Мишель Зевако - Борджиа

Но в это время Александр VI уже заинтересовался графом, и именно в этот момент Альма принял решение… Поэтому когда переодетые паломниками барон Асторре и дон Гарконио передали ему предложение папы, граф Альма отнекивался только для видимости. И накануне того самого дня, когда во дворце должна была состояться генеральная ассамблея всех вождей, граф тайно покинул свое жилище, вышел из города и на некотором расстоянии от крепостных стен встретился с ожидавшими его бароном и монахом. И тем не менее он устыдился.

– Синьоры, – сказал он, – я поеду с вами в Рим, потому что хочу увидеть святого отца… Единственное мое желание – избежать новой войны… Давайте поспешим, потому что я хочу вернуться в Монтефорте.

– О! Вам не надо ехать до Рима, – сказал дон Гарконио, язвительно улыбаясь. – Он собирался в Тиволи, когда мы выезжали сюда. Думаю, что он уже там.

Они пустили коней рысью. Граф Альма ехал между монахом и бароном, словно пленник. Фактически так и было: граф сдался еще до сражения.

– Что же касается предложений, которые вы мне сделали, – продолжал он машинально, скорее для приличия, – я не хочу их обсуждать.

– А ведь они великолепны, – сказал Асторре. – Дворец и годовая рента в две тысячи золотых дукатов.

– Пост великого гонфалоньера [26] Гонфалоньер (ит. знаменосец) – в ренессансной Италии (Флоренция и др. республики) такое звание носил глава ополчения городского простонародья. Но автор имеет в виду другое: Гонфалоньера Святой Церкви. Так назывался главнокомандующий папской армией. Этот высокий пост занимали либо родственники действующего понтифика, либо главы поддерживающих папу аристократических фамилий. В частности, звание Гонфалоньера Святой Церкви имел Чезаре Борджиа. с великолепным доходом, который он приносит, – добавил дон Гарконио.

– Право иметь личную гвардию в количестве двадцати солдат.

– Командование папской дворянской гвардией.

– Дворянский титул консультанта личного совета святого отца.

– И наконец, – заключил дон Гарконио, – самое прекрасное положение в Риме… после самого папы и Чезаре.

– Не будем говорить об этом! – прервал их граф Альма, в глубине души уже скрупулезно отметивший различные преимущества, которые предлагал ему Александр VI в награду за измену.

Маленькая группа всадников ехала быстро и остановилась только на ночь. На следующий день они рано отправились в путь, а вечером расположились в маленькой гостинице городка, находившегося между Монтефорте и Тиволи. В той же самой гостинице, как мы знаем, остановился и Рагастен, ехавший из Тиволи в Монтефорте.

Они решили перепробовать чуть не все гостиничные запасы провизии. Ужинала троица с большим аппетитом, и при этом путники весело переговаривались между собой.

– Как подумаю, – гудел Асторре, которому стоило даже немножко выпить, как всякое чувства такта у него пропадало, – как подумаю, какие лица скорчили в этот момент все эти Малатесты, Манфреди, Орсини.

Граф натянуто улыбнулся:

– Давайте о другом, прошу вас…

– Да, поговорим о другом, – сказал Гарконио, который выпил несколько больше нормы. – Барон, а знаете о чем я думаю?

– Скажите, любезный Гарконио…

– Я представляю лицо одного нашего знакомого, когда его столкнули в колодец с рептилиями. И это в тот самый момент, когда палач перерубил ему шею! Мне в самом деле обидно, что я не смог присутствовать на этом празднестве!

– К несчастью, такие вещи нельзя возобновить… Шевалье де Рагастен мертв, совершенно мертв и погребен!..

В этот самый момент в проеме окна мелькнула тень. Эта тень легко впрыгнула в зал, и ее обладатель звонко крикнул:

– Добрый день, синьоры! Очень рад нашей встрече!

Асторре отскочил в сторону. Оцепеневший Гарконио остался сидеть.

– Рагастен! – пролепетал он.

Изумленный граф Альма безмолвно присутствовал при этой неожиданной сцене.

– Черт возьми, любезный барон, – усмехнулся Рагастен, – мертвые, которых вы погребли, чувствуют себя вполне хорошо, как мне кажется.

– Шевалье де Рагастен! – повторил ошалевший от испуга Асторре.

– Да, шевалье де Рагастен во плоти… Правда, вы меня видите здесь отнюдь не по ошибке этого достойного монаха, любезный друг. Но, в конце концов, вы меня видите… И это главное. Но прежде всего успокойтесь, прошу вас… Кажется, я помешал семейному излиянию чувств? Если я лишний, скажите мне, черт вас возьми!

Потом Рагастен обратился к графу Альме:

– Синьор граф, разрешите представиться: шевалье де Рагастен. Именно вас я разыскиваю, потому что хочу рассказать вам массу интересного.

– Пойди скажи это в аду, откуда ты вышел! – выкрикнул Гарконио.

И в ту же секунду монах бросился с обнаженным кинжалом на Рагастена. Но шевалье ни на секунду не упускал монаха из вила и углядел готовящийся удар. Он молниеносно отскочил к окну и выхватил шпагу из ножен. Оружие монаха поразило пустоту.

– Асторре!.. И вы, граф… Атакуйте этого человека!

Барон стряхнул оцепенение и обнажил свою шпагу.

– Он хочет выпрыгнуть в окно, – добавил Гарконио. – Вперед!

– Не бойтесь, любезный сбир! – ответил Рагастен, скрестив оружие с бароном, наносившим удар за ударом.

– На помощь! На помощь! – заорал Гарконио.

И монах, у которого не было оружия, чтобы поразить Рагастена, бросился к двери.

Граф Альма не вмешивался в происходящее и даже не пошевелился. Он совершенно не знал пришельца и не проявлял никакого желания вмешиваться в ссору, которая казалась ему личным делом монаха и Рагастена.

Монах тем временем открыл дверь

– Господи! – рявкнул он, отступая перед кинжалом Спадакаппы.

– Коли! – крикнул Рагастен.

Спадакаппа молниеносно нанес удар. Монах упал. И в тот же момент шпага шевалье насквозь проткнула предплечье барона. Асторре вскрикнул и осел на пол.

– Седьмая дырка, если не ошибаюсь? – рассмеялся Рагастен.

– Черт вас подери, синьор! – выругался барон. – Считаете вы хорошо. Но будьте уверены, что я верну вам весь долг одним ударом…

– Никогда не сомневался в этом, барон… А пока скажите, не нуждаетесь ли вы в помощи?

– Нет, я ни в чем не нуждаюсь… Вот только мне нужно продолжить свой путь вот с этим синьором…

– Вот этого-то вы и не сможете сделать, любезный… Я как раз намерен предложить синьору графу маленькую прогулку.

Распростертый на полу монах услышал последние слова. Он с трудом поднялся и прохрипел:

– Бегите, граф! Бегите!

– Графу нет никакого смысла бежать, – сказал Рагастен.

– Что вам нужно от меня, синьор? – холодно спросил граф Альма.

Рагастен подошел к нему.

– Просто сказать вам пару слов, – прошептал он на ухо графу. – Я бежал из Рима, где меня хотели казнить, потому что я отказался ехать в Монтефорте, чтобы там захватить вас.