Валентин Кухтин - Коридоры кончаются стенкой

— Чему ж, ты радуешься? — спросил Миронович. — Тому, что смазал дело? Подсиживаешь меня? Дур-рак! Мы здесь сидим крепко и навсегда! Перешли Рукавцову мне. Я с ней разберусь.

В суд Рукавцову не пустили: опасно. Стараниями Влодзимирского, Мироновича и Рюмина она была осуждена Особым совещанием за террористическую деятельность к восьми годам исправительно-трудовых лагерей. Так оценили ее бездумно-трусливую игру в поддавки.

«Секретарю Краснодарского крайкома ВКП(б) по кадрам тов. Бессонову. Докладная записка о грубейшем нарушении революционной законности и Постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17.11.1938 г. по управлению НКВД Краснодарского края». Написав заголовок и поставив жирную точку, Джичоев — заведующий сектором кадров НКВД и оборонных организаций крайкома ВКП(б) — вдруг почувствовал, что больше не сочинит ни строчки. Впечатление от материалов, полученных в результате проверок заявлений ряда коммунистов, недавно освободившихся из застенков НКВД, было столь сильным и удручающим, что сосредоточиться на главном вряд ли достанет сил. Он достал чистый лист бумаги, порвал его на куски и принялся с усердием, достойным лучшего применения, чистить изрядно загрязнившееся перо. Лишь когда оно засияло первозданной чистотой, отложил ручку в сторону. Перечитал заголовок докладной записки — не понравился. Слабо. И сути содеянного не отражает. Надо усилить, уточнить. Не просто «о грубейшем нарушении», а об умышленном, да-да, именно об умышленном грубейшем нарушении нужно вести речь и не об одном, а о многих, потому что с каждым днем их выявляется все больше и больше. «Об умышленных грубейших нарушениях революционной законности»… и далее по тексту. Вот так звучит. Сразу чувствуется и серьезность, и общественная опасность содеянного. Он торжественно взял ручку со сверкающим пером, макнул в чернильницу и вдруг замер от неожиданного озарения: а чем доказать умысел, если Шулишов начнет свои выкрутасы? Он хитер и нагл, сошлется на любое постановление ЦК, коих много, и все? Умысел превратится в пшик. В конце концов — умышленное нарушение или неумышленное — не важно. Главное — грубейшее. И главное — добиться такого положения, чтобы законность не нарушалась, чтобы любое отступление от нее рассматривалось как ЧП с далеко идущими выводами.

Джичоев отложил ручку. Пиши не пиши — толку мало. Прошло больше года как принято Постановление ЦК и СНК, проведена огромная работа по реализации содержащихся в нем требований, множество руководящих работников НКВД, да и рядовых тоже, расстреляно, а воз и ныне там. Те же методы и те же нарушения. Число жертв, правда, уменьшилось, и то за счет активного вмешательства партийных организаций на местах, но методы… как были изуверскими — так и остались. Шулишов, лично арестовавший врага народа Малкина и сменивший его на посту начальника УНКВД, подававший большие надежды, вместо активной работы по ликвидации последствий вредительства своей беспринципностью, а скорее — умыслом, способствует процветанию в органах вражеских методов. Взять хотя бы его отношение к многочисленным сигналам коммунистов управления о причастности к вражеской деятельности Безрукова, Биросты и Березкина. Он не только не арестовал их, он, вопреки мнению крайкома, выдвинул их на» более высокие должности, чем, естественно, способствовал дальнейшему внедрению и распространению вражеских методов работы.

Странно ведет себя прокуратура. Можно как-то понять врид прокурора края. Со времени образования Краснодарского края он уже четвертый врид и скоро, вероятно, будет пятый. Коллектив без хозяина разложился — это тоже естественно, и там, понятно, надо наводить крепкий революционный порядок. А Военная прокуратура войск НКВД? Чем оправдать ее беззубость? Военпрокурора войск НКВД Северо-Кавказского округа бригвоенюриста Волкова, например, его заместителя Меркулова, начальника IV отдела ГВП Дормана? Все они словно загипнотизированы Шулишовым, и постоянно смазывают потуги военпрокуроров по Краснодарскому краю Гальперина и Кондратьева усмирить гордыню матерого антизаконника. Волков дошел до того, что отказался аттестовать Гальперина, заявив: «Пока не наладишь отношения с Шулишовым — аттестовывать тебя не буду». Что значит наладить отношения? Стать на путь нарушений? В итоге такого понимания законности избиение арестованных вошло в систему, санкции на применение к ним мер физического воздействия Шулишов дает без разбору, а нередко и сам принимает участие в Экзекуциях. Членовредительству и даже убийствам во время пыток, а они тоже применяются, не придается значения. 16 января 1939 года умер от побоев негласно изъятый Колода Прокопий Павлович. Труп в тот же день предали земле, но ни прокуратура, ни крайком партии в известность об этом поставлены не были. Сам Шулишов не счел нужным провести хотя бы служебное расследование. Такие ухари от ЧК, как Безруков, Березкин, Фонштейн, практикуют пытки путем применения нашатырного спирта.

Продолжается фальсификация дел по контрреволюционным преступлениям. Примеров тому великое множество. Но самое страшное, за что прощать уж никак нельзя, это то, что продолжаются необоснованные аресты коммунистов и кандидатов в члены ВКП(б). За это надо карать беспощадно!

Джичоев, взволнованный, стремительно набросал докладную записку, усилив ее конкретными фактами антипартийной и антисоветской деятельности Шулишова, перечитал, сделал несколько правок, поручил немедленно отпечатать и успокоился лишь тогда, когда поставил под текстом свою подпись и передал документ Бессонову.

Прошла неделя. Джичоев, нетерпеливо ждавший результатов рассмотрения докладной записки, не выдержал напряжения и написал новую, снабдив ее дополнительными фактами и приложив объяснения сотрудников УНКВД, в которых те признавали свою вину в допущенных «перегибах». «На основании вышеизложенного, — написал Джичоев в конце докладной записки, — считаю необходимым:

1. Ускорить рассмотрение вопроса о грубейшем нарушении революционной законности по УНКВД на бюро крайкома ВКП(б).

2. Срочно созвать совещание оперативного состава УНКВД и дать установку о предотвращении случаев фабрикации дел и необоснованного избиения арестованных, которые этого не заслуживают.

3. Сообщить в ЦК ВКП(б) о вскрытых фактах грубейшего нарушения революционной законности и Постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17.11. 38 г. со стороны начальника УНКВД тов. Шулишова и других сотрудников УНКВД».

— Сегодня, Безруков, вы будете допрошены с участием помощника военного прокурора по Краснодарскому краю товарища Кондратьева и особоуполномоченного Егорова, — предупредил Захожай, начиная допрос.