Сергей Мосияш - «Без меня баталии не давать»

— Постараюсь помочь, Пётр Алексеевич.

— Пожалуйста, очень прошу, Николай Корнеевич.

— Пётр Алексеевич, а зачем вам инкогнито? Ведь оно же белыми нитками шито.

— Увы. Мне оно было необходимо, дабы я имел возможность без помех узнать как можно больше, всё попробовать. А царю разве дадут хоть что-то сделать? Вон в Саардаме случайно узнали, так мне проходу не давали. Из-за этого не удалось посмотреть спуск корабля через плотину в море. Нет, как хотите, Николай Корнеевич, а я прошу вас далее никаких мне визитов не отдавать. И царём нигде не называть.

— Хорошо, но как быть со штатгальтером нашим — королём Англии Вильгельмом Третьим [40] ...штатгальтером нашим — королём Англии Вильгельмом Третьим... — Вильгельм III Оранский (1650—1702) — штатгальтер (правитель) Нидерландов с 1674 г., английский король с 1689 г. Призван на английский престол в ходе государственного переворота 1688—1689 гг., закрепившего победу буржуазии. , он очень хотел бы вас видеть.

— Я много о нём наслышан ещё с детства и готов с ним встретиться, но только как частное лицо, Николай Корнеевич, и только наедине, как с вами.

— Хорошо, я переговорю с ним, Пётр Алексеевич, и дам вам знать. И ещё. У вас есть какие-нибудь просьбы, пожелания?

— Есть. И главное. Я приехал сюда и привёз людей учиться строить корабли. Дома мне очень нахвалили Саардам, что-де там только и живут корабельные мастера. Но оказалось, что там строят в основном купеческие, торговые корабли и небольшие. К тому ж, нас приняли на верфь достраивать корабль уже начатый. А нам надо бы от самого начала, от заложения и до спуска всё самим, но, конечно, под руководством доброго мастера. Вот это была б для меня самая большая услуга.

— Что ж, постараюсь вам помочь, Пётр Алексеевич. Дело в том, что я ещё являюсь директором Ост-Индской компании...

— Бог мой! — не удержался Пётр от радостного восклицания. — Это же прекрасно!

— Погодите радоваться, Пётр Алексеевич, я же не один, нас несколько директоров. Я буду на совете директоров говорить об этом. Будем надеяться, что мне не откажут.

Вернулся Пётр к своему Великому посольству, расположившемуся в одной из отведённых гостиниц, в хорошем настроении, однако о разговоре своём с бургомистром сообщать никому не стал, чтоб не сглазить. А решил немедленно с ними выработать программу переговоров с голландским правительством.

— Первое, постарайтесь склонить Голландию к союзу против Турции, — начал настаивать Пётр.

— Это сумнительно, Пётр Алексеевич, — вздохнул Головин.

— Почему, Фёдор Алексеевич?

— Ну суди сам. Они только что кончили войну с Францией, теперь ведут с ними в Рисвике переговоры о мире [41] Они только что кончили войну с Францией, теперь ведут с ними в Рисвике переговоры о мире. — Голландия входила в число стран — членов Аугсбургской лиги (1686) — союза, заключённого с целью приостановить территориальные захваты Франции в Западной Европе. После войны 1688—1697 гг. в деревне Рисвик, недалеко от Гааги, был заключён мир (1697), по которому Франция отказывалась от большинства захваченных ею земель. . Если заключат мир, а всё идёт к тому, что заключат с Людовиком мир, то как же им идти на союз с нами? Пётр Алексеевич, смекни-ка?

— Пожалуй, ты прав, Фёдор Алексеевич. Если мы у них Польшу увели, то за Голландию Франция костьми ляжет.

— Да она-то не ляжет. Голландцы сами не захотят с Францией ссориться.

— И всё равно, Фёдор Алексеевич, попробовать надо.

— Конечно, будем склонять, на что ж мы сюда приехали, как не для этого.

— Вы раньше времени об этом заговорили, — сказал Лефорт. — До переговоров ещё далеко. Правительство-то в Гааге. Вот въедем туда, даст Бог, тогда и переговорим. А сегодня нас пригласили в театр. Герр Питер, ты бы переоделся для сего случая во что приличное.

— У тебя есть что-нибудь?

— Для такого случая приищем в моих баулах царю подходящее платье.

В тот вечер в театре Амстердама давался балет «Очарование Армиды». Великие послы с Питером сидели в одной ложе, внимательно следили за происходящим на сцене.

После спектакля Лефорт спросил Петра:

— Тебе понравилось?

— Да так, — неопределённо пожал Пётр плечами. — По раз люди идут смотреть, видимо, это надо. Воротимся домой, прикажу соорудить такую же храмину в Москве.

— Где?

— А хотя бы на Красной площади.

На следующий день Петра и великих послов бургомистр Витзен пригласил осмотреть амстердамские верфи. Сам водил их, сам объяснял, и столь обстоятельно, что Пётр сказал ему:

— Николай Корнеевич, так вы и в кораблестроении великий знаток.

— Как же мне не знать сего дела, когда я и по нему книжку издал.

— Ну вот. А отчего ж мне не прислали, я ж просил у вас в письмах чертежей яхт, гальот, флейт?

— А когда ж это было-то, Пётр Алексеевич, уж три года тому. А книжка вышла только что. И потом, вы просили точных мер разным судам, а ведь всякий мастер делает по своему рассуждению, как ему нравится.

— Но всё равно какие-то пропорции должны быть соблюдены? — допытывался Пётр.

— Возможно, возможно, — пожимал Витзен плечами, дивясь дотошности своего гостя. — Но я и в книжке не даю точных размеров.

Осматривая строящиеся корабли, Пётр не скрывал своего восхищения:

— Вот настоящие мореходы! А у нас что?

— Но, герр Питер, — возражал Лефорт. — Если мы в Норонеже построим такой, как же он поплывёт? Он тут не сядет на грунт.

— Вот то-то и оно, Франц. Море нам надо, море, а не речка, где, как говорит Алексашка, воробьям — по мудям, заяцам — по яйцам.

Витзен рассчитывал, что пройдут по верфи, посмотрят да вернутся в управление компании, где ждали уже столы, уставленные винами и закусками для торжественного ужина в честь царя. Но Петра не так просто было увести с верфи, он не довольствовался внешним осмотром. Лез на палубу, спускался в трюм, лазил там по всем переходам, допытывался, для чего предназначено то или иное устройство. Добирался даже до балласта, проверял его крепление. К концу экскурсии Витзен, уже выбившийся из сил, не стал спускаться вниз за Петром, посылал вместо себя кого из мастеров. Несколько раз он пытался напомнить Петру:

— Может, хватит, Пётр Алексеевич, нас ведь ждут в Ост-Индской компании.

— Ещё вон тот фрегат осмотрим, и всё.

Однако после фрегата Петра увлекал стоявший за ним корвет, потом галиот. Он измучил не только Витзена, но и великих послов. Где-то, махнув рукой, отстал Возницын. Наконец Лефорт не выдержал:

— Питер, в конце концов, поесть надо, да и Ивашка Хмельницкий рассердится.

— Не говори, — согласился Пётр. — Жрать как волк хочу.

В Ост-Индской компании Витзен представил Петру всех директоров. Пётр жал им руки и говорил, не скрывая восхищения:

— Это здорово! Ваша верфь чудо! Спасибо.