Борис Пономарев - Мустафа Голубич – тайный агент Сталина

Отдышавшись, один из солдат вновь порадовался:

– Ну, господин унтер-офицер, Бог и на этот раз на нашей стороне.

– Да уж, – зажимая раненную ножом руку, сквозь зубы процедил Голубич.

После победы на реке Колубаре наступила позиционная тишина. Но если Австро-Венгрии она помогала заполнять окопы свежими дивизиями, то Сербии взять новых бойцов было неоткуда. Предпринимались самые необычные способы для решения проблемы личного состава армии.

В кабинете Аписа несколько высших офицеров уже не в первый раз обсуждали положение на фронтах, огромные человеческие потери и откуда пополнять солдатские ряды. С предложением выступил полковник Дмитриевич:

– Анта Трумбич – наш главный пропагандист – высказал интересную идею: направить в Россию специальную группу для вербовки добровольцев в Сербскую армию. Наши русские друзья сообщили, что большое количество словенцев, хорватов, болгар уже попало к ним в плен [4] Так, например, в русской армии оказался хорват Иосип Броз Тито. . Есть надежда, что кое-кто из них сдался в плен намеренно. Прибыло много сербских беженцев. Сербская часть делегации по вербовке добровольцев уже формируется. От Герцеговины поедет друг Душан Симич. По-моему, стоит направить в Россию и Мустафу Голубича.

– А где он сейчас? Я его что-то давно не встречал, – спросил кто-то.

– Он опять у меня в отряде, – ответил Танкосич. – Только теперь он уже поручик. Послать его в Россию – это добрая идея. Пусть Семиз подумает, как вписать его в группу.

Официальная приемная. Полковник Артамонов приветствует вошедшего Голубича, на котором новенький офицерский мундир.

– Рад видеть вас в добром здравии, господин Голубич. Примите мои поздравления с новым званием. Предлагаю по обычаю русских офицеров «обмыть» новые погоны.

Артамонов берет Мустафу под руку и ведет его к столику, на котором бутылки с водкой, вином и закуска.

– Водка, вино, ракия?

– Водка, с вашего позволения, господин полковник.

Артамонов наполняет рюмки. Офицеры чокаются и выпивают: «За здоровье». – «Живели».

– Дорогой, Мустафа. Я очень рад, что у вас появился шанс легально выехать в Россию. Мы искренне желаем успеха вашей миссии. Со своей стороны мы сделаем все, чтобы вы смогли встретиться со всеми нужными вам людьми. Депеша из Посольства уже отправлена. Вам и вашим друзьям дана самая хорошая рекомендация. Мы уверены, что после поездки наше сотрудничество еще больше укрепится.

Снова наполняет рюмки:

– За ваш успех, господин поручик.

– Большое спасибо, господин полковник.

Голубич в кабинете одного из начальников русской Охранки. Напротив него за столом русский генерал Генштаба.

– Мы получили в отношении вас депешу из Белграда. Полковник Артамонов очень доволен знакомством с вами. Мы здесь, в России, очень благодарны, господин Голубич, за ваше отношение к нашей стране. Мы надеемся, что в ближайшие дни сможем обсудить, с вашего согласия, конечно, условия будущей работы и, что самое главное, место. Европа – вот где интересно: Париж, Лозанна, Вена, в конце концов.

Раздается стук в дверь.

– Да!

– Разрешите войти, ваше превосходительство?

– Входите, входите, штабс-капитан. Вот, знакомьтесь, наш большущий друг из Боснии Мустафа Голубич.

– Штабс-капитан Шешель.

Генерал приглашает своего подчиненного сесть.

– Господин Шешель покажет вам нашу столицу…, да и вообще займется вашим бытом, а главное, не даст вам скучать. У нас, кстати, барышни не хуже ваших южанок, а капитан?

– Постараюсь, господин генерал.

– Тогда передаю господина Голубича в ваши руки. Постарайтесь только продумать, как сделать так, чтобы отсутствие нашего друга не слишком бросалось в глаза его сербским коллегам. Одним словом, продумайте всю программу. Рад был познакомиться с вами, дорогой господин Голубич. И до скорой встречи.

Штабная палатка Аписа. Сам полковник лежит на походной кровати. Стук в кол крепления.

– Кто?

– Это я, Мустафа.

– Входи, друже.

Апис тяжело садится. Он сильно располнел. Вид у него нездоровый. Входит Мустафа.

– Добрый вечер, господин полковник.

– Здорово, Мустафа. Какие новости?

– Ничего хорошего. Думаю, нужно предпринять что-то серьезное. Пора ударить по болгарскому королю. Семью Корбугов давно пора ударить об землю. Давно заслужили.

– И как ты думаешь это сделать?

– Мне хватит ребят тимочан. Я уже присмотрел человек 10–15, все орлы. Все готовы. Мы переходим границу. Нам в этом поможет один болгарин. Он давно с нами. А там главное добраться до гнезда. Спалить нужно все, тогда наверняка власть перейдет к лидеру крестьянской партии Александру Стамболийскому. С ним мы договоримся. Он сторонник объединения южных славян. А по завершении дела нужно закончить с этой австрийской шавкой – Оскаром Потиореком. Что-что, а панику его смерть посеет.

– Так-то оно так. Но разведка доносит, что неприятель готовит наступление. Ты знаешь положение дел на фронте? Если оно начнется, вам не успеть ни с болгарином, ни с австрияком.

Апис понижает голос.

– У нас наверху или идиотизм, или прямая измена. Столько людей погибло, а можем еще оказаться между австрийским молотом и болгарской наковальней. А что это там за шум?

В палатку вбегает адъютант Аписа.

– Беда, господин полковник! Воевода Танкосич убит. Мина.

Мустафа выскакивает из палатки.

Почти каждый славянский народ пережил свою Голгофу. Для сербского народа и его армии это была война с Австрией. Не получая помощи, предаваемая своими правителями и военными командирами, сербская армия вынуждена была отступать через самые труднодоступные горные хребты Албании в сторону острова Корфу.

Совершенно больной Апис почти все время лежит в повозке. Его распухшие ноги укутаны несколькими шинелями. Мустафа идет рядом, изредка подталкивая телегу, помогая обессилившим лошадям. Он сильно похудел, но глаза по-прежнему горят.

– Не, мой дорогой Муйко, – раз за разом повторяет Апис другу, – это не руководство войском, это прямая измена. Кто-то должен за это ответить. И ответить сурово.

Мустафа согласно кивает и в полголоса говорит идущему рядом Павлу Бастаичу:

– Если они посмеют тронуть его, они будут иметь дело со мной и моим отрядом. Пусть только попробуют.

А в кабинете короля Александра Карагеоргиевича во дворце в Белграде, как всегда плетутся интриги. Король, расхаживая по комнате, внимательно слушает доклад министра внутренних дел Сербии Любы Иовановича-Чупы. Тот подчеркнуто деловым, но достаточно подобострастным тоном докладывает.