Джеймс Клавелл - Король крыс

– Как бы там ни было, я не хочу видеть этого чертова япошку, у которого этот чертов штык направлен прямо на меня посреди этой чертовой ночи. Пошли. Лучше убраться отсюда прочь.

Они подошли к условленному месту около колючей проволоки, уселись и стали ждать. Нельзя было лезть через проволоку. Слишком много людей вокруг. Всегда вокруг ходят люди, лагерные призраки, страдающие бессонницей, полусонные.

Было приятно отдохнуть, они оба почувствовали, как дрожат колени, и благодарили судьбу за то, что остались живы.

«Боже, – думал Кинг, – ну и ночка! Если бы не Пит, я был бы покойником. Я уже собирался поставить ногу на колено японца, после того как ударю его винтовкой. Моя нога была в шести дюймах от змеи! Ненавижу их! Сучьи созданья!»

Когда Кинг успокоился, он понял, что его уважение к Питеру Марлоу возросло.

– Вы во второй раз спасли мою голову, – прошептал он.

– Вы первый добрались до винтовки. Если бы японец был жив, вы бы убили его. Я опоздал.

– Правда, я был первым. – Кинг замолчал, потом ухмыльнулся. – Эй, Питер, у нас с вами получается хорошая команда. С вашей красотой и моими мозгами мы хорошо справимся.

Питер Марлоу начал смеяться. Он старался удержать смех и покатился по земле. Сдавленный хохот и слезы, струящиеся по его лицу, заразили Кинга, и он тоже начал корчиться от смеха. Наконец Питер Марлоу сказал, задыхаясь:

– Заткнитесь, ради бога.

– Вы начали первым.

– Нет.

– Конечно вы, вы сказали, вы сказали… – Но Кинг не мог продолжать. Он вытер слезы. – Вы видели этого японца? Этот сукин сын просто сидел, как обезьяна…

– Посмотрите!

Смех оборвался.

По другую сторону колючей проволоки по лагерю шел Грей. Они видели, как он остановился напротив хижины американцев. Видели, как он притаился в тени, потом посмотрел через проволоку, почти прямо на них.

– Вы думаете, он в курсе? – прошептал Питер Марлоу.

– Не знаю. Но совершенно уверен, что сейчас мы не можем рисковать. Погодим.

Они ждали. Небо начало светлеть. Грей стоял в тени, приглядываясь к хижине американцев, потом обозрел лагерь. Кинг знал, что с того места, где стоит Грей, видна его кровать. Он знал: Грею видно, что его нет на месте. Но одеяла были отвернуты, и можно подумать, что он бродит где-то в лагере. Нет закона, по которому нельзя было бы выходить из хижины. «Но поторопись, Грей, убирайся отсюда к черту».

– Нам скоро нужно идти, – сказал Кинг. – Свет – наш противник.

– Как насчет другого места?

– Он просматривает все ограждение, от дороги до угла.

– Думаете, произошла утечка – кто-то стукнул?

– Возможно. Но может быть, просто совпадение. – Кинг прикусил губу.

– Как насчет того места, где уборные?

– Слишком опасно.

Они ждали. Потом увидели, как Грей еще раз посмотрел через проволоку в их сторону и ушел. Они следили за ним, пока он не скрылся за углом тюрьмы.

– Может быть, это ловушка, – прошептал Кинг. – Подождем пару минут.

Секунды тянулись как часы, небо светлело, и темнота рассеивалась. Теперь около ограждения не было никого.

– Сейчас или никогда, пошли!

Они подбежали к проволоке; секунды потребовались на то, чтобы пролезть под ней и оказаться в траншее.

– Иди в свою хижину, Раджа. Я подожду.

– О’кей.

Несмотря на свой немалый рост, Кинг легко и быстро добежал до хижины. Питер Марлоу выбрался из траншеи. Какое-то чувство подсказало ему сесть на край и посмотреть на лес за проволокой. Краем глаза он заметил, как Грей вышел из-за угла и остановился. Питер Марлоу понял, что его заметили.

– Марлоу!

– А, привет, Грей. Вам тоже не спится? – спросил он, потягиваясь.

– Сколько времени вы провели здесь?

– Несколько минут. Я устал ходить и присел.

– Где ваш приятель?

– Который?

– Американец. – Грей ухмыльнулся.

– Не знаю. Думаю, спит.

Грей посмотрел на китайскую одежду. Блуза была разорвана на плечах и мокрая от пота. Грязь, остатки листьев на животе и коленях. Полоска грязи на лице.

– Где вы так вымазались? И почему такой потный?

– Я грязен, потому что… нет вреда в небольшой настоящей грязи. На самом деле, – сказал Питер Марлоу, вставая и отряхивая брюки на коленях и сзади, – ничто лучше небольшой грязи не может заставить человека почувствовать себя чистым, когда он смоет ее. А я потею по той причине, что и вы. Вы же знаете, тропики – жара и все такое прочее!

– Что у вас там в карманах?

– У вас подозрительный тупой ум. Вам кажется, все в лагере таскают контрабанду. Нет правила, запрещающего гулять по лагерю, если не можешь заснуть.

– Это верно, – согласился Грей, – но есть закон, запрещающий прогулки вне лагеря.

Питер Марлоу беззаботно разглядывал Грея, отнюдь не ощущая беззаботности в душе и стараясь угадать, на что тот намекал. Знает ли он?

– Надо быть дураком, чтобы решиться на такое.

– Верно. – Грей долго и тяжело глядел на него. Потом повернулся и пошел прочь.

Питер Марлоу смотрел ему вслед. Затем направился в обратную сторону, не глядя на хижину американцев. Сегодня Мака должны выпустить из госпиталя. Питер Марлоу улыбнулся, представив, как Мак обрадуется подарку по возвращении домой.

Из безопасного места, со своей кровати, Кинг следил за Питером Марлоу. Потом не отрывал глаз от Грея – врага, ощетинившегося и зловещего в свете нарождающегося утра.

Тощий как скелет, лохмотья брюк, грубые туземные деревянные сандалии, без рубашки, на руке повязка, потрепанный берет танкиста. Луч солнца осветил танковую эмблему на берете, превратив ее в расплавленное золото.

«Что тебе известно, Грей, сукин ты сын?» – спросил себя Кинг.

Это было сразу после рассвета.

Питер Марлоу дремал на своей койке.

«Может, это мне снилось?» – проснувшись, спрашивал он себя. Потом его осторожные пальцы коснулись маленькой тряпочки, в которую был завернут конденсатор, и он понял, что это был не сон.

На верхней койке заворочался Эварт и застонал, просыпаясь.

– Чертова ночь! – проворчал он, свесив ноги с койки.

Питер Марлоу вспомнил, что сегодня была очередь их группы работать на выгребных ямах. Он растолкал Ларкина.

– А? А, Питер, – пробормотал Ларкин, борясь со сном. – Что там?

Питеру Марлоу было трудно удержаться от того, чтобы не выложить новость о конденсаторе, но он хотел дождаться прихода Мака, поэтому просто сказал:

– Наряд на выгребные ямы, старина.

– Черт возьми! Как, снова? – Ларкин распрямил больную спину, подвязал саронг и влез в сандалии.

Они нашли сетчатый черпак, пятигаллоновый бачок и пошли через лагерь, который только начинал просыпаться. Дойдя до уборных, они не обратили внимания на сидящих там людей, а те, в свою очередь, не обратили внимания на них.