Лина-Софья Нейман - Пятница

- Что это ещё за разгуливанье?! Сесть!

Мирра чуть подвинулась на лавке у печки, чтоб дать мужу место.

А Иосиф как встал с самого начала обыска за стулом, положив обе руки на его спинку, так и стоял всё время. Он молча наблюдал за всем, не поднимая глаз; всё видел, всё понимал и старался ничем не выдать своей тревоги.

Только брат заметил, что Иосиф сильно волнуется. Вот он сжал пальцами спинку стула - так, что они у него даже побелели. И желваки по щеке заходили. Это у него всегда от сильного волнения. Но в чём дело? У них ничего запрещённого нет.

На вопросы Иосиф отвечал односложно, а чаще молчал, пожимая плечами: он ничего не знает, он здесь совсем недавно.

Так и ушла полиция ни с чем, только пригрозив всем троим.

А маленькая дружная семья принялась ночью приводить в порядок своё жильё. Все трое молчали, подавленные грубым вторжением в их жилище. Неожиданно Иосиф рассмеялся:

- А вы ничего не знаете? Я вам сейчас покажу.

Он стащил со стола, стоявшего посредине комнаты, старую, потрескавшуюся клеёнку и ловко раздвинул обе половинки стола. Между двумя раздвижными рейками, куда пряталась запасная доска, лежали листки прокламаций.

- Как они сюда -попали? Когда ты их принёс? - спросил Соломон. - Что, если б «они» догадались снять клеёнку…

Иося понял, о чём думал брат:

- Да, если бы они сбросили клеёнку и раздвинули бы стол… тогда нам всем не миновать тюрьмы.

Такая радость охватила всех троих, что они, не сговариваясь, взялись за руки и, тихонько напевая, пустились в пляс вокруг стола:

Иосиф остался без места. Хозяин дамской мастерской Фишль Канн не забыл, что Иосиф приходил в его мастерскую в дни забастовки вместе с Блюмой и Акимом -

Красной Бородой. Фишль Канн кричал на всех перекрёстках:

«Самый младший Таршис, Иоська, не успел приехать из Вилькомира, как сделался главным забастовщиком! - И прибавлял при этом, грозно подняв свой длинный и толстый указательный палец: - Не берите его, он ещё вам покажет…»

Ну, кто из хозяев швейных мастерских после этого взял бы Иосю на работу?

Первое время Иосиф об этом не особенно жалел. Он был очень занят на работе в своей организации швейников. А забастовочный комитет выдавал Иосе немного денег, которые он отдавал Мирре на хозяйство. Так он мог прожить в семье.

Рабочие часто обращались к Иосифу с тайными поручениями:

«Иосиф, сможешь отвезти шрифт на Новый План? Знаешь, где это?»

«Иосиф, эти два пакета надо доставить в Старый Город, за костёлом».

Иося хорошо изучил город. Он знает, где Новый План и где Старый Город. Он отвезёт и шрифт и оба пакета и точно сдаст их кому приказано, потому что привык исполнять все поручения серьёзно. Он ни на секунду не забывает о том, какое важное и ответственное дело ему доверяют: от исполнения самого маленького поручения зависит дело всей организации.

Иосиф очень ценит, что рабочие обращаются к нему с такими поручениями.

«Значит, мне доверяют, значит, я заслужил доверие!» Иосиф с гордостью подымает голову. К нему относятся, как к взрослому, с ним разговаривают, как с ровней. Он и сам чувствует себя взрослым.

Всё было бы неплохо… но есть одно обстоятельство, оно заставляет его страдать: мало, мало у него знаний! Родители не могли дать ему возможности учиться. Теперь одна надежда - на рабочие кружки и книги. Иосиф любит читать, книга стала его первым другом. В кружках он тоже многому научился - узнал, как шла революция в других странах, чего добились там рабочие. Узнал он, как тяжело живут рабочие в России. Он уже не новичок в делах конспирации, подполья и нелегальщины. А всё же, всё же… существуют школы, университеты, институты. Всё это для богатых. А Иосиф - рабочий, и сейчас ещё остался без места.

Стояла осень 1898 года. Иосифу дали первое самостоятельное поручение - сопровождать девушку при переходе через границу.

Поздним вечером Иосиф пришёл на явочную квартиру. Ему всё объяснили. Он выйдет на далёкую окраину, где кончаются все улички, где уже редко попадаются низкие, старые домишки. Надо пересечь пустырь и широкий овраг, и тут, за старой разрушенной стеной, Иося увидит маленький подслеповатый домик, с одним-единственным окошком. Перед этим домиком будет дожидаться возница с лошадью.

Иосиф должен спросить возницу:

«Тебя как зовут?»

Если он ответит: «Томаш», - тогда Иосиф ещё спросит его:

«А что, сена хватит?»

Возница скажет:

«Да, хватит».

Это будет означать, что на квартире всё в порядке и Иосифу можно туда войти.

Потом Иосифу сообщили, куда возница должен доставить путников, сколько ему надо заплатить, как держать себя с людьми, которые могут встретиться в пути, штатскими и военными… Словом, всё было предусмотрено. Всё это надо было запомнить крепко-накрепко, потому что записывать ничего нельзя.

Домик оказался такой низенький, что даже Иося, небольшого роста, стукнулся головой о притолоку и долго тёр себе лоб от боли. Но вот появилась и она - спутница, высокая девушка, с головой закутанная в большой серый платок.

Девушка медленно сняла платок с головы. Да это же Стелла! Иосиф так привык видеть её рядом со своей подругой Вандой, что невольно спросил:

- Ты что, одна?

- Ас кем же ещё? Конечно, одна. Меня посылают по делу.

- Ясно, - ответил Иосиф, а про себя подумал: он должен оберегать Стеллу от всех опасностей, которые могут случиться при переходе через границу. Он лучше сам погибнет, но девушку доставит невредимой.

Ночь выдалась тёмная, дождливая. Тихо двигался воз, лошадь едва вытаскивала ноги из липкой грязи. На передке маячил возница Томаш, в порванном зипуне, в большой шапке, похожей на чепец.

Иосиф и Стелла сидели, близко прижавшись друг к другу. Казалось, что ни темнота, ни косые потоки дождя не могут скрыть воз с тремя людьми. Временами между разодранными тучами проглядывала тусклая луна, и тогда лошадь и сидевшие на возу люди обозначались ещё ясней.

Иосифу нравились Стелла и её подруга Ванда. Как они дружат и любят друг друга! А сейчас их разлучили. Стелле, наверное, грустно без Ванды. И Ванда беспокоится о Стелле.

Томаш обернулся, его шапка-чепец совсем сползла ему на глаза. Он вытянул руку:

- Вот. Проехали. Пограничный пункт у нас позади.

Но место на границе, куда надо было доставить девушку, находилось дальше, в трёх километрах. Иосиф поёживался.

- Накройся платком, - посоветовала Стелла и повернулась лицом к Иосифу.

А Иосе в этот миг лицо девушки показалось таким светлым, точно в темноту проник блестящий белый луч. Иосиф вдруг забеспокоился: что, если светлое лицо девушки привлечёт чьё-либо внимание в этом мраке?