Алексей Шишов - Последний стратег

— Будет исполнено. А теперь разрешите мне доложить вам об оперативной обстановке на фронтах на сегодняшнее утро.

— Прошу к карте. Докладывайте...

Историческая хроника действий русских войск была прочитана Алексеевым. Пометок он почти не делал, но на титульном листе расписался и дважды подчеркнул слова наложенной им резолюции:

«Материалы эти дать для военных газет. И в те российские газеты, которые пишут о боевой работе нашей армии. Алексеев».

Возможно, Михаил Васильевич в тот вечер думал о том, сколь много ратных трудов проделано за четыре года войны. И о том, что все они пойдут прахом, если государство охватит разрушительная сила революционной стихии. Возможно, и о том, что о подвигах русского воинства в Мировой, Великой, Отечественной войне будет рассказано россиянам лишь через многие годы. Как оно в действительности в общем-то и случилось.

«1-я Гвардейская пехотная дивизия действовала всю войну ровно и без осечек, вписав в свой формуляр люблинские бои, Ивангород, краковские скалы, Ломжу, сокрушение прусской гвардии под Красноставом, Вильну - и далее Стоход. Отметим под Люблином и в ивангородских боях преображенцев графа Игнатьева, под Тарнополем - их уже с полковником Кутеповым и под Красноставом - измайловцев Геруа 2-го.

В тех же делах прославилась и 2-я Гвардейская пехотная дивизия, начав кампанию богатырским боем на Тарнавке, где московцы с полковником Голъфтпером в день сто второй годовщины Бородина одним ударом разнесли дивизию силезского ландвера Войрша и взяли 42 стреляющих орудия. Тарнавка - самое блестящее пехотное дело всей войны.

Исключительно красивым было дело 4-го батальона лейб-гренадер 9 июля 1915 года под Крупами. Командир батальона полковник Судравский 2-й ( «дядя Саша» ), смертельно раненный, приказал нести себя впереди шедших в контратаку рот, затянув полковую песню, подхваченную гренадерами, и скончался с этой песней на устах на бруствере немецкого окопа...».

«...В Мазурских озёрах 2-я бригада 26-й пехотной дивизии генерала Ларионова отразила 3 дивизии 11-го, 17-го и 20-го германских корпусов, в то время как под Арисом 160-й пехотный Ново-Трокский полк сразился со всем 1-м армейским германским корпусом. Армия Ранненкампфа была этими делами спасена...».

«Блестящим было участие VIII армейского корпуса, которым командовали последовательно Радко Дмитриев (Галиция), Орлов (Сан), Владимир Драгомиров (Карпаты, Волынь), Деникин и Елчанинов (Румыния). Чем тяжелее были бои, тем больше славы приобретали эти войска. Упомянем только Желиборы (прагцы полковника Кушакевича), Закличин (минцы полковника Бакрадзе), Ватин (модлинцы подполковника Русова), Кошев (подольцы подполковника Зеленецкого и житомирцы полковника Желтенко).

Корпус этот был щитом Юго-Западного фронта при обороне, его тараном при наступлении. По трофеям он занимает первое место, взяв 130 000 пленных и 110 орудий...».

«В XXIV корпусе (Цуриков, Некрасов) прославилась 48-я пехотная дивизия Корнилова - у Стрыя, Мезо-Лаборча, Такошан, Малого Перемышля и Гомонны в Венгрии. Воодушевлённые своим вождём, измаильцы, очаковцы, ларго-кагульцы и рымникцы не спрашивали, сколько врагов, а только, где они. За семь месяцев многотрудной суворовской горной войны с октября 1914 года по апрель 1915 года они взяли 35 000 пленных.

Понеся жестокие потери у Дуклы (самой жестокой была утрата Корнилова), дивизия под командованием генерала Е. Ф. Новицкого отчаянно билась всё лето 1915 года, особенно отличившись на Таневе, где контратаковала через реку, по грудь в воде. В строю Очаковского полка после этого дела осталось только 60 штыков (взвод), но он ни на мгновение не утратил своей боеспособности...».

«4-я дивизия - Железные стрелки - была всю войну ударной фалангой 8-й армии Брусилова при наступлении, «дивизией скорой помощи» при обороне, выручив за первые 14 месяцев войны 16 различных корпусов. В первых боях бригадой (4-я стрелковая бригада в ходе войны была развёрнута в дивизию. — А. Ш.) командовал герой Шипки генерал Вау фал, сдавший её генералу Деникину.

...Чарторыйск, где 16-й (стрелковый) полк взял целиком восточнопрусский 1-й Гренадерский кронпринца.

Всего дивизией за войну было взято 70 000 пленных и 49 орудий...».

«На долю II Кавказского корпуса генералов Мищенко и Бека Мехмандорова выпали самые трудные бои германского фронта — Сувалки, Сохачев, Баура, Прасныш, Любачев на Сане, Холм, Владова, Вильна. И во всех этих сражениях, как и вообще за всю войну, II Кавказский корпус не оставил неприятелю ни одного трофея, не потерял ни одного орудия. Явление, неслыханное ни в одной армии, ни союзной, ни неприятельской. С первых же своих боев в Августовских лесах кавказские гренадеры получили от восточно-прусских гренадер прозвание «жёлтых дьяволов». Контратака эриванцев выручила тогда всю нашу 10-ю армию...».

«В бою 14 мая у Тержаковского леса 310-й пехотный Шацкий полк шестью ротами разбил внезапной атакой 70-й и 71-й венгерские полки, захватив 28 офицеров, 1300 нижних чинов и 14 пулемётов.

31 мая полк сокрушил пять неприятельских (200-й, 201-й, 202-й, 203-й австрийские и 17-й германский полки), взяв 68 офицеров, 3 000 нижних чинов и 26 пулемётов.

В один из следующих дней утомлённый полк, располагаясь на отдых, выставил плакат неприятелю: «Перед вами - Шацкий полк. Советуем оставить нас в покое». За всю ночь австрийцы ни разу не выстрелили.

15 лет спустя уже в эмиграции, в Белграде, бывший командир Шацкого полка генерал Васильев, предъявляя для льготного проезда свою инвалидную карточку, услышал вопрос контролёра (как оказалось, уроженца Баната, служившего на войне в венгерских войсках):

— Не тот ли вы Васильев, что командовал Шацким полком, которого у нас все так боялись?»

«2-я (особая стрелковая) бригада — генерала Дитерихса — отправлена была на Балканский фронт в Салоники. В ноябре 1916 года она рванула казавшиеся неприступными германо-болгарские позиции и взяла Битоль, положив на своей крови начало грядущего освобождения Сербии. Геройская бригада вся легла в этом победном бою, и когда пришло приказание выйти в резерв, исполнять его было уже некому.

Сменившие русских стрелков французские егеря могли только отсалютовать полю, где недвижно на своей последней и вечной позиции лежали битольские победители. Так погибла 2-я Особая бригада русской армии - единственная воинская часть в мире, ни разу не отступившая за всё своё существование!»

Генерал Алексеев не читал вышеприведённых строк. Они были написаны уже после Гражданской войны в России историком Керсновским. Но о всей этой боевой работе Михаил Васильевич знал не понаслышке.

Видя, как гибнет романовская Россия, он не раз задавал самому себе один и тот же вопрос: