Джеймс Клавелл - Король крыс

Он прошел в тюремную хижину и приказал полицейскому подождать снаружи. Там он сменил подушечку и отскреб руки, смывая грязь, невидимую грязь.

Почувствовав себя лучше, Грей спустился с веранды и пошел на продовольственный склад. Сегодня он делал еженедельную проверку запасов риса и других продуктов. Остатки всегда сходились – подполковник Джонс знал свое дело, делал его аккуратно и всегда лично и прилюдно отвешивал дневные нормы риса. Поэтому о жульничестве не могло быть и речи.

Грей восхищался подполковником Джонсом, ему нравилось, как тот все делает, – ошибок в действиях не было. Грей еще и завидовал Джонсу: для подполковника тот был очень молод. Всего тридцать три года. «Он подполковник, а ты лейтенант – от этой мысли делается тошно, – твердил Грей, – а различие только в том, что он оказался в нужном месте в нужное время. Но ты делаешь все правильно, заводишь друзей, которые замолвят за тебя словечко после войны. Джонс, конечно, не кадровый военный, поэтому после войны не останется на службе. Но Джонс – приятель Сэмсона и Смедли-Тейлора, начальника Грея, и он играет в бридж с комендантом лагеря. Везучий мерзавец. Я могу играть в бридж так же хорошо, как и он, но меня не приглашают, а я работаю больше всех остальных».

Когда Грей дошел до продовольственного склада, ежедневная раздача риса еще продолжалась.

– Доброе утро, Грей, – сказал Джонс. – Сейчас я займусь с вами. – Он был высоким мужчиной, красивым, хорошо образованным и спокойным. Лицо его было по-мальчишески живым, отчего его прозвали «подполковник-мальчик».

– Спасибо, сэр.

Грей стоял, наблюдая, как люди с кухни, сержант и рядовой, подходят к весам. Каждая кухня посылала двух человек получать довольствие, чтобы один следил за другим. Проверялась накладная, выданная с кухни, и рис отвешивался. Потом накладная подписывалась.

Когда отпустили рис последней кухне, сержант интендантской службы Блейкли поднял мешок с остатками риса и внес его в хижину. Грей прошел внутрь вслед за подполковником Джонсом и рассеянно слушал, как Джонс устало перечислял цифры:

– Девять тысяч четыреста восемьдесят три офицера и солдата. Две тысячи триста семьдесят и три четверти фунта риса роздано сегодня, четыре унции на человека. Примерно двенадцать мешков. – Он кивнул на пустые джутовые мешки. Грей проследил, как он пересчитывает мешки, зная, что их будет ровно двенадцать. Потом Джонс продолжил: – В одном мешке не хватало десяти фунтов, – (это не было чем-то необычным) – и остаток составляет двадцать с четвертью фунтов.

Подполковник взял почти пустой мешок и положил его на весы, которые сержант Блейкли втащил с улицы. Он аккуратно ставил гири одну за другой на весы, пока их общий вес не стал равен двадцати фунтам с четвертью. Мешок поднялся и уравновесил гири.

– Все сходится, – удовлетворенно улыбнулся он, глядя на Грея.

Все остальное – говяжий бок, шестнадцать бочек с сушеной рыбой, четырнадцать фунтов масла, пять дюжин яиц, пятьдесят фунтов соли, мешки с сушеным перцем в горошек, сухим красным перцем – все сходилось абсолютно точно.

Грей подписал складскую ведомость и скривился от боли.

– Дизентерия? – озабоченно спросил Джонс.

– Просто легкий приступ, сэр. – Грей огляделся в полумраке, потом отдал честь. – Благодарю вас, сэр. До следующей недели.

– Спасибо, лейтенант.

По дороге к выходу Грея согнул еще один приступ боли, во время которого он случайно задел весы, отчего они перевернулись и гири раскатились по грязному полу.

– Извините, – пробормотал Грей, – чертовски неосторожно с моей стороны. – Он поднял весы и нагнулся к полу за гирями, но Джонс и сержант Блейкли уже стояли на коленях, собирая их.

– Не беспокойтесь, Грей, – сказал Джонс, а потом рявкнул на Блейкли: – Говорил я тебе, чтобы ты ставил весы в угол!

Но Грей уже подобрал двухфунтовую гирю. Он не поверил тому, что увидел, и поднес гирю к двери, чтобы рассмотреть ее на свету и убедиться, что глаза его не обманывают. Они не обманывали. С нижней стороны гири было маленькое отверстие, наглухо забитое глиной. Он выковырял глину ногтем, лицо его было белым как мел.

– Что там такое, Грей? – спросил Джонс.

– Эта гиря подделана. – Слова прозвучали как обвинение.

– Что? Это невозможно! – Джонс подошел к Грею. – Дайте посмотреть.

Он изучал ее целую вечность, потом улыбнулся:

– Она не подделана. Это поправочное отверстие. Эта гиря, возможно, весила чуть больше, чем нужно. – Он устало рассмеялся.

– Бог мой, а я уже испугался.

Грей быстро подошел к остальным гирям и перебрал их одну за другой. В каждой из них было по отверстию.

– Боже! Да они все поддельные!

– Это глупость! – заявил Джонс. – Они просто подкорректированы…

– Я достаточно хорошо знаком с весами и гирями, – сказал Грей, – и знаю, что отверстия не допускаются. И поправочные отверстия тоже. Если гиря имеет неправильный вес, ее никогда не пускают в обращение.

Он налетел на Блейкли, который съежился у выхода:

– Что вам об этом известно?

– Ничего, сэр, – ответил тот испуганно.

– Вам лучше рассказать мне!

– Я ничего не знаю, сэр, честное…

– Хорошо, Блейкли. Знаете, что я сейчас собираюсь сделать? Я собираюсь выйти из хижины и рассказать о вас каждому, кого встречу, каждому, и я покажу эту гирю, и, прежде чем я дойду с рапортом до полковника Смедли-Тейлора, вас разорвут на части.

Грей пошел к двери.

– Подождите, сэр, – выдавил Блейкли. – Я расскажу вам. Это не я, сэр, это подполковник. Он заставил меня сделать это. Он поймал меня на том, что я стащил немного риса, и поклялся, что посадит меня, если я не помогу ему…

– Заткнись, ты, дурак! – прошипел Джонс, потом более спокойным голосом обратился к Грею: – Этот болван пытается свалить все на меня. Я никогда ни о чем не подозревал…

– Не слушайте его, сэр, – невнятно бормотал Блейкли. – Он всегда взвешивает рис сам. Всегда. И у него есть ключ к сейфу, в котором он хранит гири. Вы сами знаете, как он это делает. А кто имеет дело с гирями, тому случается заглядывать на нижнюю часть. Хотя дырки были хорошо замаскированы, вам удалось заметить их. И это продолжалось год или больше того.

– Заткнись, Блейкли! – завизжал Джонс. – Заткнись!

Наступило молчание.

Потом Грей сказал:

– Подполковник, сколько времени эти гири были в употреблении?

– Не знаю.

– Год? Два?

– Откуда мне знать, черт возьми?! Если вес гирь изменен, ко мне это не имеет никакого отношения.

– Но у вас есть ключ, и вы хранили их запертыми?

– Да, но это не значит…

– Заглядывали ли вы когда-нибудь на нижнюю поверхность гирь?

– Нет, но…

– Не правда ли, в этом есть что-то странное, а? – спросил Грей.

– Нет ничего странного в этом, и я не позволю, чтобы меня допрашивали…