Вриндаванлал Варма - Мриганаяни

Утром нарварцы обнаружили приставленную к стене лестницу, обрывок верёвки и мёртвую девушку во рву. Вскоре все узнали, что наты оказались лазутчиками султана и хотели впустить тюрок в крепость.

На Лакхи смотрели с уважением. Ещё бы, она спасла город! Однако нашлись женщины, которые осудили её.

— Какая жестокая! Ей ничего не стоило убить человека! Тем временем в лагере султана готовились к штурму. Разбить ворота и овладеть городом должен был субедар Чандери, а Гияс-уд-дин собирался идти на Гвалиор.

Когда Матру доложил султану о постигшей натов неудаче, гот вскипел.

— Ослы! Я так и знал, что ничего у них не получится!

— Повелитель, наты говорят, что кто-то перерезал верёвку, — робко произнёс Матру.

— Врут! — резко прервал его Гияс-уд-дин. — Кто мог сделать это? Не Лакхи же? Ведь она согласилась стать моей. Стража тоже ни при чём. Просто эти болваны взяли гнилую верёвку, а теперь ищут виновного! Мерзавцы! Гони их из лагеря!

Матру послушно склонил голову.

— Ступай передай рану Радж Сингху мой приказ: взять северные ворота. Остальным я лично дам приказания.

— Слушаюсь, повелитель!

— Сегодня я не выступлю в поход на Гвалиор: возможно, я понадоблюсь здесь. Передай мой приказ: войску быть наготове.

Матру ушёл.

У Радж Сингха было немного воинов, но всё же он рискнул разбить свой собственный лагерь. Но успел Матру огласить приказ султана, как раджпуты стали рваться в бой.

— Вир Сингх Дев Томар силон овладел Парваром — исконным владением ваших отцов, — напомнил Радж Сингху бхат. — Сто лет минуло с той поры, но на сердце у нас тяжело, словно это случилось только вчера! Отомстите за предков, верните Нарвар! Он должен принадлежать качхвахам, а не томарам!

— Томары долго будут помнить меня! — заверил бхата Радж Сингх.

— Вы должны либо водрузить над крепостью своё знамя, либо сложить голову и отправиться к предкам, — подстрекал бхат Радж Сингха.

Перед боем Радж Сингх со своими приближёнными выпил вина.

Штурм трёх ворот был начат одновременно. Радж Сингх сражался у северных ворот.

В город полетели горящие стрелы. Закованные в железо слоны с рёвом били лбами в ворота.

Город ответил тучей стрел, пылающими факелами и градом камней. Атаки следовали одна за другой. Уже много воинов, коней и слонов полегло у стен, но ни одни ворота но поддались.

Перевалило за полдень, а положение оставалось неизменным. И вдруг по ту сторону Синда, на дороге, что проходила к востоку от города, заклубилась пыль.

Со сторожевых постов к султану прискакали гонцы:

— Из Гвалиора движется Ман Сингх! С ним огромное войско!

Гияс-уд-дин приказал отходить. Однако Радж Сингх отказался подчиниться приказу.

— Лучше погибнуть в бою, чем оставить Нарвар в руках томаров! — заявил он, хотя был ранен и, словно одержимый, продолжал штурмовать ворота.

Стрелы со звоном налетали на стрелы, факелы ударялись о факелы. Слон Радж Сингха, казалось, обезумел, как и его хозяин. Весь окровавленный, он наносил по воротам удар за ударом.

Гияс-уд-дин послал к Радж Сингху гонца.

— Ман Сингх Томар уже близко. Надо остановить его прежде, чем он перейдёт реку, — таков приказ султана.

С трудом оторвав от ворот горящий взор, Радж Сингх повернул слона.

Войско Ман Сингха невозможно было остановить, и под прикрытием лучников оно переправилось на другой берег. Начался ожесточённый бой. Радж Сингх жаждал сразиться с Ман Сингхом один на один, но так и не смог пробиться к нему.

Султан послал на помощь Радж Сингху всё своё войско. Но это тоже не помогло. Под ударами сил Ман Сингха воины Радж Сингха стали медленно отходить назад.

Довершили дело нарварцы. Узнав о приходе своего раджи, они открыли ворота, и пять тысяч всадников — испытанных в боях воинов — стремительно атаковали тюрок с тыла.

Чтобы не попасть в окружение, султан приказал отступать. Он скрежетал зубами от ярости.

— Посмотрим, кто победит! Недолго ждать!

Так и не суждено было осуществиться мечтам Радж Сингха.

Ещё до захода солнца армия султана, оставив в лагере много снаряжения и припасов, отошла далеко от города.

А в это время Ман Сингх с большим отрядом вошёл в главные ворота Нарвара. Основные силы он расположил вокруг города на случай внезапного нападения тюрок.

Поздно ночью во дворец явился Нихал Сингх. Молодой полководец сильно устал: он успел уже устроить раненых, разбить лагерь, пересчитать брошенные противником трофеи и выставить сторожевые посты, — но энергия по-прежнему била в нём ключом.

— Махараджа, — сказал он, едва переступив порог, — Нарвар находился на волосок от гибели!

— Да, мы вовремя пришли. Но теперь бояться нечего: если тюрки предпримут новую атаку, мы сумеем отстоять город.

— Нет, махараджа, я не о том. Мне рассказали, что вчера ночью Нарвару грозила страшная беда. И лишь благодаря отваге какой-то женщины город был спасён.

— Город спасла женщина? Каким образом?

— В Нарвар проникли наты. Их послал султан. Наты привязали к городской стене верёвку, чтобы воины султана могли перебраться по ней в город. А женщина, о которой мне рассказали, сбросила кого-то из натов вниз и ножом перерубила верёвку.

— А где она сейчас, эта женщина?

— Здесь, где-то в городе. Утром я разыщу её.

— Право же, она молодец! Но кто она такая?

— Говорят, гуджарка. Они с мужем пришли из Магрони.

— Это они! Конечно, они! О боже, как хорошо, что я нашёл обоих!

— О ком это вы, махараджа?

— О Лакхарани и Атал Сингхе. Такой подвиг могла совершить только Лакхи.

— Но, махараджа, Лакхи — ахирка.

— Ну и что же? Чем она хуже любой гуджарки? Как только рассветёт, разыщи их. Лакхи заслужила награду!

Целыми днями у ворот толпился народ. Защитники города были уверены, что ещё не родился тот полководец, которому удалось бы взять Нарвар. Только голод мог заставить нарварцев открыть ворота. Однако не все так думали. Некоторые сомневались в неприступности города и терпеливо ждали своей участи. Особенно встревожились горожане, когда северные ворота стал штурмовать Радж Сингх. Его мужество и фанатизм поразили их. Однако приход Ман Сингха успокоил даже самых малодушных.

Когда утром Атал и Лакхи шли в храм, расположенный неподалёку от башни, в которой они провели ночь, люди говорили, с уважением поглядывая на них:

— Даже женщины у гуджаров отважны!

Лакхи и Атал вошли в храм и сели в углу. Они уже знали о приходе Ман Сингха.

— Что-то будет с нами теперь? — проговорила Лакхи, вопросительно глядя на Атала и в то же время пытаясь скрыть охватившую её радость.

— Что будет? — переспросил Атал. — Чему суждено было случиться, то уже случилось: ты спасла город от врата. Но мы не станем просить у раджи награды и вообще не пойдём к нему, если сам не позовёт.