Александр Кердан - Суд офицерской чести

Может, судьба майора Теплова поможет найти ключ к решению сегодняшних проблем?

Чтобы найти ответы на волнующие меня вопросы, а может, для того, чтобы каким-то косвенным образом искупить вину за святотатство, совершённое над могилой русского офицера, я отправился в Пермский областной государственный архив.

При первом взгляде архив напомнил мне старое кладбище. Хранилища, сектора, ящики, дела, как заброшенные могилки…

Пригляделся, понял: ошибаюсь. Здесь нет того небрежения, которым зачастую окружаются места захоронения. В архиве всё на учёте: каждый том, каждый лист и даже пыль, если она – атрибут истории. Нет, не зарастают бурьяном ячейки человеческой памяти.

…О самом Теплове найти ничего не удалось.

– Он не проявил себя за время жизни в Перми, – сказали мне архивисты. – Никто до вас его биографией не интересовался… Да и был ли майор героем? Участником сражения – да, а героем – трудно сказать.

– А как же могила? – возмутился я. – Там же ясно сказано: «Сей храбрый воин…»

– Это ещё не аргумент. В ту пору всех знатных и богатых людей так хоронили. Так что, извините, помочь ничем не можем. Напрасно вы потратили время.

Но не напрасно я пришёл в архив.

Листаю «Искры» – иллюстрированный художественно-литературный журнал, выходивший еженедельно при газете «Русское слово». 1916 год. Идёт Первая мировая война. И в журнале – в каждом номере листы под рубрикой «Павшие на поле славы»: фотографии погибших русских офицеров, краткое описание, где погиб, какие награды имел.

«…прапорщик Иван Никифорович Будченко, 22 лет, геройски погиб 5 июня 1916 года. Орден Св. Анны 4-й степени…

…прапорщик Николай Иванович Божень, 20 лет, скончался 25 сентября 1916 года от ран, полученных в бою 19 сентября под Владимиром-Волынским. Ордена Св. Станислава и Св. Анны…

…хорунжий Фёдор Григорьевич Белый, начальник пулемётной команды, убит 17 июня 1916 года. Ордена Св. Станислава 3-й и 2-й степеней и Св. Анны 3-й и 2-й степеней…

…военный летчик Николай Иванович Рябов, погиб в неравном бою с немецкими альбатросами 1 февраля. Награжден Георгием 4-й степени и орденом Св. Станислава с мечами и бантом…»

В этом же номере – портреты Георгиевских кавалеров, материалы под рубриками: «Наши герои», «Раненые в госпиталях» и т. д.

Подумалось: а ведь у нас до сего дня не опубликованы даже фамилии всех солдат и офицеров, погибших в Афганистане.

А вот ставший библиографической редкостью энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона, 1903 года издания. «Понятие воинской чести развилось на почве чувства самолюбия… подвиги храбрости, которая и есть не что иное, как надлежаще развитое чувство самолюбия, превозносятся; победители окружаются ореолом славы… всё, что составляет бой с врагом, есть «честное» для воина: в этом его честь; наоборот, что выражает уклонение от боя… «нечестно»… Носителями и выразителями идеи воинской чести в армии являются офицеры, так как служба солдат – по обязанности, в силу повинности или срочного найма».

Первые офицерские чины были введены в России Петром I в 1697 году. Закреплены они в Табели о рангах. Чины 1-го и 2-го классов (генерал-фельдмаршал и генерал-аншеф) имели титул «высокопревосходительство», 3-го и 4-го (генерал-лейтенант и генерал-майор) – «превосходительство», 5-го (бригадир) – «высокородие», 6–8-го – «высокоблагородие», 9–14-го – «благородие». Лица недворянского происхождения до середины XIX века после производства в 14-й класс получали потомственное дворянство. Закон от 9 декабря 1856 года определил получение потомственного дворянства для военных – с 6-го класса (полковник), личного – с 9-го класса (штабс-капитан). Лица, имевшие чины, не дававшие дворянства, с 1832 года получали права почётных граждан.

А какие были офицерские кодексы? Одни названия чего стоят – «Правила учтивости офицера» (Морской кадетский корпус), «Наставление молодому офицеру» (Артиллерийский кадетский корпус), «Чести напоминание» (в драгунских полках).

Бесчестье офицеров в русской армии всегда каралось сурово. «За тяжёлое чести нарушение» полагались виселица и объявление офицера вором, «за лёгкое чести нарушение» – изгнание из полка без жалованья и пенсии. По существовавшим правилам, офицер, уронивший своё достоинство, подвергался осуждению на офицерском собрании и никто не подавал ему руки. Причём общественное мнение ценилось так высоко, что офицер, которого наказывали подобным образом, вынужден был покидать полк навсегда.

На офицерских собраниях любой проступок обсуждался открыто, нередко предрешая характер следовавшего затем приказа, хотя протоколов при этом никто не вёл.

А.А. Игнатьев в своей книге «Пятьдесят лет в строю» приводит такой пример. Уходил из полка старший начальник. Офицеры недолюбливали его и не хотели собирать деньги на положенный в таких случаях подарок. Для определения «быть ли подарку» решили применить тайное голосование. Игнатьев заявил, что тайного голосования в военной среде не признаёт. Всякий офицер должен иметь мужество высказаться громко, и лично он в знак протеста отказывается от традиционного подарка, который ему предложат, когда придёт очередь покидать полк.

Полковые традиции тех лет предусматривали известное равенство в отношениях между офицерами независимо от титула. Регламентировало это офицерское собрание. Им избирался суд чести, следивший за частной жизнью офицера и главным образом за выбором невест.

Тот же Игнатьев вспоминает, что собрание потребовало одновременного ухода из полка двух офицеров. Причина: один отбил жену у другого.

Конечно, были среди офицерских традиций такие, которые сегодня вызывают улыбку. Например, по этикету кавалергардам запрещалось сидеть в театре дальше седьмого ряда от сцены. Офицер этого полка должен был уметь выпить десяток фужеров шампанского и остаться в полном порядке. Однако важно другое. У офицерского сословия была своя честь, следовать которой офицеров учили с первых дней службы. «Офицер должен воздержаться от всяких увлечений и от всех действий, могущих набросить хотя бы малейшую тень на него лично, а тем более на корпус офицеров», – говорится в «Заметках об общих военных принципах», опубликованных в «Военном сборнике» 1857 года. Автор «Заметок» писатель Свидзинский отмечает: «Слово офицера всегда должно быть залогом правды, и потому ложь, хвастовство, неисполнение обязательства – пороки, подрывающие веру в правдивость офицера, бесчестят его звание и не могут быть терпимыми».

Так что же есть честь офицера? Внутреннее достоинство, доблесть, честность, благородство души, чистая совесть или простая светская условность?

…Я уходил из архива с чувством, что прикоснулся к чему-то неизведанному, требующему пристального внимания. Уходил с уверенностью, что ещё не раз приду сюда.