и упал спиной вперед, сильно ударившись ногой.

– Оу!..

– Боже мой! – Констанция попыталась встать. – Если ты будешь каждый раз так страдать и метаться, мы просто не сможем иметь еще детей.

На рассвете Констанция без особых трудностей предъявила миру Патрицию Флинн-Хазард. Джордж получил сообщение об этом в библиотеке, где сидел, сонно потирая ушибленную ногу.

Билли, которому уже исполнилось четырнадцать и который становился все выше с каждым днем, на рождественские каникулы приехал домой из пансиона, где он учился. От своей новой племянницы он пришел в полный восторг и почти не уходил из Бельведера, хотя все его вещи оставались в доме Стэнли.

Считая себя взрослым и независимым, Билли часто поддразнивал мать, грозя уехать на золотые прииски в Калифорнию. Золотая лихорадка охватила уже половину страны. Почему бы ему тоже не попытать счастья?

– Потому что вам не нужны деньги, молодой человек, – ответила ему Мод однажды за обедом.

– Нет, нужны. У меня же нет собственных. – Потом, устав от игры, он подбежал к матери и обнял ее. – Вообще-то, мне совсем не хочется мыть золотоносный песок.

– А чего тебе хочется?

– Еще раз послушать про сражение у Чурубуско.

Билли никогда не надоедала эта история, а Джордж, рассказывая ее, неизбежно снова и снова возвращался к долгой череде их сумбурных дней в Вест-Пойнте. Он любил эти воспоминания, к тому же с их помощью удавалось лишний час удерживать младшего брата вдали от Стэнли и Изабель. После того случая со стрельбой, который закончился заключением Бровника в тюрьму Гаррисберга, Стэнли стал очень замкнутым. Изабель оставалась такой же злобной, как и всегда. Общение с ними могло плохо повлиять на Билли, считал Джордж и очень радовался, что мальчик бо́льшую часть года проводит в пансионе.

– Получается, что Орри вроде как хороший, – заметил Билли после одного из монологов Джорджа об Академии.

– Так и есть. И еще он мой лучший друг. Надеюсь будущим летом вас наконец познакомить.

– А он бьет своих негров?

– Что за странный вопрос? Вряд ли.

– Но ведь они у него есть? – с явным неодобрением настаивал Билли.

Джордж нахмурился и потянулся к графину с кларетом. Все выглядело так, что этой темы избежать не удастся.

– Да, думаю, сколько-то есть.

– Тогда я беру свои слова назад. Он не может быть таким хорошим, как ты говоришь.

– Это потому, что тебе почти пятнадцать, – сказал Джордж, сдерживая раздражение. – В таком возрасте никто не соглашается со взрослыми.

– О да, мы такие, – ответил Билли так быстро, что Джордж расхохотался.

Билли, не понимая, что именно так развеселило брата, продолжал с прежним упорством:

– Мне нравится все, что ты рассказываешь о Вест-Пойнте. Похоже, это действительно замечательное место.

Джордж отпил немного вина и прислушался к знакомым, уютным звукам дома. У каждой семьи должны быть свои традиции, и он только что придумал одну такую. Хотя напрямую вкладывать эту идею в голову своенравного подростка ему не хотелось, да и Билли, скорее всего, сразу стал бы возражать. Лучше просто осторожно покружить вокруг этой темы подольше.

– Ну, бывали там и тяжелые моменты. Зато когда преодолеваешь все трудности, чувствуешь себя настоящим мужчиной. Больше было хорошего, конечно. Каких друзей я там приобрел! Том Джексон – он сейчас преподает в военном колледже в Виргинии. Джордж Пикетт. Прекрасные друзья, – снова пробормотал он, мысленно оглядываясь на те короткие годы, которые теперь казались намного длиннее. – И уж точно нет никаких сомнений, что Вест-Пойнт дает самое лучшее научное образование, какое только можно получить в Америке.

– Меня больше интересуют сражения, – усмехнулся Билли.

Джордж подумал о кровавой бойне в Чурубуско, об оторванной руке Орри. «Значит, мальчик, ты просто не понимаешь, что такое настоящее сражение». Вслух он этого, конечно, не сказал, но улыбка его угасла. Больше он ничего не говорил, решив дождаться, пока Билли сам скажет. Ждать пришлось недолго. Уже через минуту с некоторой неуверенностью брат произнес:

– Знаешь, Джордж, я, вообще-то, хотел спросить, что ты думаешь о моих шансах…

– Твоих шансах на что? – переспросил Джордж, пытаясь скрыть бурную радость, охватившую его.

В глазах мальчика светилось восхищение старшим братом.

– На то, чтобы тоже учиться в Академии, как ты.

– Думаешь, тебе это понравится?

– Даже очень!

– Отлично.

Солдатская служба была тяжелым, порой даже очень неприглядным ремеслом. Увидев воочию все ужасы войны, Джордж стал считать его отвратительным и бесчеловечным. Он по-прежнему так думал. Но несмотря на это, он не мог представить себе лучшего начала взрослой жизни для мужчины в этой стране, чем учебные полигоны Вест-Пойнта. Джордж прекрасно сознавал, что не всегда был убежден в этом. И его нынешняя безоговорочная вера была еще одной произошедшей в нем переменой, которая стала неожиданностью для него самого.

– Конечно, назначение туда получить нелегко, всегда есть жестокая конкуренция, – продолжил Джордж. – Но тебе все равно до поступления еще… дай-ка подсчитать… ну да, три года. Тогда тебе будет семнадцать, чтобы как раз попасть в выпуск пятьдесят шестого года. Мне нужно обязательно узнать, будет ли вакансия от нашего округа. Пожалуй, займусь этим без промедления.

Так он и поступил.

К концу 1849 года в долине реки Эшли появилась поговорка: чем длиннее становится борода у Орри Мэйна, тем короче его разговоры.

Орри совсем не хотел быть грубым, просто говорил кратко. Почти все заботы о семье и управлении плантацией теперь лежали на нем. Его голова постоянно была занята разными планами, и большинство из них требовали от него каких-то немедленных действий, которые тоже необходимо было тщательно подготовить. Почти каждую неделю возникала та или иная напряженная ситуация, требовавшая его личного вмешательства. Поэтому времени на длинные разговоры у него попросту не было.