Владимир Валуцкий - Три Ярославны

Чудин отвечает:

— Не было мне другого пути. Казни, но выслушай.

Эллисив молчит. Чудин говорит:

— Ярославна, я от Харальда.

Эллисив говорит с усмешкой, вскинув голову:

— Мало было моего ответа купцам, так они тебя подослали?

— Купцы про Харальда ещё ничего не ведают, — говорит Чудин.

— Что же ты ведаешь? — спрашивает Эллисив.

Чудин говорит:

— В темнице он, в Царьграде. Может, его уже и в живых нет.

Эллисив как услышала эти слова, так сразу поглядела на Чудина испуганно, а потом помолчала и говорит:

— А почему ты думаешь, Чудин, что мне до этого есть дело?

Чудин говорит:

— Эх, Ярославна, Ярославна. Видно, и вправду говорят, что вместо сердца у тебя мёртвый камень. Прощай.

Он берётся за верёвку и встаёт на окно, но тут вдруг Эллисив вскакивает с постели и, как была, в рубахе и босая, бросается за Чудином и кричит:

— Чудин, миленький, постой, не уходи! Куда же ты?..

— Этот гемилохит, а по-нашему сотник, — говорит Чудин Ярислейву-конунгу, призвавшему его утром к себе в палату, — один остался в живых на корабле. Мы были тогда в Иерусалиме. Он пришёл с отрядом греков и сказал: вот кто убил Андроника. И Харальда, скованного, увезли в Царьград.

Ярислейв покачал головой, потом говорит:

— Неизбежна кара Господня.

Чудин говорит:

— Раскаялся Харальд, княже, и очистился от грехов в святой речке Иордане. Там они и нашли его, вершившего молитву. Прискакал я, да поздно: одни меч и красный плащ были на берегу.

Ингигерд ходит по палате с хмурым лицом. Она говорит:

— Нельзя, князь, медлить! Надо собирать войско и идти на Царьград выручать Харальда.

Ярислейв с досадой говорит:

— Э, покуда войско соберём да корабли снарядим — Харальду уже, может, седьмые сороковины будет справлять пора.

Задумались все, и тут Эллисив вдруг говорит:

— Отец! Я знаю, в чём спасение Харальду.

Она снимает с шеи платок, на котором вышит родовой знак Рюриковичей, и говорит:

— Пошли мой платок в Царьград с надёжным человеком. Поймёт Харальд, что жду его, и сил в нём прибудет, он сам сквозь любые каменные стены пройдёт. Знаешь ведь, каков Харальд человек, если на что решится!

— Да ведь обман это, — искоса смотрит на Эллисив конунг, — немил ведь он тебе, сама сказала.

Эллисив потупилась и отвечает тихо:

— Сказала до беды, а в беде и недруг станет мил... Не пытай меня, отец, вели лучше Чудину спешить.

Обнял тогда Ярислейв дочь и говорит:

— Чадо ты моё, чадо возлюбленное.

Потом спрашивает Чудина:

— Не забыл ещё дороги в Царьград?

Чудин всё понял и отвечает:

— Когда отправляться, княже?

— Вчера бы хорошо, да вчера прошло. — И даёт Чудину платок Эллисив. — Скачи, вот тебе и вины искупление, а обратный путь, говорят, короче.

Чудин берёт платок, целует конунгу руку и идёт из палаты. И в дверях сталкивается с Рагнаром, они смотрят друг на друга, ничего не говорят и проходят мимо.

Тем же днём Чудин собрался в дорогу. Вот он выехал из города, перекрестился последний раз на собор святой Софии и пришпоривает серого коня. Скачет он быстро и поэтому скоро догоняет идущих впереди людей. И среди русских воинов видит купцов Карла и Бьёрна.

Карл обрадовался и говорит:

— Чудин! Не по пути ли нам снова? Мы — на север.

Чудин отвечает:

— Спасибо, только мне теперь на юг.

— Куда же? — спрашивает Карл.

— Обратно, в тёплые края.

Тут же был Рагнар, которому конунг повелел сопровождать купцов до границы. И он слушает разговор, но Чудин не глядит в его сторону, будто Рагнара здесь и нету.

— Жаль, — говорит Бьёрн. — Недолго же ты дома погостил.

Они прощаются, и Чудин скачет по одной дороге, что поднимается на холм, а купцы с воинами идут по другой, которая спускается к Днепру.

Вдруг Рагнар говорит:

— Что-то мой конь захромал, видно, расковался. Заеду к кузнецу, здесь недалеко. Я вас догоню.

И он поворачивает коня и скачет обратно в город, но потом, едва скрылись купцы, сворачивает на ту дорогу, по которой поехал Чудин.

Он догоняет его на холме возле сухого дерева и, заехав вперёд, говорит:

— Неласков ты со мной, Чудин. Похоже, не забыл обиды.

Чудин отвечает:

— Бог тебе судья, а мне дай проехать.

Рагнар пропустил его, едет рядом и говорит:

— Не верю я, чтобы не хотелось тебе поквитаться со мной за старое.

Чудин говорит:

— Много о себе полагаешь — я про тебя давно и помнить забыл.

— А мне сдаётся, — говорит Рагнар, — что ты слишком дорожишь своей жизнью.

Чудин говорит:

— Это правда, жизнь мне сейчас дорога, но не потому, почему ты думаешь.

— А я всё же думаю, что ты просто боишься меня, — говорит Рагнар.

— Страшен волк, а от лисицы одна вонь, — говорит Чудин.

— За это ты поплатишься жизнью, — говорит Рагнар и обнажает меч.

Тогда Чудин тоже обнажает меч, и они сходят с коней. И Рагнар первым нападает на Чудина, но Чудин отражает удар. И они долго бьются, и Чудин начинает теснить Рагнара. Рагнар замахивается ещё раз, но Чудин ставит меч поперёк удара, и меч Рагнара ломается у него в руке, а сам Рагнар, не удержавшись, падает на землю.

— Твоя взяла, — говорит он с земли. — Добей.

Чудин говорит:

— Довольно с меня, что расскажу Харальду, каков боец его бывший товарищ, а ты — живи, коли жить не совестно.

И он идёт к коню. И тут Рагнар вскакивает на ноги и вонзает обломок меча Чудину в спину.

Чудин медленно оборачивается, а Рагнар говорит со смехом:

— Долго же будет ждать тебя Харальд! Кости его сгниют в темнице, а он всё будет ждать весточку от Элли сив. — И с этими словами Рагнар выхватывает у Чудина из-за пазухи окровавленный платок. — Не видать твоему Харальду ни Эллисив, ни престола! Передай ему на том свете, что конунгом в Норвегии — Рагнар, и жена его — Эллисив, и Ярислейв благословил их!

Услышав это, Чудин бросился на Рагнара, но упал; Рагнар же, забрав его меч, ускакал.

Конь Чудина стоял недалеко, возле сухого дерева. Чудин собрал последние силы и пополз к нему. Вот он касается рукой стремени, но не может удержаться и снова падает. И тогда, приподняв голову, он кричит с холма в ту сторону, куда течёт Днепр:

— Харальд, крепись! Елизавета ждёт тебя!

Так кажется Чудину, что он громко кричит, на самом же деле его голос тише шелеста травы.

После этого уронил Чудин голову и умер.

ил человек, имени у которого не было. Никто не знал его имя, потому что он всегда молчал. Он был из племени тех синих людей, что живут в Африке и имеют широкий нос и курчавые волосы. Этот человек был сторожем в темнице под Священным дворцом в Миклагарде и приставлен был к Харальду, который там находился.

Он приносил еду и уходил. Харальд же снова оставался один. И так было много дней, и терпение стало часто покидать Харальда, он стучал кулаками в дверь, бился в неё головою и кричал: