Андрей Караулов - Русский ад. Книга первая

Но ты же сам посмотри, что делают сейчас эти суки! Президент пишут с большой буквы, а вице-президент — с маленькой, вроде как я — порученцем у Бориса Николаевича, хотя народ, Акопчик, избрал нас одним бюллетенем!

Идем дальше: если я баллотируюсь вместе с Ельциным, — Руцкой загнул палец, — мои голоса тоже работают на его победу! Ветераны, армия, бабы… ты знаешь, сколько за меня сейчас баб?

Когда Руцкой пил, он пил очень много, как он говорил — «до полного упаду».

— Ну что, поехали?

Водка с размаха влетела в усатый рот вице-президента России.

— Поцелуемся, Акопчик?

— Нет-нет, сначала надо чокнуться…

— Ну, давай!

Руцкой снова налил себе водку.

— Давай!

Поцелуй получился смачным, влажным, но вытирать рот было как-то неудобно. Акоп сделал вид, что он задумался, прижал стакан к щеке и незаметно прокатал его по губам.

— Ну не командир я, согласен… — Руцкой взял соленый помидор и пальцами разорвал его пополам. Половину помидора он сразу отправил в рот, другую половинку шмякнул обратно в тарелку. — Но я точно, Акопчик, не второй пилот… это-то вы… извините меня! Апоихнему я вообще черт знает что такое, примкнувший какой-то… К Борису Николаевичу!

— Да у вас, я считаю, самая тревожная работа на земле…

— Правильно говоришь, — поддержал Руцкой. — Значит, вывод: если я, уважаемый, не подкреплю себя бизнесменами, которым я ж в итоге и помогу заматереть, кранты мне, в металлолом сдадут, долетал ся я…

Руцкой был в добротном темно-синем костюме.

«Штуки полторы, наверное…» — прикинул Акоп.

— Не-а, икнул Руцкой, — я им не дам себя игнорировать.

Год назад мэр Москвы Попов выделил (по просьбе Руцкого) фонду «Возрождение» (вроде бы — инвестиционный фонд) один из бывших правительственных особняков на Ленинских горах.

Высоченный забор, парк, похожий на лес, птички поют, чудный вид на Москву-реку, двадцать минут до центра. Бывает такое?

— Здесь Хонеккер гужевался, — объяснил Руцкой. — Жил, когда с визитами прилетал. А там, за забором, — Руцкой кивнул через плечо, — Фидель Кастро обитал. Тоже дерьмо, как и Хонеккер, но — с нюансами. Девок драл — беспощадное дело! Во, бл, кровь испанская! Каждую ночь — новая, весь «кремлевский полк» поимел!

Для высоких гостей были в Кремле испокон веков, с Брежнева, «штатные» проститутки, восемь девчонок, все — лейтенанты КГБ.

Поскольку миссия у них была совершенно секретная, их приписали к Кремлевскому полку.

Почетнымпрезидентомфонда «Возрождение» был избран Ельцин: Александр Владимирович убедил Президента, что «Возрождение» ставит своей задачей «аккумулировать внебюджетные средства на возрождение страны».

Ельцин разрешил «Возрождению» коммерцию и освободил его (специальным указом) от акцизов и пошлин на сорок семь видов продовольственных товаров, включая водку.

Разумеется, Ельцин понимал: если бы не «Возрождение», акцизы и пошлины пошли бы в бюджет государства. Но Ельцину объяснили, что у него, у Президента, всегда есть «внебюджетные статьи расходов», например, выборы: Ельцин подумал и согласился.

— Чой-то, Акопчик, молчишь?

Юзбашев чувствовал, Руцкой напряжен, тянуть с ответом — это не правильно.

— Вот если бы у меня были бы квоты на нефть, Александр Владимирович…

— Я р-решу — согласился Руцкой.

— Так и я тогда решу… мигом!

Они смотрели друг на друга так, будто видели друг друга впервые.

— Люди, с которыми я работал по жизни, — Акоп расплылся в улыбке, — знают… мою порядочность, Александр Владимирович! Я верующий человек, туда с собой… — Акоп кивнул на люстру, — можно взять только сто тысяч долларов. Самый дорогой гроб…

Руцкой разлил водку.

— Его из золота рубят? Гроб-то?..

— Из красного дерева, Александр Владимирович.

— А, из красного…

— Дурак Гайдар, — уверенно сказал Акоп. — Производительность труда, она что, от формы собственности зависит?..

Руцкой с аппетитом пожирал помидоры.

— Да ну их, Акопчик, в зад… Гайдару надо поскорее уничтожить коммунистов, а «красных директоров» либо схарчить, либо сделать миллионерами, чтобы они свой народец сами бы в узде держали. Ш-шоб реставрация не произошла.

Столыпин как учил Дурново остановить революцию? «Коренное разрешение вопроса — создание класса мелких собственников…»

Гайдар учился у Столыпина.

— Опасно, Александр Владимирович…

— Не-е, минуточку! Сейчас дойдем и до «опасно». Во — первых, после Беловежской Пущи ни один коммунист не вышел с протестом на улицу. Так? Так. Во-вторых, кто-нибудь, хоть коммунисты, хоть не коммунисты, спросили с Гайдара, почему порт Находка нынче продан всего за 120 тысяч долларов? Ачинский глиноземный за 240 тысяч? «Уралмаш» — за полмиллиона? Всего! А? Спросил?! Безответственность порождает все эти явления. Тогда я спрашиваю: где Президент? Где Борис Николаевич? Куда он глядит? Или ему глаза закрыли? Как покойнику?

Руцкой поднял рюмку:

— За нас, Акопчик!..

Акоп подумал, что, если он выпьет, он точно умрет. Но выпил…

— Я ведь, Александр Владимирович, семь лет отдал МВД… — ему хотелось поменять тему.

— Ты что, служил?

— Нет, сидел.

— А… Только что Гайдар и его мальчики решили, представь, поиграть с золотом. А что? Золотишко — вещь полезная, на солнце не тухнет, наоборот — сверкает лучше, веселее, усушке и утряске не подлежит. Короче: Егор Тимурович 18 тонн российского золотого запаса отправляет в Швейцарию, в «Кредит-свис». Кладет их под два процента годовых. Всего!

Уехало, Акопчик, 18 тонн. А в Швейцарию приходит… 15. Где еще тонны? А? Куда делись? — Руцкой влюбленно разглаживал свои усы.

— Сперли? — догадался Акоп.

— 3 тонны!

— Ухты…

— Как корова языком!.. Иду к шефу: Борис Николаевич, вот документы. Где три тонны? Если скажете, — я услышу.

Смотрю, Ельцин абсолютно спокоен.

«А это точно?» — спрашивает. Но без интереса. Я документы ему на стол — х-хрясь!.. «Хорошо, — говорит. — Посмотрю…»

Оставляю папку и спускаюсь к себе в кабинет. Потом обед, короче… через час только я хватился: мои очки там у Ельцина остались, на журнальном столике.

Поднимаюсь в приемную. Очки мои у секретаря, а дверь к Ельцину чуть приоткрыта — ему только что чай внесли.

Вижу: сидят за большим столом Гайдар и Чубайс. «Читайте, — говорит Ельцин, — что на вас летчик нарыл…»

Я? Нарыл?.. Он меня за мусорщика держит?

Облил, короче, грязью, по самое некуда!

Тут же, в приемной, говорю: дайте мне лист бумаги. Пишу: «Президенту России Б. Н. Ельцину. В связи с тем, что результативность межведомственной комиссии по противодействию коррупции равна нулю, ибо информация о нашей работе, оперативно доложенная Президенту России, мгновенно становится достоянием тех, кто и совершает эти преступления, прошу освободить меня от должности председателя межведомственной комиссии». Число, дата. И расписался: Руцкой!