Зинаида Чиркова - Украденный трон

Она оглядела парадный зал и пробежала его, словно хозяйка, оглядывающая свой дом, и в одной из отдалённых комнат, обставленных с уютом и изяществом, увидела высокого молодого офицера, растянувшегося на шёлковом канапе.

Он не встал, увидев её, не приподнял головы. Воротник его мундира расстегнут, а нога положена на кушетку, прямо в сапоге, на светлый шёлк.

Княгиня приостановилась. Шаргородская сказала ей, что именно здесь её встретит императрица.

Она растерянно остановилась невдалеке, и вдруг увидела, что вокруг офицера на кушетке валяются пакеты с печатью канцлера, с печатями государственными.

Очень странно. Такие пакеты княгиня видывала у дяди Воронцова, канцлера, такие пакеты ей даже не разрешалось брать в руки — они составляли государственную тайну. Именно в таких пакетах содержались государственные бумаги, и по ним решались все важные дела державы.

Княгиня подошла ближе.

— Орлов, Григорий, — представился офицер, не потрудившись ни встать, ни хотя бы застегнуть воротник мундира.

— Я слышала о вас, — холодно произнесла княгиня и не удержалась от вопроса: — Но почему такие пакеты с государственной печатью лежат здесь? Ведь тут важные государственные тайны.

— Вы совершенно правы, — рассмеялся офицер. — Нога у меня приболела, подвернул, вот она и попросила меня, пока я тут валяюсь, просмотреть их...

«Она, — с ужасом подумала княгиня, — так говорить об императрице, когда все, даже дома, всегда с почтением выражаются иначе. Не она, а её императорское величество или уж, на худой конец, государыня». Себе княгиня не позволяла такой фамильярности.

— Должен сознаться, скучища невероятная, — продолжал офицер беззаботно, — и как это Екатерина находит в них развлечение и с удовольствием разбирается во всех этих штуках?

Княгиня сдержала себя, но разговор прекратила и стала прохаживаться по комнате, дожидаясь выхода императрицы. Она терялась в догадках. Она знала Алексея Орлова, она видела Фёдора Орлова, она знала, что и третий их брат тоже активно участвовал в перевороте, но такого фамильярного обращения с Екатериной она не ожидала. Что ж тут такое, почему он так развалился здесь, почему он занимается государственными бумагами, кто он такой, в конце концов? Офицеришка, пусть даже и помогавший свержению Петра и воцарению императрицы Екатерины. Но есть же этикет, есть приличия, которые даже ей, княгине, первому лицу во всей этой истории, не позволяют так вести себя...

Она обернулась, из дверей выходила Екатерина, как всегда просто и изящно одетая, со свежей розой в тёмных волосах, с румянцем во всю смуглую щёку, с ровным и сильным блеском глаз.

— Григорий Васильевич, — обратилась она к кому-то из слуг, привычно стоявших навытяжку возле дверей, — пусть нам накроют здесь, нас трое. Тут и пообедаем...

С сияющей улыбкой Екатерина прошла к княгине:

— Как вы, милая княгиня, здоровы? Скоро ли будет ваш обожаемый супруг?

Княгиня присела в реверансе и пробормотала, что она здорова, князь Дашков скоро будет и не преминет засвидетельствовать ей своё почтение.

Екатерина с удивлением смотрела на подругу. Ни улыбки, ни радости в поклоне, ни всегдашнего восторженного взгляда. Княгиня прятала глаза, говорила сквозь зубы, едва ли не высокомерно. «Какая её муха укусила?» — про себя удивилась Екатерина, но не стала обращать внимания на настроение княгини.

Вошли слуги, расставили стол на середине комнаты.

— Нет, — распорядилась Екатерина, — подвиньте стол к канапе, поручик Орлов не сможет пройти эти несколько шагов... — И, обратившись к княгине, объяснила: — Вчера катался на лошади и очень неудачно спрыгнул... Да, кстати, вы знакомы?

Оба пробормотали что-то похожее на ответ, и Екатерина удовлетворилась этим.

Стол накрыли возле канапе, а Орлов, как полулежал на кушетке, так и не приподнялся...

Княгиня в душе ахнула. Что это? Как это? Она слышала краем уха сплетни, дворцовые слухи о связи Екатерины с Орловым, но никогда не могла и предположить, что императрица позволит себе прилюдно разоблачить свои тайные увлечения. Впрочем, она опять усмехнулась, может быть, это особый для неё, княгини, знак доверия? Но ведь слуги видят, всё видят...

Екатерина между тем, нисколько не смутившись, уселась за стол, пригласила княгиню и обернулась к ней:

— Он очень умён, этот молодой человек, я попросила помочь мне разобрать бумаги. И знаете, этот молодой человек вдруг стал просить отставки. Он сказал: «Теперь я выполнил свой долг, возвёл вас на престол, спас вас и отечество, и моя роль кончилась». И знаете, что ответила ему я? Я сочла бы себя самым неблагодарным человеком в целом свете, если бы позволила ему сейчас уйти в отставку и мирно поселиться в своём имении. Он так много сделал для меня и России, что было бы величайшей неблагодарностью позволить ему уйти...

Екатерина мило болтала, Григорий благодушно слушал рассуждения, княгиня что-то едва бормотала в ответ. Слёзы горечи, обиды и крайнего возмущения готовы были пролиться из её глаз. Но она сдержалась и долго ещё, во весь обед, наблюдала, как фамильярно, едва ли не со скрытым превосходством, вёл себя этот молодой красивый гигант. «Значит, это правда, — решила про себя княгиня, значит, она и правда его любовница. Но почему она не соблюдает приличий, почему позволяет ему так вести себя? Ведь она же императрица...»

Княгиня с трудом выдержала весь этот обед. Она сидела как на иголках, отвечала невпопад, кусок не лез в горло...

Откланявшись, она влезла в карету и дала волю слезам... Правильно говорят, никогда нельзя быть слишком близко к солнцу, можно заметить на нём тёмные пятна...

И главное, ни слова о том, что это она, княгиня Дашкова, была душой заговора, который так удачно закончился, ни слова благодарности за то, что бросила к ногам своей царственной подруги голову, имя, честь, рисковала всем. Как же после этого можно спокойно смотреть на неё, русскую императрицу, когда она так небрежно отдаёт всю честь содеянного какому-то низкому офицеришке, не имеющему ни рода ни племени, офицеришке, о котором никто и не слышал во всё время заговора? Что ж, может быть, он и подготовил нескольких солдат, но она-то, княгиня Дашкова, разговаривала со всеми высшими чинами, она была в курсе всех дел, только благодаря её усилиям и решительности удался этот театральный спектакль. Разве забыла она, Екатерина, как солдаты несли её, Дашкову, к коляске Екатерины? Увидев княгиню, они сразу её узнали, все офицеры говорили с ней. Пройти к императрице не было никакой возможности, и они на руках отнесли её к коляске, в которой сидела она, Екатерина, смяли всё платье и растрепали причёску, и она, не обращая ни на что внимания, руководила всем...